Товарищ Йотунин (СИ). Страница 49

— Давай, — говорю, — свою экскурсию.

— Одна монета! — гоблин протянул руку. — Купонами тоже возьму. Семеро детей, и это только от старшей жены… Кушать хотят, сил нет!

— Ну, раз купонами, — протянул я.

— Двойной курс! — тут же нашелся кондуктор.

А у меня — как раз — была с собой пачка резаной цветной бумаги…

Травмай резко принял влево, оставляя по правому борту колоссальный недострой — высоченную конструкцию, здание то ли гостиницы, то ли универсального магазина… Остов здания. Бетонные клети, не обрамленные даже легкими стенками.

— Ух ты! Что это? — я тыкал пальцем в недострой, восхищенно и некультурно.

— Гостиница, — ответил гоблин. — Была бы, да вот… Сначала не достроили — деньги кончились, что ли. Потом Инцидент… Стала наша Казань сервитутом, а кому в сервитуте нужен высотный отель? Вот и продали его.

— Ладно, продали! — засмеялся я. — Купил же кто-то?

— За одну монету и я бы купил, — поддержал мое веселье кондуктор. — Одного черного металла, если разобрать, тыщ на сто.

— Так уж и на сто?

— А то и все двести, — махнул рукой гоблин. — Что уж теперь… Выкупить-то стройку выкупили, да сделать ничего не успели. Или и не собирались…

— И что произошло? — я уже почти понял, что мне сейчас ответят.

— Хтонь случилась, — не разочаровал меня экскурсовод. — Мелкая. Так и стоит — туда, вон, соседские подростки за инициацией ходят. Дохнут через двоих на третьего, но ходят.

— Я бы там ворота устроил. И плату брал, — мрачно пошутил я. — Вход — монета, выход — две.

— Так и берут, — совершенно всерьез кивнул гоблин.

Некоторое время экскурсия напоминала звукозапись, запущенную в цикле нерадивым режиссером.

Одинаковый бубнеж: «а вот дом, а вот еще дом, а вот дорога на запад, а вот дорога на восток, а потом Инцидент» денег не стоил, но я, поразмыслив, решил не задираться: все равно еще ехать обратно.

Мне нелогично пришла в голову мысль… Не в том смысле, что не к месту, а в том, что поздновато: давно пора было выяснить, что за Инцидент такой — если он стал причиной превращения города названием Казань в одноименный сервитут!

— А вот еще, — без вопроса с моей стороны ткнул вправо гоблин. — Лесопарк, заброшенный. На удивление, не хтонь.

— Это как? — удивился я. По привычной уже мне традиции, в любом заброшенном углу сервитута и окрестностей, немедленно заводилось что-нибудь, составляющее немалый алхимический интерес.

— А вот так. Сам удивляюсь! Но там лаэгрим поселились, то ли двое мужиков, то ли сразу семья… Хотя у эльфов это чуть ли не одно и то же.

— Но-но, — я сделал высокомерный вид. — У меня предок знаешь кто? Самолично Гил-Гэлад!

— Свистишь же, — усомнился кондуктор. — Чтобы прям самолично…

— Может, и свищу. Свистю. Короче, издаю свист, — почти согласился я, — что самолично тот самый. Но эльф — точно.

— Тогда извини…те, — повинился гоблин. — Кстати, скоро конечная, Голиков-сарай.

— Галатасарай? — удивленно не расслышал я. Нет, конечно, это Казань, тут говорят на вполне тюркском языке, но чтобы такой привет из Турции моего мира…

— Не, — покачал тот головой. — Голиков-сарай. Бывшая волшебная биржа, строил двести лет назад купец первой гильдии Голиков, потому и название такое. Вон оно, кстати, — травмай поехал медленнее, но внушительное здание с колоннами наплывало на нас — все равно — неотступно.

— Красиво, — согласился я. — Прям дворец!

— Да, только ты туда не ходи, — замялся гоблин. — Там опричнина. Не сам анклав, так, присутствие… Прием подданных! Ничего хорошего. Тебе надо чуть дальше, вон к той стене.

Стена стояла, стена высилась, стена внушала: метров сорок высотой, заметная спираль колючей проволоки поверху, охранные конструкты вперемешку с потайными турелями внутри нее самой… Травмайные рельсы уходили в приличного размера ворота в стене — сейчас закрытые.

— КАПО твое, — сообщил кондуктор. — Мы туда не поедем, допуска нет. Пешком дойдешь,.

Вагон дернулся и встал.

Дошел, открыл дверь, ступил на порог.

— Кто? — сурово спросили меня из-под боевого шлема. Я представился и показал документ — тот, что с золочеными буквами поверх обложки.

— О, Йотунин! — обрадовался охранник. — Тебя второй день ждут, между прочим… Ладно, проходи давай. Швабру свою — кивок в сторону посоха — можешь не сдавать. Далеко не ходи, тут стой! Встретят.

— Швабру… — донесся ментальный шепот. — Сам ты швабра, обезьяна бессмысленная. Тоже мне, вторые дети…

— Тише ты! — молча прикрикнул я на дохлого предка, всерьез опасаясь встретить еще одного некроманта.

— Ой, можно подумать… — Гил вдруг умолк: за нами пришли.

Я присмотрелся к встречающему: если бы не совсем другой тип лица, да черная, не егерская, униформа, был бы готов поклясться — встречает меня мой знакомец, капитан егерей Дамир Тагирович Кацман. Даже боевые протезы точь-в-точь.

— За мной, — то ли егерь, то ли опричник, представляться не стал, но сделал приглашающий жест, развернулся и потопал куда-то в сторону. Пришлось догонять.

Поднялись — по лестнице — на третий этаж.

— Тут сядь, — указал провожатый на ряд присутственных кресел, привинченных к стене. — Позовут.

Я сел, он — ушел.

Сидеть было скучно — почти неимоверно, вот как. Местное присутствие удивляло полной безлюдностью: почти за десять минут ни одного человека не находилось рядом и не прошло мимо, только бубнили за стенкой какие-то голоса.

Я прислушался, ничего не разобрал, слегка прибавил слух…

— … морге, — произнес голос подчиненный: высокий, тихий, будто извиняющийся. — Угораздило же!

— Ближе к делу, — потребовал второй собеседник, голос имеющий совсем другой: гулкий, громкий, напористый. — Во-первых, это был… Кто?

— Итильборинг, — последовал ответ. — Молодой, правда, двух сотен не разменял…

— Беда, — откликнулся начальственный. — Из тех самых, которые… Уманьяр?

— Лаэгрим, так-то, все из этих, «никуда не дошедших», — прорезался третий голос, звучащий, словно серебряный колокольчик… Только примерно в до-мажоре. Колокол.

— Вам виднее, — согласился начальник. — Угораздило же его…

— Лаэр Лаэрыч рвет и мечет, — поделился подчиненный. — Наследник же. Был. Тоже Лаэр! Вы не поверите, — почти выкрикнул голос. — Он! Приехал! Потусить! Теперь лежит там, и ладно бы, просто мертвый. Итильборинги — воины, им не то, чтобы не привыкать, но… Пропавшая голова — уже перебор!

— Н-да. Развлекся молодняк, — мрачно согласился начальник. — И, главное, так совпало…

— С высоты древней мудрости позволю себе возразить… — начал колокольный голос.

— Тирыч, — попросил начальник. — Ну хоть ты не подкалывай! Без древней мудрости тошно!

— Ладно, — слегка потянул голосом букву «а» рекомый Тирыч. — Если вкратце, то в совпадения такого рода я не верю. И никто не поверит, если подумать. То, что мажорчик влип в историю — бывает, места такие. То, что не сработала нормально охрана — тоже, я был немного знаком с усопшим. Тот еще говнюк был, честно говоря, охранять такого замучаешься. Но вот голова, пропавшая прямо из морга, причем — между сменами… Некроманта я уже вызвал, но толку чуть. Нет башки — не допросить!

— Надо разбираться, — громкий/низкий голос. — Подробно. На месте. Однако…

— Сам знаю, — согласился глас эльфийский. — Сервитут. Ни возможностей толком, ни ресурсов! Следственная группа…

— Второй час в адресе, — откликнулся подчиненный. — Всех трясут, нашли кучу всего по-мелочи… Ничего толком. По нашему делу — так точно. Агентура нужна. Кто-нибудь помоложе: амбиции почесать, перспектив накинуть, шугануть чуток… Кстати! Как раз!

— Что?

— Коллега Христорождественский намекает на то, что, как раз, агент на месте у нас есть, — эльф перевел с подчиненного языка на человеческий. — И я даже знаю, о ком он. И даже — где тот прямо сейчас.

— И где же?

— Да за стеной сидит, уши расставил, греет.

Я дернулся и собрался то ли бежать, то ли сделать еще что-то, мне тогда не очень понятное… Был остановлен требованием, прозвучавшим сквозь проем открывшейся двери.