Жена на час: вампиров просьба не беспокоить! (СИ). Страница 25

Эх, а у меня в заготовках была еще летающая пижамка, добрейшей души существо, которая должна была на рассвете изображать призрака…

Я не поленилась и спустилась в служебные помещения, чтобы лично похвалить и Марию, и лакеев, сообщив им, что гостья отбыла, а значит завтра можно наводить порядок и возвращаться к повседневному распорядку дня.

А на следующее утро мои сплетники: флакон любимых духов и заколка рассказывали, как младшие горничные, перестилавшие мою постель, с восторгом перешептывались, как я здорово придумала проучить эту мадам, и что все слуги, оказывается, специально собирались поздно ночью на кухне, чтобы послушать впечатления Марии и лакеев да посмеяться над глупой девицей, посмевшей надерзить Хозяйке Дома.

Все это благородное театральное действо — с подземельем, гремящими цепями, вампирской ипостатью слуг и моим личным шедевром в виде кровавой розы — оказалось удивительно терапевтичным. Пока я с упоением изображала из себя роковую Хозяйку Дома вампиров, издеваясь над незваной охотницей за чужими принцами, в подсознании тихо растворилась горечь от зрелища чужой красной помады на губах Александра. Что там поцелуй? Сущий пустяк на фоне эстетического наслаждения, которое я получила, наблюдая, как постепенно выходит спесь из наглой попаданки, с упоением рассказывавшей, как она наведет порядок в особняке в целом и что конкретно сделает со мной в частности. Возможно, я действительно не такой уж и хороший человек, но видимо, оказалась на своем месте в этом Доме, потому что после визита этой девицы все слуги-вампиры по своей инициативе безоговорочно и искренне присягнули лично мне на вечную верность — к моему безграничному удивлению.

В общем, новые впечатления вытесняют старые — кажется, так говорят. Я уже остыла, точнее говоря, перегорела выяснять отношения с графом Лунодворским, решив для себя, что и отношений-то никаких не было, так… обманула сама себя, надев розовые очки, и придумала то, чего нет. А раз так, то и выяснять нечего. Но Александр настойчиво хотел объясниться и продолжал присылать букеты, в одном из которых я вновь обнаружила записку, написанную все тем же острым мужским почерком с резким наклоном вправо:

Молю о встрече лишь на час.

Не оправдаться — просто взгляд увидеть.

Казню себя, что Вас успел обидеть,

Но подарите мне хотя бы шанс.

Вы снизойдите к просьбе трепетной моей —

Увидеться в саду среди аллеей.

Мое израненное сердце, еще недавно сжавшееся в каменный ком, вдруг дрогнуло, будто лед под лучом апрельского солнца, поэтому я подумала: «ну, черт возьми, раз ему вот настолько хочется выговориться — выслушаю», и ответила согласием на примирительный ужин.

Глава 12

Мы встретились в холле, он подал мне руку и повел в сад — в этот раз мы шли не в беседку, а куда-то в дальний его конец. Шли молча, но я не стала отказываться класть руку на его локоть, намекая на мое отношение к данной ситуации.

Когда мы пришли к огромной стеклянной оранжерее, я была потрясена. Вот вроде бы за время пребывания в особняке я успела изучить весь сад, но здесь я еще не была ни разу. Как же это было красиво! Оранжерея была похожа на хрустальный дворец из диснеевских мультфильмов про принцесс. Высокие сводчатые окна, украшенные витражами, пропускали потоки света, создавая причудливую игру солнечных бликов на листьях экзотических растений.

Мраморные колонны поддерживали стеклянную крышу, а по периметру располагались фонтаны с кристально чистой водой. В воздухе витал нежный аромат редких цветов, смешиваясь с терпким запахом цитрусовых. Роскошные растения были расставлены с изысканным вкусом: орхидеи райских оттенков, пальмы с перистыми листьями, цветущие кактусы и редкие папоротники. Между ними вились изящные мостики, ведущие к укромным беседкам из резного дерева. Тот, кто создал подобный шедевр — гениальный художник!

Тихо и торжественно он подвел меня к красиво украшенному столу с живым огоньком свечей, стоящих в центре, помог сесть, после чего присел рядом и взял меня за руку.

— Светлана, мне невыносимо стыдно за то, что произошло на приеме у князя. Я могу поклясться чем угодно, что меня совершенно ничего не связывает с этой безумной женщиной вот уже несколько лет, и ее поступок стал для меня потрясением. Мне невероятно жаль, что я не отреагировал, а замер, ошарашенный ее вопиющим поведением, лишь усугубив эту ситуацию. Я могу лишь догадываться, насколько Вам было неприятно в тот момент, о чем смиренно прошу прощения, — хрипло извинялся он.

— Александр, Ваши извинения приняты, — я спокойно посмотрела ему в глаза, понимая, что мой гнев, выплеснувшийся на недавнюю гостью, давно сменился банальной усталостью, — да, мне действительно было весьма неприятно. След чужой помады на Ваших губах — не то, что мне бы хотелось наблюдать, будучи Вашей фиктивной невестой. Однако сейчас мои негативные эмоции утихли, и мне бы не хотелось возвращаться к обсуждению этого инцидента.

— Тогда позвольте предложить иной сюжет для обсуждения, — его пальцы слегка сжали мою ладонь, и в его печальных глазах я увидела, как золотистые блики танцевали в такт пламени свечей, — например… почему Вы не снимая носите это кольцо с изумрудом? Мне кажется, оно напоминает Вам о чем-то тягостном?

Тишина повисла густым бархатом, нарушаемым лишь еле слышным потрескиванием воска у свечей на столе.

— Вы изучали мои украшения и привычки, граф? — я медленно перевела взгляд на кольцо, подаренное бывшим мужем, и попыталась высвободить руку из его ладоней, — Или это часть Вашей… фиктивной заботы?

— Это часть моего желания знать, почему в неприятные для Вас моменты Вы стремитесь снять это кольцо. Но затем снова возвращаете его, — его пальцы осторожно гладили мою ладонь, игнорируя слабые попытки вырвать руку, — И почему тогда, уезжая с приема, Вы, не отрываясь смотрели на этот проклятый изумруд — восхитительной красоты и твердости камень, ставший столь стойким в обжигающе адских условиях высоких температур и невероятного давления горных пород. Я хочу знать, что он значит для Вас.

За окном грянул гром, и внезапный ливень застучал по витражам оранжереи. Я вырвала руку и вскочила, намереваясь сбежать — от него и его слишком личного вопроса, но он оказался быстрее — и вот, вновь держа меня за руки, он опять стоит слишком близко, волнуя меня своим древесно-шоколадным запахом и легкими прикосновениями.

— Вы боитесь, что этот ответ сделает Вас слабее? — хриплый шепот Александра обжигал, — Я просто хочу знать, почему Вы никогда его не снимаете, что оно для Вас значит и о чем напоминает. Мне это важно…

— Довольно игр! Вы мой начальник, а я… — я вырвалась, вновь чувствуя себя мотыльком, подлетевшим к огню на критически опасное расстояние, — завтра утром я…

— Завтра утром Вы снова наденете маску ледяной mademoiselle, — он перекрыл путь к двери, — но здесь и сейчас… Перед Вами всего лишь мужчина, которому не все равно… Один простой вопрос — один простой ответ, и я больше не посмею ничего спрашивать о Вашем прошлом.

Я отвернулась от него, высвободив, наконец, свои руки, и долго смотрела, как капли стекают по витражным стенам оранжереи, стараясь сдержать слезы. Он не торопил меня с ответом, но и не давал сбежать, и тишина, затопившая все вокруг, прерывалась лишь ударами дождя по стеклу.

— Светлана, — он осторожно положил руку мне на плечо, но я отстранилась.

— Не надо, — я обернулась, — Вы не понимаете… это не просто украшение… Зачем Вам это?

— Потому что мне кажется, что так я пойму Вас, — его голос стал еще тише, почти шепотом, — просто расскажите мне, почему Вы пытаетесь его снять, но каждый раз возвращаете?

Я закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Воспоминания нахлынули волной, калейдоскопом промелькнули события последних тринадцати лет, и перед глазами всплыл тот день, когда он подарил это кольцо, пылко обещая до конца жизни любить и заботиться.