Кровь Геркулеса. Страница 23

– Я пытался оттереть часть крови, но решил, что ты не захочешь, чтобы кто-то мыл тебя, пока ты без сознания, – сказал Патро, и Ахиллес скрестил руки, стоя рядом с ним. – Поэтому простыня до сих пор грязная.

Он сказал что-то… доброе?

– Спасибо. – Я приподнялась на подушках. Чувствовалась неловкость.

Может, он не такой уж и плохой? Может, они пошутили насчет убийства врачей, а я просто драматизирую…

– Пахнешь и выглядишь ты отвратительно. – Патро указал на дверь на другом конце комнаты. – Помойся и приведи себя в порядок, наконец. Рядом с тобой невозможно находиться. Твой отвратительный вид позорит наши Дома. Будь ты наследницей, Лидеры попадали бы в обморок от ужаса, увидев, какое ты позорище.

Я поспешила с выводами. Он воплощение зла.

– И постарайся не поскользнуться и не сломать себе шею, – добавил он. – Не доставляй нам неудобств.

Попытаться целенаправленно умереть в душе. Принято.

Я ждала, когда они уйдут, прижав простыню к груди.

Патро прищурился.

– Все ясно? – спокойно спросил он.

– Абсолютно, – прошептала я. По какой-то причине в разговоре с ним я не могла держать язык за зубами.

– Хорошо.

– Отлично.

– Замечательно.

– Б-бесподобно.

– Шикарно.

– Превосходно.

Ахиллес схватил Патро за локоть и вывел из комнаты, прежде чем тот успел возразить. Когда дверь захлопнулась, я со вздохом откинулась на подушки.

Самое противное, что Патро был прав. Волосы были измазаны в крови, чувствовала я себя отвратительно. Мне однозначно нужно было помыться.

– Никс, – прошептала я в тишину комнаты.

Шелковая подушка на дальнем краю кровати зашевелилась.

– Что? – спросила Никс.

– Хочешь искупаться? – спросила я, потому что знала, как сильно ей нравилось, когда я обливала ее колодезной водой в жаркие летние месяцы.

– Хочу ли я искупаться? – насмешливо переспросила она. – Что за глупый вопрос? Конечно, хочу.

Час спустя я стояла на дрожащих после долгого лежания ногах под водопадом горячей воды. Невидимая змея обвилась вокруг шеи, в голове звучала классическая музыка, а с потолка и стен лилась вода.

Это было божественно.

На глаза набежали слезы, когда я смогла наконец оттереть въевшуюся за много лет грязь.

Судя по радостным звукам, которые издавала Никс, она разделяла мой восторг. На полочках стояло множество бутыльков, назначения которых я не знала, потому что мы с Чарли годами обходились украденным куском мыла.

Чарли.

Мое сердце сжалось от боли.

Мне хотелось кричать, чтобы наставники выяснили, все ли с ним в порядке, но я понимала, что им не было никакого дела до обычного человека. Всего неделю назад я сражалась насмерть на арене, убивая десятки парней, а зрители рукоплескали, несмотря на то, что убивали их сородичей.

Я была не готова рисковать безопасностью Чарли.

Ему уже исполнилось восемнадцать, и он знал, как постоять за себя.

Но он совсем один, и он скучает по тебе.

Душ закружился. Музыка стихла. Мне стало труднее дышать. Я уперлась ладонями в согнутые колени, едва сдерживая рвотный позыв.

– Дитя, что случилось? – спросила Никс.

– Чарли, – выдохнула я. В груди жгло от начинающегося приступа паники.

Никс успокаивала меня, нашептывая, каким сильным и способным был мой младший брат, пока я снова не смогла нормально дышать.

Вслепую я схватила с полки одну из бутылочек и вылила содержимое на волосы и тело.

Запахло мятой.

Я терла изо всех сил.

Оттерев кровь и грязь, я принялась соскребать с рук невидимые хлопья тумана. Он все еще цеплялся за меня, коварный и холодный. Я слышала шепот голосов. Мать умерла, потому что ты…

– Все отмылось. Успокойся, Алексис, – голос Никс вернул меня к реальности.

Оба предплечья были покрыты красными полосами.

Иллюзии все еще одолевали меня, и на секунду мне показалось, что под кожей распространяется яд.

Я взвыла.

– Приди в себя, женщина! – крикнула Никс.

Я тяжело вдохнула, взяла себя в руки и выпрямилась.

– Что бы я без тебя делала?

– Мучилась, – сказала Никс.

Я откинула голову назад и закрыла глаза.

– Никс, я могу разговаривать с тобой из-за моего дара?

Она скользнула мне на шею.

– Во время разговора, – медленно спросила она, – ты чувствуешь приятное покалывание в голове, похожее на эйфорию?

Я выдохнула, разбрызгав во все стороны стекающую по губам воду.

– Нет. – Я чувствовала лишь сокрушительное отчаяние.

– Значит, это не твой дар.

Я открыла глаза и уставилась на брызги.

– Тогда какой он?

– Дитя, я бы сказала, если бы знала. Я повидала достаточно жутких вещей, но последние две недели всему дадут фору.

Мы обе вздохнули.

– Значит, ты мой покровитель? – оживилась я. – Как Неро, Пэпэ и птицы на плечах врачей? Мы как-то связаны, и поэтому…

– Нет, – перебила меня Никс.

Я вздрогнула от ярости, прозвучавшей в ее голосе.

– Нет, – повторила она мягче. – Я уже связана с другим.

Мне стало грустно.

– С кем? – прошептала я, ревность жгла мне грудь.

– Я связана, дитя… Я хочу сказать тебе, но физически не могу. – Чешуя Никс скользнула по моей шее, словно она поднималась выше. – Спартанские клятвы верности не просто слова. Их приносят в первую очередь животным. Приняв клятву, мы тоже оказываемся ею связаны. Но мой человек… покинул меня. Клятва не позволяет мне говорить о нем напрямую.

Значит ли это, что она упоминала о нем косвенно?

– Я понимаю, – соврала я.

– Не волнуйся об этом, дитя. Я все еще с тобой. И я всегда буду с тобой.

– Ага. – Я потерла глаза, благодарная за летящие в лицо струи воды. – Конечно.

– Клянусь, я не пытаюсь сменить тему, – медленно произнесла Никс. – Но как ты думаешь, ■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■

Я хихикнула сквозь слезы.

– Ты шутишь?

– Ты видела ее клыки? Они смертельно опасны. Острые как бритва. А ее мышцы просто умопомрачительны.

– Ты с ума сошла, – рассмеялась я. Никс пыталась поднять мне настроение, и я была ей за это благодарна. – Я думала, что ■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■

Никс зашипела.

– ■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■■

Я фыркнула от смеха.

Я вышла из душа, когда убедилась, что отмыла все разводы, а в счете за воду наверняка набежало несколько нулей (я старалась несильно переживать из-за стоимости, но получалось у меня так себе).

Я сняла с вешалки мягкое полотенце, которое, к моему удивлению, оказалось очень теплым, и растянула его в воздухе перед собой.

Никс переползла с моей шеи к роскошному полотенцу.

Обтерев нас обеих, я принялась изучать мраморную ванную комнату. У раковины стояли новые средства, предположительно, чтобы я ими пользовалась.

Я провела щеткой по мокрым волосам и сделала вид, что не заметила золотую гравировку на ручке.

Потом я сняла старые резинки для волос с запястий и надела новые. Я часто подбирала с земли чужие резинки, и не смогла удержаться, увидев стопку совершенно новых, хоть и чувствовала себя из-за этого воровкой.

Я чистила зубы, пока десны не начали кровоточить.

Затем повторила еще три раза.

Когда я наконец вышла из ванной, простыня, служившая мне эмоциональной поддержкой, исчезла: кто-то сменил все постельное белье на свежее белое.

В комнате не было ничего лишнего. Высокие потолки и низкая кровать.

Все совершенно новое.

Это был рай.

Чарли.

Меня переполняло чувство вины, стоило только подумать о том, как он в одиночестве ютится в наших картонных коробках.

На постели также лежала стопка чистой одежды, включавшая спортивные бюстгальтеры всех размеров с бирками. Я натянула самый маленький, радуясь, что никто из них не обратил внимания на мою обнаженную грудь.