Кровь Геркулеса. Страница 18

Ничто не могло спасти человечество от него.

Из-за него пострадала Никс, из-за него погибло так много людей.

Я впервые так отчаянно ненавидела кого-то.

– Поздравляем десятку Спартанцев, продемонстрировавших умственную и физическую стойкость богов, – сказал Зевс. Он с улыбкой подошел к Аиду, разбрызгивая искры во все стороны. – Добро пожаловать к участию в Горниле. Переживите этот год, и вы станете гражданами Спарты. Бессмертие ждет вас.

Колизей зааплодировал громче.

Я все еще чувствовала, как черный туман обхватывает меня, словно тисками. Я схожу с ума.

Зевс обратился к толпе, сверкая лучезарной улыбкой.

– Спасибо всем, кто присоединился к нам. Спарта и Спартанская Федерация стали сильнее, чем когда-либо, благодаря вам! А теперь, приглашаем уважаемых Спартанцев, выбранных в качестве наставников, на арену.

Бум.

Зевс и дюжина мужчин перепрыгнули через край стены и, пригнув колени, чтобы погасить удар, приземлились на песок. Их животные-покровители последовали за ними.

Стена была высотой не меньше пяти этажей.

Я безучастно смотрела на приближающихся людей. Мне было сложно сфокусироваться.

Течение времени изменилось.

Зевс продолжал вещать с противоположной стороны арены.

– Быть наставником – большая честь. Как вы все знаете, если ваш ученик переживет Горнило, вы получите статус генерала – высшее звание, которого может достичь Спартанец, – а также шанс вступить в Федерацию!

Спартанцы, спрыгнувшие с трибун, опустились на одно колено и склонили головы.

– Это честь! – хором ответили они.

Они преклонили колени на кровавом песке.

Раздался приглушенный звук.

– Как …вут?

С левой стороны от меня вышла миниатюрная пожилая женщина.

– Как тебя зовут? – повторила она. У нее были сияющие белизной волосы и глаза странного фиолетового оттенка.

Я замерла.

Она показалась мне знакомой, но бурливший в крови адреналин мешал вспомнить, где именно я видела ее раньше.

Зевс продолжал говорить о чести.

Дама держала ручку над свитком и выжидающе смотрела на меня. На плечи у нее был накинут желтый плащ, а на ногах надеты неоново-оранжевые резиновые сапоги. Выглядела она нелепо.

– Как тебя зовут? – повторила она. – Ты последняя… По правилам мы должны записать тебя.

Я истерично фыркнула.

– Приди в себя, девочка.

Звонкая пощечина вынудила меня повернуть голову в сторону.

Кто вообще так себя ведет с незнакомцами?

Дореан, к примеру. Я скучала по ней.

Пока я потирала ушибленную челюсть, маленькая старушка (жестокая обидчица) схватила искореженные остатки моей толстовки и с удивительной силой потянула меня к себе.

– Мойры [6] болеют за тебя. Не заставляй нас жалеть о том, что поддержали тебя, Алексис Хёрт.

Я вырвалась из ее хватки.

Если она уже знала мое имя, зачем спрашивала? Я бы спросила, но оказалось, что даже пережив Бойню, я не могла заставить себя говорить с незнакомцами.

Ее глаза светились неестественными оттенками голубовато-синего.

– Скажи мне свое имя, – ее голос упал на три октавы. – Говори, сейчас же.

– Алексис Х-Хёрт, – прошептала я.

Ее голубые глаза снова стали фиолетовыми, она погладила меня по щеке и мило улыбнулась.

– И не забывай об этом, дорогуша. – Она наклонилась ко мне и заговорщически прошептала: – Скажу тебе как женщина женщине, я бы присмотрелась к убийцам, если ты понимаешь, о чем я, даже несмотря на их гончих. – Она подмигнула и написала мое имя в своем свитке. – Не позволяй их… страсти… отпугнуть себя.

– Что? – спросила я.

Она поиграла бровями и поплелась к Зевсу, прямо по разбросанным кругом телам.

Возможно, у нее с головой еще хуже, чем у соседа Пола до встречи с лопатой.

Я знала, что глаза Хтоников становились красными, когда они использовали дар, но что означал голубой цвет?

Какой у нее дар? Кто она? Почему она выглядит так знакомо?

Странное ощущение мурашками пробежало по позвоночнику.

Это было похоже на…

– Судьба записала в наши ряды десять Спартанцев, – объявил Зевс, держа в руках свиток, а затем прочитал с него: – Максимум, мут из Дома Геры.

Невысокий голый паренек с голубыми прядями в светлых волосах и карими глазами протиснулся вперед.

– Твой наставник – Риакс, – объявил Зевс. – Еще один мут из Дома Диониса.

Вперед вышел Спартанец с вороном-альбиносом на плече. У него был тяжелый взгляд, а поза выдавала напряжение. Хорошо, что не он будет моим наставником.

Толпа зааплодировала.

В сером небе сверкнула молния. Грянул гром.

У меня снова застучали зубы.

Зачитывались имена, мужчины выходили вперед, но я почти не обращала на них внимания. Мир вокруг расползался на куски. Все казалось нереальным.

– Дрекс Чен, – продолжал Зевс, и я вздрогнула, потому что узнала обнаженного юношу-Хтоника, вышедшего вперед. Это он убил троих нападавших. Никто в толпе не аплодировал. Улыбка Зевса погасла.

– Брошенный мут! – крикнул кто-то.

Наверное, поэтому я ничего о нем не слышала. Неужели только я знала, что он был Хтоником? Нехорошо.

Зевс кивнул в сторону красивого светловолосого мужчины с золотистой кожей и серыми, словно шторм, глазами. На его плече сидел золотоглавый гриф.

– Твой наставник – Терос, наследник Дома Зевса.

На этот раз Колизей разразился аплодисментами.

Терос нахмурился, на его голове сверкнул маленький золотой лавровый венок, но затем его лицо преобразилось в сияющей улыбке, и он помахал толпе, подойдя и похлопав Дрекса по спине.

Зевс прочистил горло.

– И наконец, Алексис Хёрт – су'дьбы… благословили нас. Поприветствуйте первую за многие века женщину-мута.

Раздались неловкие аплодисменты. Спартанцы внимательно разглядывали меня, а Дрекс поджал губы.

До меня доносились шепотки о том, что я была нежеланной, но их было легко игнорировать, потому что всю свою жизнь я прожила в коробках за трейлерным парком и потому что их насмешки не шли ни в какое сравнение с презрением, которым одаривала меня Джессика – мой школьный мучитель.

– Из-за ее и их… особых обстоятельств наставниками Алексис стали… – Зевс сделал паузу и посмотрел на меня. По его лицу было не понятно, о чем он думает. – Патро, мут из Дома Афродиты, и Ахиллес, мут из Дома Ареса.

Со стороны Олимпийцев почти не было звуков, лишь редкие аплодисменты.

Зато Хтоники топали и кричали во всю мощь своих легких, размахивая флагами.

Две высокие тени шагнули вперед с края арены.

Они шли по кровавому песку.

У меня по телу побежали зябкие мурашки.

Каким-то непостижимым образом двое Спартанцев, шагнувших в мою сторону, выглядели более дикими, чем следовавшие за ними животные – чудовищный волк и пантера. Оба зверя смотрели на меня, обнажив клыки.

Беги, пока можешь.

Я шагнула назад.

Они остановились на расстоянии вытянутой руки: один – греховно красив, второй – настоящий дикарь с маской-намордником, закрывающей нижнюю часть лица. По видео было неясно, насколько на самом деле они огромные: мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть их лица.

Они стояли слишком близко и могли покалечить меня в любой момент.

Оба были одеты в костюмы с иголочки. На запястьях блестели золотые запонки с бриллиантами, но, в отличие от остальных Спартанцев, Хтоники были обвешаны пистолетами и ножами. Кобуры и ножны висели на груди, бедрах и руках.

Даже Люцифер выглядел бы менее устрашающе.

– Теперь ты наша, – медленно произнес Патро холодным тоном.

Какой джентльмен.

Он угрожающе шагнул ближе.

– Скажу сразу, чтобы не было недопониманий, – прорычал Патро. – Ты принадлежишь нам, и мы не собираемся жалеть тебя только потому, что ты девушка. – Он презрительно скривил губы. – И еще, ты нам противна. Ты нам не нравишься и никогда не понравишься, так что не питай никаких романтических иллюзий. Вот как все будет: ты переживешь Горнило и сделаешь нас генералами, а потом мы забудем о твоем существовании. Ты – Олимпийка, мы – Хтоники. Нам на тебя насрать. Все ясно?