НЛО: Она была (СИ). Страница 12

— Мы в курсе! Давайте тогда возьмем с вас показания и не будем задерживать.

Полицейский сел за столик напротив зеркала, достал белый лист, ручку. Принялся писать.

— О чем вы говорили с погибшим? — теперь вопросами меня пытала Мария.

— Про НЛО. О чем же еще? — моментально ответил я. — Я ж говорю, я блогер. Инфлюенсер, если хотите. Сейчас. Минутку. Вот.

Открыл браузер в телефоне и нашел свой канал.

— Смотрите, и в «запретограме» есть, и на видеохостингах.

— Понятно. Безработный? — сказала, как отрезала.

«Типичная ситуация. Ладно мужик, ты то куда? Молодая, а уже душнишь!»

Когда у тебя есть нетипичное для большинства увлечение, то пропадает всякое желание рассказывать про него подробнее. Не поймут, обесценят, засмеют. Лучше подобрать что-то легкоусвояемое: рыбалка, спорт, охота, авто. Или еще проще — вообще хобби нет, я скучный и всегда занятой.

— Почему сразу безработный? Это хобби, конечно, после рыбалки.

— Понятно. Запишем. Хобби: блог про инопланетян и рыбалка. Что вам рассказал погибший? Вы делали какие-то записи? — вопросы сыпались на меня со скоростью звука, вылетающего изо рта с одной золотой коронкой.

— Это имеет отношение к делу? Я не понимаю. Я подозреваемый? Или что?

Старлей отложил ручку, отвернулся от зеркала и посмотрел на меня:

— Мы просто хотим разобраться. Смотрите сами. В Елейск приезжаете вы, расспрашиваете всех и вся про НЛО, катаетесь по городу с Карташовым Александром, имеющим здесь крайне сомнительную репутацию афериста. В итоге у нас труп. Да, по первым признакам — это суицид, но сразу после вашего отъезда.

Теперь плохая полицейская:

— Вы точно здесь для своего блога?

— Пу-пу-пу! Так. Я вас понял. Я подозреваемый. Отлично. М-да. Нет, ничего не говорите. И так ясно.

— Что вы записали на видео? — копы подозрительно давили на меня. Знали бы они, что de-facto от деда Семена я не унес ровным счетом ничего. Помехи и шумы вместо нормального разговора.

— Он не разрешил вести съемку и запись. Честно. Поэтому для подкаста вообще по нулям. У Сани, то есть Карташова спросите. Да и, если честно, мне кажется, дед все выдумал, чтобы я заплатил, — соврал про последнее. — Если бы Семен правда видел гуманоидов и все такое, то давно бы озолотился.

Полицейские переглянулись. Стукалов продолжил писать, его напарница — расспрашивать меня:

— Вы надолго у нас?

— Планировал еще два дня. Ну, суммарно три, вместе с сегодня! Но теперь не знаю. Простите, происходит какая-то чертовщина.

— Какая чертовщина? — ее уточняющие вопросы вгоняли меня в тупик.

— Да даже вот эта ситуация. Невеселая у меня поездочка.

Мужчина встал со стула, протянул мне лист бумаги:

— Тэк-с. Читайте. Если все так, то поставьте нам автограф. Будете известным блогером, еще гордиться будем! А на что рыбачите?

В рыбалке я разбирался примерно, как в охоте, а в охоте — плюс-минус, как в балете. Но я знал, что если начал врать, то надо это делать до конца.

— Да я любитель. На червяка.

— И что ловится?

Название рыб я в основном знал из пивнушки: горбуша, кета, нерка, форель и… карась.

— Караси. Мелкие. Отпускаю. Речную рыбу не люблю. В детстве описторхоз протравили, больше не ем.

— Ясно. Понятно, — ухмыльнулся старлей. — Читайте, и мы пойдем.

Забегал глазами по рукописному листку бумаги. Когда наконец-то полицейским и врачам придумают переносные принтеры? Ничего не разобрать. Может, НЛО это решат?

«… с целью получения информации для… каста… подкаста и видеоблога… заплатили деньги… приехали на машине Карташова… про инцидент в Елейске… в поведении погибшего подозрительного не заметили… черный тонированный автомобиль марки BMW…»

Половину вообще было не разобрать. Я прикинул, что, если в этой «мазне» написано: «и потом застрелили его из охотничьего ружья», то мне звиздец. Еще и подпишусь.

— А это что за слово? — решил уточнять.

— Прошли в дом. Непонятно пишу, что ли?

— Да «ш», «л» и «и» как-то слились. А здесь что-то про пришельцев?

— Читайте внимательно, пожалуйста. С ваших слов: «Расспрашивали Эйриха С. О. про то, как он, якобы видел пришельцев».

— Да не пришельцев. Тарелку. Только не тарелку. Короче, хорошо. Дальше.

Под пристальным взглядом Марии и ее постукивание длинными ногтями по столу, я снова и снова перечитывал объяснительную. Рисковать было нельзя.

Когда ты сомневаешься не только в городе и его жителях, но и в самом себе, то хочется всех и вся усадить за детектор лжи, а потом сам прибор сдать на поверку. Вдруг подкрутили, вдруг перепрошили.

— Пойдет, — кивнул я и поставил автограф.

— Не будем вас задерживать. Если появятся подробности или вы еще раз увидите подозрительную машину, то звоните, — Стукалов полез во внутренний карман куртки. — Визитки кончились, твою мать! Ладно, просто звоните в «112», там разберутся.

— Хорошо.

«Да здесь все подозрительно. От карикатурных названий местных забегаловок до полицейского без одной звездочки на погоне».

Хлопок дверью. Холодая вода в лицо. Тошнило на нервах.

Последний раз с ментами я общался, когда зацепился у подъезда с местным алкашом. Он харкнул на меня, я дал ему ладонью в ухо, тот упал, потянув меня за джинсы, я повалился. Еще раз приложился к нему, разбил нос. Вот такой вот UFC.

Нас разняла его собутыльница с трехлитровой «сиськой» пива. А шуму в домовом чате было, словно мы устроили перестрелку во дворе. Кстати, алкаш после моих пилюль долгое время не пил — неделю.

После того, как полиция откланялась, я минут пять простоял полусогнутый с засунутой в раковину головой. Такой, знаете, водопад для городских жителей, когда нет ни моря поблизости, ни безоблачного неба. Кран вместо гор, раковина вместо водоема, голова — уступ.

«Нужен Саня. Что за дерьмо происходит? Или пора брать билеты домой и выпиливаться из этой дерюги?»

Я кинул ему сообщение: «Привет. Ты на связи!»

Две сигареты ожидания. Второе сообщение: «Напиши как сможешь!»

Ответ: «Встретимся на улице Космической. Около Гагарина».

Видел, что он записывает мне голосовое. Но так ничего и не пришло.

День 2.4

Памятник я нашел быстро. Шел по навигатору, которому не требуется выход в Интернет — «спроси у местных, они укажут». Кондовый метод.

Центр Елейска. Бронзовый Юра на ладони держал над головой ракету, а правой рукой, прислонив к боку — шлем космонавта. На голове и плечах мартовский снег. Под памятником — голуби — символ мира и помоек.

— Твари, опять кормить их начали! — замахал тростью, появившийся из ниоткуда старик. — Всего Гагарина засрут. Не для того мы его из бронзы отливали, чтобы на нем эти летающие крысы пометом расписывались. У них же не говно, а не кислота. Сракнули мне на сумку давеча, еле вывел пятно.

«Юра, мы все прое… Мы просто все!» — фраза переделалась в моем сознании моментально.

Старик с размаху ударил по голубю. Тот упал замертво.

— Да вы чо? — опешил я. — Птица-то при чем?

— А мне тростью бить тех, кто семечки с гречкой рассыпает, прикажете?

— Что за возня? — подошел Саня. Я сперва не обратил внимания на его лицо.

— Дед разбушевался. Голубя вон прибил.

— Ничего, — пришептывал старик. — Кризис идет, пуще прежнего будет, бомжи вас опять сожрут всех, — и палкой голубя в сторону. — А птицы кончатся и вас, молокососы!

— Иди на хрен, маразматик! — бросил ему Саня. — Чем голубей мочить, что полезное бы сделал! Сам небось на вторую свалку за городом дерьмо валишь.

Я поднял взгляд с асфальта и вздрогнул от неожиданности. Под отекшим глазом приятеля красовался здоровенный синяк, на лбу виднелась шишка, на щеках — пару ссадин.

— Менты?

— Ну. У меня с ними свои счеты. Пошли до тачки, пора уже сгонять в то место! Все расскажу в дороге. Очки жалко. Круглая оправа мне нереально шла.

Сердце застучало быстрее. В ритм шага. Я не поспевал за Саней, окончательно перешедшим со мной на «ты».