Развод. Цена искупления (СИ). Страница 20

Дни сливаются в работу, в показы, в ткань, эскизы, организацию. Я прихожу домой поздно, но*он приходит ещё позже.

Я засыпаю, не дождавшись его. А утром… а утром его уже нет.

Меня это пугает.

Раньше такого не было.

Да, у нас бывали периоды, когда работа забирала всё время. Мы уставали. Но мы никогда не отдалялись вот так

Я стою перед зеркалом в ванной, смотрю на себя.

Я не изменилась.

Я всё та же женщина, которой он всегда восхищался.

Всё та же, в кого он когда-то влюбился.

Жена, мать его ребёнка, его опора.

Так почему я чувствую себя ненужной?

В голове всплывает мысль, от которой перехватывает дыхание.

Может, дело не в работе?

Может быть, у него появился кто-то ещё?

Иначе как объяснить его поздние визиты домой, его молчание, его отсутствие?

Как объяснить то, что он даже не пытается коснуться меня?

Меня бросает в жар, а потом в холод.

Нет.

Нет.

Максим не из тех, кто предаёт.

Я знаю это точно.

Я не позволю себе думать иначе.

Он никогда не поступил бы так со мной.

Никогда.

Он знает, что я не прощу предательства.

Так же, как и он сам.

Я глубоко вдыхаю, тру лицо руками, словно пытаюсь смыть все эти глупые, навязчивые мысли.

Но осадок остаётся.

Я разучилась понимать его.

И это самое страшное.

Я не знаю, что творится у него в голове.

Не знаю, о чём он думает, когда ночью возвращается домой и даже не заходит в спальню.

Не знаю, почему он больше не разговаривает со мной.

Я жду.

Жду своего показа.

Жду момента, когда мы сядем, поговорим, всё исправим.

Но где-то внутри я понимаю — исправлять, возможно, уже поздно.

Потому что разрыв уже случился.

Просто я ещё не успела этого осознать.

Завтра продолжим)

Глава 27.

Виктория

Путь домой кажется мне бесконечным. Сил больше нет. Последние дни я работаю на износ, почти не ем, не сплю, и даже кофе уже не помогает. Показ – моя цель, мой финальный рубеж. Ещё немного, и я смогу вздохнуть спокойно, перестать бежать, хотя бы на мгновение.

Но пока – ещё нет.

Я уже не чувствую боли в ноге, будто организм просто отключил эту часть нервных окончаний. Или же я так устала, что уже не замечаю сигналов собственного тела. В машине я засыпаю, но когда водитель сообщает, что мы приехали, я едва заставляю себя открыть глаза. Дом.

Свет горит в окнах гостиной.

Максим дома.

Странно. В последние недели он почти всегда возвращался позже меня, а сегодня он опередил. На секунду я задерживаюсь в машине, не спеша выходить. Что-то внутри меня сжимается в неприятном предчувствии.

Когда я вхожу в дом, бросаю пальто на крючок, почти не слышу звука собственного дыхания. Странная тишина. Не та, что успокаивает. Та, что давит.

В гостиной он.

Максим стоит у окна, одной рукой держит телефон, в другой – стакан воды. Взгляд усталый, но цепкий, в лице – жёсткость, которую я слишком хорошо знаю. Она появляется, когда он не доволен. Когда что-то идёт не по его сценарию.

— Ты опять поздно, — его голос ровный, но я чувствую, как за этим спокойствием прячется раздражение.

Я тяну руки к вороту блузки, едва сдерживая желание прикоснуться к вискам и снять напряжение. Взгляд бросаю на часы – почти час ночи. Действительно поздно.

— Завтра показ, — я выдыхаю, подбирая слова осторожно. — Всё идёт не так, как должно. Работа кипит, времени нет.

Максим смотрит на меня несколько секунд, потом бросает телефон на стол и делает пару шагов ко мне. В его движениях напряжённость, словно пружина внутри него сжалась до предела.

— Что-то случилось? — спрашиваю я, пытаясь понять причину его настроения.

— Всё то же самое, — пожимает плечами, но в этом жесте скованность. — Бизнес, контракты, поставщики. Финансовый отчёт не сошёлся. Совет директоров вставляет палки в колёса.

Его голос становится холоднее, жёстче.

Раньше он рассказывал мне всё. Мы обсуждали его проблемы за ужином, он всегда спрашивал моего мнения. Теперь же – ничего. Я чувствую, как он отдаляется.

— Всё наладится, — тихо говорю я, осторожно касаясь его руки.

— Ты так уверена? — в его голосе скепсис.

— Да, — я заставляю себя улыбнуться. — Мы оба сейчас на пределе. Это временно. Скоро всё встанет на свои места.

Он не отвечает. В его глазах нет прежней лёгкости. Я чувствую, как что-то в нём стало тяжёлым, непроницаемым. Это не просто усталость.

— Завтра я постараюсь приехать на показ, — говорит он после паузы.

Я вскидываю взгляд.

— Правда?

Он медлит. Затем медленно кивает.

— Правда. Рома с Алисой тоже будут.

Я киваю в ответ.

Он смотрит на меня. Долго, выжидающе. Будто хочет что-то сказать, но передумывает. Затем легко касается моего подбородка, большим пальцем проводя по моей щеке.

Я поднимаюсь на цыпочки и тянусь к нему за поцелуем.

Он не отстраняется, но… это не тот поцелуй.

Не жадный, не страстный, не тот, в котором я чувствовала его силу, его эмоции, его собственничество.

Просто… лёгкое прикосновение губ.

Как будто это формальность.

Я чувствую, как внутри что-то сжимается.

Максим отстраняется первым.

— Тебе пора спать, Вик. Завтра важный день.

— А ты?

— Мне ещё нужно поработать в кабинете.

Обида вспыхивает мгновенно. Он даже не пытается скрыть, что предпочитает моему обществу работу.

Раньше он никогда так не делал. Он всегда находил для меня время. Даже если устал. Даже если у него были дела.

Но я глотаю это чувство.

Сейчас не время.

Я молча киваю и направляюсь в спальню. Уже закрывая за собой дверь, чувствую, как внутри разрастается неприятное чувство.

Что-то не так.

Максим совсем другой.

Не в словах. Не в жестах. В чём-то глубже.

Я ложусь в кровать и закрываю глаза, убеждая себя, что это просто стресс.

Завтра он будет рядом. Завтра всё станет на свои места.

Но где-то глубоко внутри я знаю — завтра всё рухнет.

Глава 28.

Вика.

Вечер показа.

Я до последнего верю, что он придёт.

Несмотря на то, что Макс с утра был раздражён, несмотря на его сообщения, в которых он написал, что завален работой, несмотря на растущее напряжение между нами, я всё равно надеюсь.

Но его нет.

За кулисами кипит работа: последние штрихи, модели на выходе, команда контролирует всё до мелочей, и я тоже должна быть полностью включена в процесс, но часть меня всё равно ждёт. Я несколько раз украдкой смотрю на экран телефона, но сообщений нет. Только старое: «Извини, не успеваю. Джек внезапно приехал. Нужно все решить».

Он готовился к этой встрече давно. Но сроки внезапно перенес сам партнер и Максу пришлось все перетасовать.

Обидно ли? Безусловно.

В телефоне пусто.

Я выдыхаю. Всё в порядке. Я справлюсь.

Зал полон, свет приглушён, и я слышу, как ведущий начинает объявлять нашу коллекцию. Волнение пробегает холодной волной. Сейчас всё внимание будет приковано к нам.

Рядом оказывается Рома. Он кладёт руку мне на плечо, слегка сжимает.

— Всё будет отлично, мам.

Я смотрю на него, заставляю себя улыбнуться.

— Конечно.

Но внутри всё не так однозначно.

Музыка, свет, модели выходят одна за другой, плавно перетекая в целостное зрелище. Это наша работа. Наш труд. И сейчас он должен окупиться.

Я ловлю реакции зала, замечаю, как фотографы ловят лучшие кадры, как люди перешёптываются, делая комплименты. Мы сделали это. Всё прошло идеально.

Только вот Макса здесь нет.

Я чувствую это каждой клеточкой.

Аплодисменты, закрытие показа, ведущий снова берёт микрофон, благодарит всех гостей и приглашает на фуршет.

Рома смотрит на меня:

— Мы останемся на афтерпати?

Я немного задумываюсь, но потом качаю головой.