Хозяин антимагии 5 (СИ). Страница 16

Моё сердце на мгновение остановилось.

— Тась… Сестрёнка моя дорогая… — я старался, чтобы голос звучал спокойно и ободряюще. — Ты молодец, у тебя просто замечательно всё получается. Но давай чуть помедленнее, а? Здесь кочки, можно подвеску оторвать.

— Да ладно тебе! — она рассмеялась, но скорость сбросила. — Я же всё контролирую!

Контролирует — это громко сказано. Пока я одной рукой впивался в сиденье, а другой готовился в любой момент дёрнуть ручник.

Тася была прирождённой гонщицей: бесстрашной, азартной и совершенно безрассудной.

Обучать её вождению было сродни тренировке опасного зверя: восхитительно, но смертельно опасно.

— Скажи, — она внезапно нарушила тишину, ловко объезжая колею. — Ты… ты не видел Амата?

Я уловил лёгкую дрожь в её голосе и едва заметный застенчивый румянец на щеках.

— Видел. В Балтийске. Он сейчас помогает налаживать оборону. Добрался до четвёртого уровня владения источником.

— Правда? — глаза Таси засияли. — А он… он спрашивал обо мне?

Так вот оно что! Бал и их танец явно произвели на сестру неизгладимое впечатление.

— Конечно спрашивал, — я немного слукавил. — Интересовался, как ты, чем занимаешься.

Она удовлетворённо хмыкнула и снова уткнулась в дорогу, но теперь на лице играла счастливая, мечтательная улыбка.

Мы вернулись домой затемно. Я был морально истощён, как после многочасового боя, но Тася парила от счастья, болтая без остановки о своих впечатлениях.

Маму я застал в гостиной. Она сидела в кресле, а на коленях, развалившись пушистым блюдцем, лежал Мотя. Он беззвучно мурлыкал, а мама нежно чесала за ушком. Зверёк набил себе полное брюхо за время нашего отсутствия и выглядел настолько довольным и расслабленным, что, казалось, вот-вот растает от блаженства.

— Вот и мои дети вернулись, — улыбнулась мама. — Целые?

— Целые, — заверил я, поймав на себе укоризненный взгляд. — Тася водит… с воодушевлением.

— Это она в отца пошла, — вздохнула мама. — Твой отец тоже обожал скорость. Помню, как он однажды…

Мама замолчала, и в глазах мелькнула тень грусти.

К семи часам подъехали Осип и Иван Гурьевы. Ужин прошёл по-семейному. Я рассказывал сильно сокращённые истории из своей поездки: о «Стриже», о прокладке железной дороги по «Новоархангельску», о «подвиге» Строганова, об освобождении Балтийска.

— А Император… он какой? — заворожённо спросила Тася, когда я обмолвился о совещании.

— Суровый. Умный. Знает, чего хочет.

— А Митя… — я сделал небольшую паузу для эффекта. — Митя, оказывается, не кто иной, как Дмитрий Романов. Младший сын Императора.

Я посчитал, что всё равно они это узнают, и пускай лучше от меня.

Сестра ахнула, от изумления выронив ложку. Даже мама подняла брови, а потом одобрительно улыбнулась.

— Вот это связи, сынок. Полезные знакомства. Я всегда говорила, что учёба в академии не пройдёт даром.

Осип и Иван с почтительным интересом ловили каждое моё слово, но я видел, что их мысли витают вокруг производственных проблем. После десерта и чая гости удалились, напоследок напомнив о завтрашнем совещании.

Я вышел на веранду. Ночь была тёмной и звёздной. Через несколько минут ко мне присоединилась мама. Она села на скамью рядом и, запрокинув голову, смотрела на усыпанное бриллиантами небо.

На лице женщины легко читалась грусть.

— Скучаешь? — тихо спросил я, пододвигаясь к ней ближе. — По отцу.

Мама кивнула, не отводя взгляда от звёзд.

— Да. Сегодня ровно два года, как он уехал в ту экспедицию.

Обнял её за плечи, а мама прижалась ко мне.

— Я так рада, что ты сегодня дома, Кирюша, — прошептала она. — Так рада.

— Я тоже, мама.

Она громко вздохнула и буквально сразу же переменила тему, с материнской прямотой ткнув в самое больное.

— А с девушками у тебя как? Не присмотрел себе невесту за это время? В твоём положении уже пора бы подумывать о продолжении рода.

— Мама, — я застонал с наигранным отчаянием. — Где бы я там девушку нашёл? Я работал. Да и мне всего девятнадцать! Дайте немного пожить!

— В девятнадцать лет твой отец уже был помолвлен, — она подняла на меня укоризненный взгляд, но в уголках губ читалась еле заметная улыбка.

— Тогда были другие времена, — парировал я. — Я должен сначала производство наладить, род возвысить, а уж потом…

— Ладно, ладно, не буду тебя донимать, — мама сдалась, снова глядя в небо.

— Как Варя? Вы с ней… общались?

История со старшей сестрой была сложной. Но я не мог не поинтересоваться, всё же она родня, хоть и изгнанная мной из рода.

— Общались. Кратко. Кажется, она наконец-то начала включать мозги. Пишет, что много читает, работает на охране предприятий в «Яковлевке». Говорит, что многое переосмыслила. Ты… ты её простишь?

Я вздохнул. Варя была эгоистичной, глупой и жестокой, но моей сестрой.

— Давай не будем сейчас об этом, хорошо? — уклончиво сказал я. — Всё ещё впереди.

В этот момент к нам подскочила Тася, укутанная в большое шерстяное одеяло.

— А что, без меня заседание? — она устроилась между нами, прижавшись ко мне и к маме. — О чём говорите?

— О звёздах, — улыбнулась мама. — Смотри, какие они тут красивые.

— Да, — восторженно вздохнула сестрёнка, — и в каждой колонии свои.

Мы сидели втроём на старой деревянной скамье под тёплым одеялом ночного неба. Где-то вдали в лесу ухала сова, доносился лай собак.

Почувствовал лёгкий вес на коленях: это Мотя, фыркая и урча, устроился, требуя своей доли ласки. Я гладил его по спине, ощущая под пальцами тёплую бархатистую шерсть.

Впервые за эти месяцы постоянной борьбы, тревог и ответственности я почувствовал абсолютный, глубокий покой. Здесь, в этом тесном, слишком маленьком доме, рядом с двумя самыми дорогими мне людьми, я был не графом Пестовым, не протектором Балтийска, не главой рода, а просто Кириллом. Сыном и братом. И это чувство было бесценным.

Глава 9

Утром, войдя в свой кабинет на производстве после нескольких месяцев отсутствия, я едва сдержал стон.

Рабочий стол напоминал не место для труда, а эпицентр бумажного апокалипсиса. Письма, отчёты, телеграммы, сметы…

Меня уже ожидал молодой человек в строгом, но скромном сюртуке. Осанка выдавала аристократическую породу, во взгляде читалась смесь робости с решимостью.

— Ваше сиятельство, — он сделал чёткий, почти воинский поклон, без подобострастия, но с уважением. — Василий Меркулов. Ваш новый помощник. Потап занимался со мной, пока вас не было.

Пока я осмыслял это, взгляд скользнул по груде бумаг. Следы систематизации тут явно угадывались: несколько стопок у основания, но верхние слои уже обрушились, словно миниатюрные горные хребты после оползня, образуя хаотичный рельеф.

— Да, барин, это мы попытались навести порядок, — знакомый голос Потапа раздался за моей спиной. Он стоял в дверях, опираясь на трость, которую я видел впервые. — Василий Андреевич — человек учёный. Из рода Меркуловых, если слышали. Без магии, зато голова светлая.

«Меркуловы» — фамилия мне говорила о многом. Один из старых родов, чья сила всегда зиждилась не только на грубой магической мощи, но и на интеллекте с дипломатией. Но в мире, где титул и статус часто определялись силой источника, отсутствие дара было клеймом, достаточным для изгнания из рода.

Для меня же, человека из мира, где ценность ума давно победила предрассудки, это было не слабостью, а преимуществом. Без магии, но с блестящим образованием, и, судя по всему, острым умом, раз его приметил Потап.

— Очень приятно, Василий Андреевич, — кивнул я, намеренно используя отчество, чтобы подчеркнуть уважение к его происхождению, пусть и подпорченному изгнанием. — Похоже, вы уже успели познакомиться с главным противником в моём кабинете.

Я указал на бумажный хаос.

Меркулов слегка улыбнулся, и его напряжённость немного спала.

— Пока что, ваше сиятельство, победа остаётся за ним. Но я всё это время изучал его стратегию. Теперь, с вашим прибытием, мы можем начать контратаку.