Как привязать дракона, или Ниточная лавка попаданки (СИ). Страница 2

Теперь на экране появилось новое объявление:

« Срочно требуется продавщица в ниточную лавку (в ассортименте катушки ниток, тесьма, пряжа, пуговицы и другой сопутствующий товар). Зарплата высокая. График работы 5/7 с 10.00 до 17.00. Переработки оплачиваются дополнительно ».

О! Интересно!

С детства любила шить, вязать и плести. Сложно сказать, откуда появилось такое увлечение. Но, скорее всего, все началось с тети Тоси, нашей соседки.

Однажды я забыла ключ от дома. Было это еще в первом классе, и мобильного телефона у меня тогда не было. Родители были на работе, у брата уроки заканчивались намного позже, я пришла домой и поцеловала закрытую дверь.

На улице шел мерзкий дождь со снегом, так что гулять категорически не хотелось. Я пристроилась на подоконнике на лестничной клетке, что была между этажами, и попыталась писать домашку на коленках.

— Девочка! Ты чего там сидишь? — ахнула пожилая женщина, выходя из лифта.

Я с ней здоровалась несколько раз и знала, что живет она на этаж ниже. Поэтому честно призналась, что забыла ключи и теперь должна ждать брата или родителей.

— Ну-ка пойдем ко мне! — решительно заявила соседка. — Только родителям записку оставь на двери, где ты и что ты. Чтобы не волновались.

Я не заставила себя упрашивать. А через полчаса я уже ела суп доброй тети Тоси (так представилась женщина) и болтала с ней обо всем на свете.

Тетя Тося оказалась одинокой пенсионеркой. Единственный сын ее жил в другом городе, где нашел хорошую работу. Приезжал раз в год с женой и сыном. Уговаривал продать здесь квартиру и переехать поближе к ним, но тетя Тося все не решалась.

— Здесь, Тиночка, вся моя жизнь прошла. Трудно менять, — объясняла она, поглаживая клеенку стола чуть искривленными старческими руками.

Тетя Тося как-то быстро поняла, что у себя дома мне неуютно. Там я делила комнату с братом, даже своего стола у меня не было. Единственным письменным я могла пользоваться, только пока Вадика не было дома. И когда он приходил, перебиралась на кухню, делая уроки под ворчание матери и грохот кастрюль. И тетя Тося же поняла, что мне было по душе.

В большой комнате у соседки стояла швейная машинка, на которой она в молодости шила самую разнообразную одежду. И сейчас, несмотря на ухудшившееся зрение, она все еще что-то мастерила для души.

— Нравятся? — ласково спросила она меня, когда я увидела огромную коробку, полную разноцветных катушек.

Я кивнула, завороженно глядя на обилие цветных ниток в коробке. После чего мне было разрешено выложить все оттуда, аккуратно смотать и уложить так, как мне хочется.

И дальше я стала часто приходить к тете Тосе. Там меня не доставали и не дергали, заставляя то мыть посуду, то чистить картошку, то еще что-нибудь. Порой мне казалось, что вид меня, спокойно играющей, а не делающей уроки или домашние дела, раздражал мать, так что она придумывала новые и новые задания для меня.

А у тети Тоси я играла с катушками ниток, что-то шила сама. Соседка показывала мне разные способы швов: и прямых, и косых, и крестообразных… Давала мне разные лоскутки, с которыми я могла делать что хочу.

Мать, однажды застукав меня за тем, что я взяла для шитья какую-то тряпку из убранного на антресоли старого чемоданчика, устроила форменный скандал. Долго трясла искромсанной старой юбкой, кричала, что я разоряю семью, расту транжирой и чуть ли не назвала меня воровкой. Тряпка была у меня отобрана и убрана назад. С запретом прикасаться к материнским вещам. Что я послушно и сделала. К слову сказать, чемоданчик этот со всеми старыми тряпками был выброшен лет десять спустя на помойку во время ремонта.

Вот так и получилось, что я убегала из дома и с удовольствием проводила время в доме тети Тоси, пристраиваясь рядом с ней в старом продавленном кресле, слушая стрекот машинки и мастеря что-то свое под неспешные разговоры о житье-бытье. Дружбой нашей я дорожила, и за все годы родители так и не узнали, у кого я проводила порой по полдня, оправдываясь тем, что гуляла с подружками.

— Держи! — в очередной раз, ласково улыбаясь, доставала тетя Тося из кармана подарок — очаровательные ножнички, яркую катушку ниток необычного цвета, мел, забавное кружево или другую мелочь.

И пусть все это стоило недорого, но для меня эти подарки были дороже многих других, и я все их сохранила и забрала, уезжая из родительского дома.

Тетя Тося собралась переезжать к сыну как раз в тот год, когда и я закончила школу и делилась с ней своими планами на жизнь.

— Все меняется, детка, — грустно улыбнулась она. — Но не грусти, думаю, что у тебя все хорошо сложится.

Можно считать меня неблагодарной, но время, проведенное с тетей Тосей, я считаю наисчастливейшими часами в моем детстве.

Может, поэтому и работу я себе нашла в магазине товаров для хобби, что она будила во мне эти светлые воспоминания. Я бы и до сих пор там работала. Если бы магазин не разорился…

— Нашли что-нибудь?

Я подняла голову на служащую агентства.

— Да, вообще-то. Тут одна вакансия есть, и она меня заинтересовала.

— Прекрасно! Подпишем договорчик?

Я удивилась.

— Но договор разве не с работодателем заключают?

— Это предварительный, — улыбнулась женщина.

— Оплата вам за то, что закрыли вакансию?

— О, об этом не беспокойтесь. Мы получаем вознаграждение напрямую от того, кто ищет… сотрудников.

Женщина потянулась и достала из жужжащего принтера лист бумаги.

— Вот, посмотрите и подпишите. Если по окончании пробного периода вам не понравится, тогда договор можно будет расторгнуть.

— А-а… Место работы далеко?

— Отсюда? — женщина задумалась, потом улыбнулась, словно своим мыслям. Четко сказала: — Отсюда практически в шаговой доступности.

Я взяла в руки еще теплые листы бумаги. Стала проглядывать текст. Не слишком подробно, скорее по верхам. Главное, чтобы кредит не заставили взять. Но нет, абзацы пестрели словами «работодатель», «работник» и прочими специфическими терминами. Печать, которая стояла в конце договора рядом с реквизитами, поразила меня. Она была красной с отчетливым изображением золотого дракона в центре и неразборчивой вязью букв, бегущих по кругу. Но мало ли какие бывают печати. Подписать или нет? Хотя чем мне, в конце концов, это грозит?

— Сюда надо вписать свои паспортные данные? — уточнила я у служащей.

— Ну-у… Пока достаточно и вашей подписи, — объяснила женщина.

Хм, ну значит, и правда этот договор лишь филькина грамота. Бумажка, которой можно подтереться в случае чего. И я уверенно поставила закорючку в пустую строку.

— Вот и замечательно, — сказала женщина.

Взяв у меня заполненный договор, она встряхнула им, и листы сами собой раздвоились. Ничего себе какие интересные штучки сейчас используют!

— Это мне. Для отчетности, — пояснила женщина, забирая копию договора. — А это вам.

— А-а… Я не поняла, где мое новое место работы. Адрес какой? — спросила я, убирая договор в сумку.

— Все есть в тексте, — уже нетерпеливо сказала служащая, тоже вставая. — Кстати, можете выйти через ту дверь. Она ведет прямо на улицу.

Ну да, из магазинов же наверняка есть служебные выходы. Вот и превосходно! Я и так собиралась уже убраться из торгового центра. Неприятно чувствовать себя нищенкой, что смотрит на пиршественный стол богачей, с которого не дадут ни крошки.

— Спасибо! Я им воспользуюсь.

— Ну разумеется.

В голосе женщины мне почудилась насмешка. Ну и пусть! Это все ерунда! Ведь главное, у меня теперь есть работа! А работа — это стабильный доход. А стабильный доход — это…

— Прошу вас!

Служащая отперла дверь. К моему удивлению, за ней было достаточно темно. Вдалеке одинокий фонарь разбрасывал скудный свет. Ничего себе! И правда — выход прямо на улицу вывел. Видимо, на зады торгового центра. Чудеса да и только! С улицы тянуло весенней прохладой. Я застегнула курточку и шагнула за порог.

— Была рада вам помочь! Надеюсь, что мы с вами не скоро встретимся снова! Успешной вам работы! — сказала женщина и, не особо дожидаясь, пока я ей что-то отвечу, закрыла за мной дверь.