Обитель Серебряных Волн. Страница 7

Из капитанской рубки доносился голос Намиры, непрерывно напевающей уже знакомый протяжный мотив без слов. Китовая песнь. В течениях Ци было заметно, как оттуда то и дело расходятся волны энергии, похожие на круги от брошенного в воду камня. Время от времени я слышал и короткие деловитые команды Линьфао.

Корабль тащится, как черепаха, но сейчас это максимально доступная нам скорость. Куда важнее вовремя лавировать, избегая столкновения с рифами. Нам пока везёт, но всё равно, корабль то и дело содрогается всем корпусом, с жутким скрежетом притираясь по касательной к очередной подводной скале. Каждое такое столкновение Гремучка, засевший на вершине погрузочного крана на носу судна, встречает шквалом ругательств, и его скрипучий голос разносится над водой, кажется, на километр.

При этом остальные пассажиры корабля на удивление молчаливы. Все, кто не занят непосредственно управлением, замерли в напряжённом ожидании. И дело не в страхе напороться на скалу – в конце концов, тут не открытый океан, и сгинуть в пучине нам не грозит. Гораздо больше нервируют стволы многочисленных пушек на «Золотой плети» – их сейчас видно издалека без всяких подзорных труб. А мы идём, развёрнутые к «Плети» правым бортом, совершенно беззащитные. Просто большая плавучая мишень.

Из рубки донеслись знакомые резкие гудки – сработал прибор голографической связи. Сварливый голос работорговца даже с такого расстояния действовал на меня примерно как скрип пенопласта по стеклу, хотя я даже толком не мог разобрать, что конкретно он говорит. Но, судя по тону, он явно вышел на связь не для того, чтобы сделать пару комплиментов. После короткой, но весьма громкой перепалки сеанс прервался.

И всё-таки – Рыжий Пёс специально завёл нас в эту ловушку, или же просто бросил всё на самотёк, предоставив судьбе самой решать – наткнёмся мы на Рувазира или нет?

После той сцены в капитанской рубке у меня было время, чтобы обдумать это. И я всё же склонялся ко второму варианту. Если бы это был сговор, то Калаану за время пути ничего не мешало связаться с работорговцем заранее, и обставить эту встречу более удачно. А он же только и делал, что бухал да дрых без задних ног, бросив управление кораблём на помощников. Видно, его глодали чувство вины, жалости к себе и прочие душевные метания, типичные для таких неудачников. Всё это, конечно, тоже не добавляло симпатии к нему. По мне, так пьянство – это удел ничтожеств. Но всё же он хотя бы не осознанный предатель. А это даёт нам шанс на то, что сейчас он постарается всех нас вытащить. Мы ведь действительно в одной лодке, даже в прямой смысле.

Правда, с такими попутчиками и врагов не надо…

– Они спускают шлюпки! – заорал сверху Джигги, поглядывая в подзорную трубу. – И разворачивают оружейные башни! Ходу! Прибавьте ходу, рыбье вы семя!

Гул двигателя, доносящийся из машинного отделения, вскоре стал громче, и корабль и правда прибавил ходу, но незначительно – мы всё ещё не вышли на безопасную глубину, и то и дело цеплялись за что-то то левым, то правым бортом. К счастью, обшивка выдерживала удары.

Каменные врата были уже совсем близко. Они нависали над нами так, что корабль полностью скрылся в их тени. Просвета между ними пока не было видно, так что казалось, что мы прём прямо на скалы и протараним их с ходу.

– Ну всё. Сейчас всё решится, – негромко, но с какой-то обречённой решимостью произнёс Меймин Хан, сжимая в своих мощных лапищах кувалду на длинной рукоятке.

– Да что тут решать-то! – фыркнул Шутай, сверкнув клыками, ярко выделяющимися на фоне чёрной, как уголь, морды, – В любом случае, нас сейчас будут грабить и топить.

– Весь вопрос – в каком порядке, – мрачно усмехнулся Хан. – Одно дело, если сначала попытаются взять на абордаж. Но могут ведь и расстрелять, а потом уже выловить из обломков всё, что останется.

Словно в доказательство его слов, вдруг прогремел пушечный выстрел. Мы все невольно вздрогнули, вжимая головы в плечи. Оглушительно просвистев над нами, снаряд ударился в скалу в сотне метров прямо по курсу. Взвился фонтан пыли и каменного крошева, в воду с плеском посыпались крупные осколки.

– Промазал! – радостно выкрикнул Попрыгун.

– Пока просто пугают, – нервно усмехнулся Шутай. – Требуют остановиться.

– Ходу! Ещё ходу! – разнёсся над палубой вопль Джигги. – Иначе не успеем!

Не выдержав, я покинул укрытие и взобрался на крышу капитанской рубки.

Сразу бросились в глаза четыре абордажные шлюпки, двигающиеся в нашу сторону. Правда, я бы даже назвал их не шлюпками, а катерами – все они были оснащены довольно мощными движителями, оставляющими за кормой длинный пенный след. Двигались они так быстро, что порой почти подпрыгивали над водой, задирая носы. В эти моменты было заметно, что днища у них почти плоские, так что можно было даже не надеяться, что они где-то застрянут. И даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что они успеют нас догнать уже на входе в ущелье.

Джигги, с развёрнутыми цепями-щупальцами на кирасе похожий на огромное железное насекомое, тем временем слез с крана и перебежал к нашей единственной оружейной башне. Уже несколько мгновений спустя заскрежетали ржавые механизмы, и башня начала разворачиваться, наводя стволы на шлюпки.

Со стороны «Золотой плети» снова донёсся грохот выстрелов – на этот раз сдвоенный, и снаряды просвистели уже совсем рядом. Один снова угодил в скалу по ходу нашего движения, а второй, подняв тучу брызг, ударился совсем рядом с правым бортом. Сразу несколько матросов бросились к лееру, обеспокоенно заглядывая вниз. Но, судя по радостным возгласам, пробития не было. Похоже, снаряд угодил в подводный камень, мимо которого мы как раз проходили.

Повезло. Пока что.

Загрохотали уже наши пушки, и даже по звуку было понятно, что они здорово уступают вражеским по калибру. На оружейной башне, уцелевшей после заварухи на Зелёной скале, располагалось лишь что-то вроде спаренного пулемёта. Впрочем, сейчас он был как раз кстати. Джигги бил короткими очередями, целясь по двум шлюпкам, вырвавшимся чуть вперёд. Те начали лавировать из стороны в сторону, резко сбавляя темп. Кажется, ту, что слева, немного зацепило, остальные три рассредоточились так, чтобы их нельзя было накрыть одной очередью. А возле корабля-носителя я заметил ещё два катера, видимо, только что спущенных на воду с дальнего от нас борта.

Сколько у Рувазира вообще шлюпок? Когда я оглядывал корабль сверху, вроде бы насчитал штук восемь. И они довольно большие, в каждую входит человек по тридцать.

Джигги продолжал отстреливаться – короткими скупыми очередями, явно экономя боеприпасы. С ними на корабле и так напряжёнка, даже для обычных ручных пистолей. Так что сейчас он явно расстреливал последнее, что оставалось. Потопить ни один катер ему не удалось, но всё же мы выиграли немного времени – часть абордажников заметно сбросили скорость, один из катеров, наоборот, разогнался и делал крюк, явно намереваясь зайти к нам с другого борта.

Но в целом пока всё складывалось для нас удачно. Рувазир решил не бить сходу из всех орудий – видно, всё же хотел сначала разграбить корабль. А может, ему важно было захватить нас живьём. В любом случае, его жадность нам пока на руку. Мы уже почти достигли Каменной пасти. Ещё немного – и та скала, что справа, будет прикрывать нас от прямого обстрела.

Похоже, и противник это понял, так что под конец дал уже основательный залп стволов этак из двадцати. И на этот раз часть снарядов пришла в цель. Правда, к счастью, метили канониры не ниже ватерлинии, а по верхней части корпуса, по-прежнему не желая топить корабль.

Больше всего пострадала оружейная башня – в неё угодило сразу три снаряда, причём, похоже, бронебойных. Когда дым от взрывов немного рассеялся, стали видны огромные рваные дыры в обшивке.

Здорово досталось и другим надстройкам, особенно в кормовой части. А несколько снарядов угодили в правый борт на уровне средних палуб и, судя по всему, тоже проделали там здоровенные пробоины. Что-то загорелось – из люков, выходящих на палубу, повалили клубы чёрного дыма. Матросы засуетились, подгоняемые пронзительными звуками корабельной сирены, раздающейся, кажется, со всех сторон сразу.