Мой любимый Василиск. Страница 1

Юлия Лушина

Мой любимый Василиск

Пролог

Говорят, василиски злопамятны. Ва́йлес искренне недоумевал, почему это качество считается недостатком. Он давно уяснил, что нельзя забывать причиненное зло и оставлять безнаказанным преступление. А оставлять возмездие на волю богов наивно и недальновидно. Так же, как надеяться, что ступивший на сторону тьмы в последний момент повернет назад и обратится к свету. Впрочем, в серой мрачной темнице никто и не думал раскаиваться.

Вайлес наблюдал за ворохом старого тряпья в углу. Он казался безжизненной ветошью, но где-то там, под грудой ткани, теплилась жизнь. Ведьма ждала. Вайлес не сомневался: она так же наблюдает за ним. Ищет слабые места, за которые можно зацепиться, чтобы затем надавить.

– Отвори дверь, – приказал Вайлес.

На лице боевого мага мелькнуло сомнение.

– Приказано никого не пускать.

Вайлес медленно повернулся. Под капюшоном опасно блеснули желтые глаза. Перед василиском стоял обычный боевой маг. Человек. Он судорожно сглотнул. Явно чувствовал себя неуютно под тяжелым взглядом более могущественного мага. Вайлес подозревал, что подобный приказ дал начальник смены, дабы «не случилось чего», и потому решил проявить терпение. Он медленно снял капюшон.

Охранник побледнел, узнав его.

– Простите, лир Ашер, я вас не узнал, – опомнился тот и снял с пояса связку ключей.

Блокирующие артефакты покрывали каждый квадратный метр камеры. Магия здесь не работала, так что приходилось пользоваться старыми замками, свечами и факелами. Скрипнул ключ в замочной скважине. Дверь медленно отворилась. Вайлес переступил порог и тут же услышал лязгнувший звук за спиной. Охранник закрыл дверь.

Ворох тряпья зашевелился.

– А я тебя ждала-а-а, – протянула ведьма.

Ее голос звучал одновременно сипло и визгливо, как несмазанные петли. Она с трудом встала и, пошатываясь, подошла к незваному гостю.

Они стояли друг напротив друга. Лицом к лицу. Вайлес был выше ее на голову, и в полумраке темницы прекрасно видел истинное уродливое нутро старухи. От красоты и молодости, что поддерживали тайные запретные ритуалы, не осталось и следа. Лицо исполосовали морщины, губы потеряли цвет, а глаза поблекли. Некогда могущественная ведьма выглядела жалко.

– А ты не жалей меня, змей, – прошелестела она и бесцветные губы растянулись в жуткой улыбке. – Очень скоро тебе будет кого пожалеть. К примеру, себя.

– Эти дешевые уловки на меня не действуют, – холодно ответил Вайлес и протянул ведьме сверток.

– Что это? – насторожилась она.

– Подарок.

Ведьма медлила и Вайлес злорадно улыбнулся.

– Неужели дар тебе изменил и ты не знаешь, что внутри?

– Я не гадалка на ярмарке, чтобы тратить его на мелочи, – огрызнулась ведьма.

– Ну не хочешь, как хочешь, – Вайлес сделал вид, что убирает сверток.

– Подожди! – крикнула она, схватив его.

Узловатые пальцы нетерпеливо разорвали бумагу. Внутри лежало зеркало в серебряной оправе. У ведьмы был выбор не смотреть. Кончики уродливых пальцев дрожали. Она знала, что не увидит там ничего хорошего, но соблазн был слишком велик. Какой бы могущественной ведьмой она себя не считала, какие бы идеи не продвигала среди своих последователей, для оправдания жестоких ритуалов, на самом деле она была слабой женщиной, которая цеплялась за красоту и молодость.

Ведьма посмотрела в зеркало. Мимолетного взгляда на свое отражение хватило, чтобы та закричала и с воем бросилась в угол.

Без лишних слов Вайлес достал второй подарок и покрутил в руках. Округлая бутылочка с редким зельем светилась в темноте. Жидкость внутри переливалась всеми оттенками золотого. Она искрилась, пузырилась и одного взгляда на нее было достаточно, чтобы захотеть этим зельем обладать.

Ведьма перестала завывать. Словно завороженная она поползла обратно к Вайлесу, потом опомнилась и встала на ноги.

– Амброзия, – скрипуче прошептала она, протягивая руку. – Откуда…

– Ты задаешь не те вопросы. – Вайлес перекинул бутылек в другую ладонь.

Ведьма вскрикнула от досады. Столь редкое зелье дарило молодость и красоту. Конечно, не навсегда. Оно действовало несколько часов, а затем возраст и присущие ему недостатки возвращались вместе с непредсказуемыми побочными эффектами. Вайлес всегда считал цену слишком дорогой, но многие на исходе отведенного времени жаждали снова вкусить плод молодости.

– Что ты хочешь взамен? – наконец-то догадалась ведьма.

Она сцепила пальцы. Плечи ее подрагивали от нетерпения.

– Имена. Кто помогал тебе в ритуалах, кто поставлял материал, кто из чиновников покрывал, твои преступления.

– Не слишком ли много хочешь, за этот жалкий бутылек?! – возмутилась ведьма.

– Ты с такой легкостью рушила чужие жизни ради сиюминутных прихотей, а теперь торгуешься за имена? Назови их. Или ничего не получишь.

Голос Вайлеса звучал твердо. Он не собирался торговаться, и ведьма, видимо это поняла.

– Катись вместе со своим пойлом, мерзкий змей! – прошипела она, тем не менее не сводя взгляда с бутылочки.

Вайлес неспешно, словно специально хотел растянуть момент, убрал бутылек в карман плаща. Разочарование и неутолимая жажда на лице ведьмы стала ему самой лучшей наградой. Он не сомневался: она передумает и ждать придется недолго.

– Тебе решать.

– И зеркало забери! – ведьма отшвырнула его ногой и тенью бросилась в свой угол.

Там, поскуливая, она принялась качаться из стороны в сторону.

Вайлес подал знак охраннику и тот открыл дверь.

– Как я и говорил, зеркало – подарок. Пусть оно скрасит твое одиночество. Если передумаешь и все же захочешь амброзии, дай знать. Цену ты знаешь, – бросил на прощание василиск.

Решетка лязгнула замок закрылся.

– Тогда и я сделаю тебе подарок! – с ненавистью крикнула ведьма.

Секунда и вот она уже прижалась к прутьям решетки. Охранник от испуга отшатнулся. Вайлес даже бровью не повел.

– Очередное глупое предсказание? – насмешливо спросил он.

– Скоро клан василисков падет на колени! Слышишь, Вайлес Ашер?! – эхо разнесло ее безумные слова. Она говорила со злостью и отчаянием, а еще… затаенным торжеством. – И падение начнется с того, что ты потеряешь возлюбленную!

– У меня нет возлюбленной, – спокойно ответил Вайлес.

Он развернулся на каблуках и пошел прочь из темницы. Василиск решил, что если ведьма хочет устроить представление, то пусть поищет себе более впечатлительных зрителей. Тот же охранник слушал ее, раскрыв рот.

– Пока нет, Вайлес! – крикнула она. – Скоро, совсем скоро ты встретишь девушку, которая украдет твое холодное змеиное сердце! Ты будешь сгорать от любви, не спать, не есть… Все твои мысли займет она, но самое ужасное – ты потеряешь контроль над собой. И вот тогда, – старуха сделала зловещую паузу, – все и случится.

Скрипучий смех прокатился по пустынному коридору. Он отражался от каменных стен и точно призрак несся все дальше, вслед за Вайлесом. Василиск же шел размеренно, даже не спешно. Он не испытывал страха. Скорее раздражение, что зря потерял несколько лишних минут на сумасшедшую ведьму.

Глава 1

– Что ты сделала? – в ужасе спросила я, прижав холодную ладонь к разгоряченному лбу.

Это попросту не могло быть правдой. Я ослышалась. Точно ослышалась.

В просторной гостиной ненадолго повисла тишина. А может, это просто время замедлилось. Из открытого окна слышался шум улицы. Пели птицы, по мостовой, грохоча, проезжали кареты. Ветерок доносил приглушенные звуки голосов, детский смех и плач. Там кипела жизнь, тогда как в комнате наоборот, она точно замерла.

Слуги притаились. Гортензии в вазе завяли. Не выдержали ядовитой атмосферы, а Плюша, облезлый золотистый поссум, притворилась мертвой. Ее лапки торчали вверх из-под кружевного зеленого платьица, которое сшила одна из городских мастериц. Маленький розовый язычок свесился набок, но выдавал Плюшу приоткрытый глаз, с помощью которого она продолжала следить за накалившейся обстановкой.