Разрушенная (ЛП). Страница 17

Она зажимает рот.

— Похоже, сегодня ты прав по двум пунктам, Кэл, — говорит Келлан. Он легонько щиплет один из сосков Ателии, заставляя её подрагивать. — Она действительно жалкая.

С этими словами мы отступаем. Ателия даже не умоляет нас отпустить её — она знает, что это бесполезно. Я подхватываю свою маску с того места, где уронил её на землю, и мы поворачиваемся, чтобы уйти.

— Я уж думал, мы потеряли тебя там на несколько минут, — говорит Келлан. — Но это было хорошее спасение.

У меня в животе образуется камень. Он не говорит этого, но я понимаю, что он имеет в виду. Келлан прекрасно понимает, что я заставил себя это сделать. Точнее, что я заставил себя начать это делать.

Я сглатываю комок сожаления в горле.

— Этого больше не повторится.

Глава десятая

Келлан

— Чёрт, я забыл свой рюкзак.

Кэл вздыхает.

— Хочешь, чтобы я вернулся с тобой?

— Нет, не беспокойся об этом. Я догоню тебя на вечеринке. Не забудь надеть маску.

Он издает удивленный звук и смотрит на маску в своей руке. Всю дорогу до вечеринки он молчит. Это единственное, что имеет смысл, я думаю.

Кэлу было плевать на то, что Ателия сделала с нами на первом курсе, но он определенно был неравнодушен к ней. Уэс — тот, кто был ранен сильнее всех. Она обидела его больше всех.

И всё же пришлось немного поуговаривать Кэла, чтобы он согласился с нашим общим планом в отношении неё. В глубине души он садист, но все же заботится о людях больше, чем следовало бы. Мы должны были помочь ему высвободить тёмные стороны себя, и Ателия стала идеальным катализатором.

Кэл выглядит так, будто хочет что-то сказать мне, но потом качает головой.

— Увидимся через несколько минут.

— Я ему не скажу, — говорю я, пару секунд понаблюдав за его уходом. — Ты молодец. Это единственное, что имеет значение.

Он кивает, не оборачиваясь, чтобы посмотреть на меня, прежде чем продолжить путь.

Не желая терять время, я трусцой возвращаюсь к месту, где привязана Ателия. Надеюсь, Кэл поймет, что я имел в виду то, что сказал. Я бы никогда не нарушил доверие Уэса к нему, если бы для этого не было реальной причины. Всё, что я планирую сказать Уэсу, — это то, что он ошибался, что Кэл получал огромное удовольствие, заставляя Ателию плакать и умолять.

Это даже не ложь.

Я слышу рыдания Ателии раньше, чем вижу её. В её голосе звучит ужас, и, несмотря на то, что я кончил всего час назад, мой член от этого становится твердым. Её страх вызывает привыкание.

— Даже не пытаешься освободиться? — спрашиваю я, светя на неё фонариком из своего телефона. Часть меня разочарована тем, что она не борется с веревками. Это только заставит её чувствовать себя ещё более безнадежной — она никак не может освободиться.

— Келлан? — моё имя — не более чем хныканье. — Келлан, на мне что-то есть… что-то есть.

— Да, ты вся в слюнях и сперме. Тебе идёт.

— Нет.

Её голос срывается, и я почти чувствую себя виноватым, но потом вспоминаю, что она сделала. Срабатывает каждый раз. Никто не причиняет Уэсу боль и не выходит сухим из воды. Не при мне.

— Что? — огрызаюсь я.

— Оно у меня на плече. Я почувствовала, как оно переползло на меня.

Я подхожу ближе. Ателия вздрагивает, когда я свечу ей в глаза фонариком, но меня это не волнует. Фокусируюсь на её плече, и как только я вижу его, в моей голове формируется больной план. Уэс будет гордиться.

— Это паук, — говорю я ей.

Правда.

— Что? — кричит она. — Келлан! Убери его от меня!

— Да, нет, я его не трону. Я слышал об этом виде — они ядовиты.

Ложь.

— Что? — от страха в её голосе, я улыбаюсь.

— На твоем месте я бы перестал волноваться. Если будешь его раздражать, он тебя укусит.

— Келлан, пожалуйста, — шепчет она.

— Ни в коем, блядь, случае, нет. Я не хочу умирать. Впрочем, ты мне тоже безразлична.

— П-пожалуйста. Я не пытаюсь манипулировать тобой. Или Кэлом, или Уэсом. Всё, чего я хочу, — это жить нормальной жизнью. Без того, чтобы вы все заставляли меня желать смерти. Это то, чего ты хотел от этих выходных, верно? Ты хотел заставить меня пожалеть, что я родилась. Ты сделал это, Келлан. Поздравляю. А теперь, пожалуйста, просто отпусти меня и оставь в покое.

Никогда.

— Знаешь, — задумчиво говорю я, проводя пальцем по её телу и собирая остатки спермы. — Последние три года могли бы быть совсем другими. Всё это из-за того, что ты сделала один неверный выбор. — Я щелкаю языком. — Очень плохо для тебя, да?

— Я не понимаю, о чем ты, — шепчет она, и я понимаю, что она дрожит. Может, от страха, а может, от холода. Возможно, и от того, и от другого.

— Какой выбор?

— Подумай, Ателия. Подумай очень хорошо.

— Я…

На секунду мне кажется, что она поняла, но единственное, что она мне даёт, это ещё большее разочарование. Типично.

— Я не знаю, Келлан. Просто скажи мне.

— Открой рот.

Она морщится, но делает то, что я говорю. Я размазываю сперму с пальца по её языку, а затем просовываю его глубже, заставляя её задыхаться.

— Отсоси.

Она делает это.

Отступив назад, я освещаю её тело. Оно достаточно соблазнительно, чтобы свести с ума любого мужчину. А её грудь… Я никогда не видел более совершенной.

Паук почти не шевелится, но меня это не волнует. Он не ядовит. Хотя я никогда не скажу ей об этом.

Вздохнув, я протягиваю руку и щипаю один из её сосков. Она задыхается, не двигаясь, слишком напуганная пауком.

— Твои сиськи созданы на небесах, — пробормотал я, прежде чем наклониться и пососать один из её сосков.

— Келлан!

— Если бы я был по-настоящему жесток, я бы зажал тебя пальцами прямо здесь, вот так, и заставил бы тебя кончить с этим пауком, готовым укусить тебя в любую секунду. А потом я бы смотрел, как ты умираешь с ухмылкой на лице.

Она фыркает, и падает ещё одна слеза. Я осторожно вытираю её, а затем высасываю соленую жидкость с пальца.

— Но я просто оставлю тебя здесь, — говорю я. — Дам тебе время подумать и вспомнить.

— Ты не должен этого делать, — шепчет она.

— О, я знаю, — улыбаюсь. — Но я хочу, — с этими словами я поворачиваюсь на пятках и ухожу в лес. Я едва слышу её, когда она пытается воззвать к пустоте в моей груди, где должно быть сердце.

— Келлан, пожалуйста. Мне холодно.

Я останавливаюсь, даже не потрудившись повернуться, и говорю через плечо:

— Не знаю, что дало тебе повод думать, что мне не всё равно.

***

Вернувшись на вечеринку, я обнаруживаю Уэса и Кэла у костра с небольшой группой людей. В этот момент почти все находятся внутри, либо играют в игры в подвале, либо тусуются, либо танцуют.

Я беру напиток и потягиваю его, направляясь к Уэсу. Он не спрашивает об Ателии — не при таком количестве людей вокруг. Но моего кивка достаточно, чтобы удовлетворить его. Их с Кэлом маски светятся в темноте, и я замечаю, как несколько человек смотрят на нас.

— Всё идет хорошо, — говорит он мне. — Барретт сказал, что Колтон, Ксандер и Лукас больше не появлялись.

— Лучше бы так и оставалось, — рычу я.

Моё настроение значительно испортилось за эту ночь, и я не хотел бы ничего больше, чем устроить кому-нибудь хорошую взбучку.

— Эй ты, — кто-то дергает меня за рукав толстовки.

Повернувшись, я смотрю вниз и вижу, что Хейвен всё ещё держится за мой рукав. Она хмурится, а в другой руке у неё зажат телефон. Похоже, Аарон оттрахал её хорошо и жестко. Её волосы в беспорядке, а майка надета немного криво.

— Ты не видел мою подругу? — спрашивает она. — Её зовут Ателия.

— Нет, извини, — говорю я, пожимая плечами. — Я показал ей всякое наверху, но потом она ушла сама. Сказала что-то про еду на кухне, кажется.

Хейвен на мгновение пожевала нижнюю губу, прежде чем взглянуть на свой телефон.