Смерть (ЛП). Страница 4

Я сажусь, переводя взгляд с цепи на моей лодыжке на Нолана.

Он начинает расстегивать свой ремень, и я впадаю в панику, умоляя:

— Пожалуйста, не насилуй меня.

Ремень выскальзывает из петель, и вместо того, чтобы расстегнуть молнию на своих черных брюках-карго, он хватает меня за руку и рывком поднимает. Прежде чем я успеваю осознать, что происходит, он садится на край кровати, кладет меня к себе на колени и бьет ремнем по заднице.

На секунду я цепенею, но когда второй удар хлещет меня по заднице, мой разум мгновенно отключается, и я впадаю в кататоническое состояние, в котором лишь смутно понимаю, что со мной происходит.

Из-за боли я ничего не могу сделать. Я не знаю, как долго длится избиение, но в какой-то момент он снимает меня с колен и укладывает на кровать.

Нолан откидывает волосы с моего лица, и хотя я вижу, как шевелятся его губы, я не могу понять, что он говорит.

Погруженная в транс, я теряю ощущение реальности. Я даже понятия не имею какой сейчас час, и когда транс, наконец, начинает спадать, а сознание постепенно возвращается, я с ужасом понимаю, что я голая.

Нет!

Мою руку вытирают теплой тканью, и Нолан ласково говорит:

— Видишь, я просто хочу позаботиться о тебе. Как только ты приведешь себя в порядок и наденешь одно из платьев, которые я тебе купил, я начну готовить ужин.

Я резко выдыхаю, а мое тело дрожит так сильно, что становится ужасно больно.

Полотенце скользит по моей груди, а Нолан с благоговением шепчет:

— Ты такая красивая. Моя идеальная любовь.

Что-то ломается глубоко внутри меня, и в следующее мгновение я издаю крик и, вскочив, бью его кулаками в грудь. Нолан хватает меня, и, поскольку он намного сильнее меня, я ничего не могу сделать, когда он переворачивает меня на живот и сильно прижимает к покрывалу.

— Прекрати драться! — кричит он прямо перед тем, как его ладонь с силой бьет меня по голой заднице.

Боль настолько сильна и унизительна, что из меня вырывается еще один душераздирающий крик.

Нолан снова бьет меня.

— Успокойся, или я запру тебя в сундуке.

Угроза заставляет меня замолчать, и я, задыхаясь, лежу на покрывале, пока моя задница горит от порки.

Я слышу, как где-то в спальне журчит вода, и когда Нолан проводит полотенцем по моей спине и ягодицам, крепко зажмуриваю глаза и всхлипываю.

— Ш-ш-ш, любовь моя. Перестань сопротивляться и позволь мне позаботиться о тебе.

Я не могу ничего понять. Такое чувство, что я попала в кошмар, в котором ничего не имеет смысла.

Примерно через минуту Нолан усаживает меня и натягивает ткань мне на голову.

Я быстро просовываю руки в рукава, и когда голубое хлопчатобумажное платье прикрывает мою грудь и область таза, испытываю огромное облегчение.

— Ты такая красивая, — повторяет он, поднимая меня с кровати и помогая встать. — В следующий раз все пройдет лучше, потому что ты не будешь драться со мной, верно?

Не в силах ясно мыслить, я резко киваю. По коже бегут мурашки, а сердце продолжает бешено колотиться в груди.

Нолан берет меня за руку и оттаскивает от кровати. Когда мы подходим к двери, я замечаю двуспальную кровать и сундук из темного дерева, о котором он упомянул ранее, рядом с местом, где к стене прикреплена цепь. Этот сундук похож на старые модели, в которых обычно хранят одежду. Мой взгляд падает на старую прикроватную тумбочку и шкаф, но хорошенько рассмотреть их не удается, поскольку меня выводят в коридор.

Я опускаю голову и почти не слушаю, как Нолан ходит по кухне, готовя ужин.

Мне требуется несколько минут, чтобы прийти в себя после травмы и начать ясно мыслить.

Паника лавой разливается по моим венам, когда я понимаю, в какой опасности нахожусь.

Нолан сумасшедший.

Я понятия не имею, что он планирует со мной сделать, но уверена, что ничего хорошего ждать не стоит.

Я медленно поднимаю голову и бросаю взгляд на дверь. Я замечаю, что Нолан стоит спиной ко мне и что-то помешивает в кастрюле.

Мой взгляд фокусируется на двери, и, не давая страху одолеть меня, я вскакиваю и бросаюсь к ней.

В нескольких футах от двери моя правая лодыжка подкашивается, и я с силой ударяюсь о деревянный пол. Цепь врезается в кожу, а подбородок соприкасается с полом. Меня охватывает шок и я тут же чувствую медный привкус во рту.

Я забыла про цепь.

Нолан хватает меня за плечи и поднимает на ноги. Меня толкают назад и сажают на стул.

— Посмотри, что ты наделала! — сердито огрызается он.

Дрожа, как осиновый лист, я хватаю ртом воздух, не сводя глаз с Нолана. Он подходит к шкафу и достает аптечку.

Я проглатываю медный привкус во рту, все еще не оправившись от разочарования из-за неудачного побега.

Нолан садится напротив меня и кладет мою правую ногу к себе на колени. Он достает из кармана ключ и, сняв цепь с моей лодыжки, наклоняется и пристегивает ее к моей левой ноге. Он засовывает ключ обратно в карман, а затем сердито смотрит на меня.

В ужасе от того, как он накажет меня за попытку побега, я неподвижно сижу, пока он промывает ссадины на моей правой ноге.

Когда он осторожно бинтует мою лодыжку, его взгляд становится еще более свирепым.

— Прости, — хнычу я, надеясь успокоить его.

Закончив, он осторожно снимает мою ногу со своих колен, затем встает и возвышается надо мной.

— Ты не будешь причинять боль своему телу! Оно принадлежит мне.

Я съеживаюсь, опускаю голову и зажмуриваю глаза. Я не шевелю ни единым мускулом, пока не слышу, как он что-то ставит на стол.

— Пора есть, — говорит он, и его тон снова становится ласковым. Я осторожно поднимаю голову и смотрю, как он зачерпывает ложкой запеченные бобы. Он подносит ее к моему рту и говорит: — Открой.

В ужасе я делаю, как он говорит, и в течение следующих нескольких минут Нолан кормит меня запеченными бобами, сосисками и картофельным пюре.

Это так же унизительно, как когда он вытирал мое тело, и от этого ненависть, которую я испытываю к нему, растет в моей груди.

Еда безвкусная, и от нее меня только еще больше подташнивает, но я не решаюсь отказаться.

Закончив кормить меня, он подносит стакан с водой к моим губам и позволяет мне сделать несколько глотков.

На его лице мелькает удовлетворение.

— Видишь, слушаться меня не так уж и сложно.

У меня дрожит подбородок, и я не могу оторвать взгляд от того, как он накладывает еду себе на тарелку.

Пока Нолан ест, я пытаюсь собраться с мыслями и успокоиться, чтобы придумать, как от него сбежать.

Сперва мне нужно разобраться с цепью, но ключ у Нолана.

Может, если я подожду, пока он заснет, я смогу забрать его у него и сбежать.

Когда Нолан заканчивает есть, я смотрю, как он моет посуду. Когда на кухне становится чисто, он подходит, берет меня за руку и поднимает на ноги.

Его прикосновения вызывают у меня отвращение и страх.

Моя задница все еще горит, когда мы садимся на диван, но я молчу, чтобы не привлекать внимания Нолана. Он берет пульт с маленького журнального столика и, включив телевизор, смотрит новости. Он отпускает мою руку, а затем обнимает меня за плечи. От того, что я сижу так близко к нему, у меня внутри все переворачивается от отвращения.

Он удовлетворенно вздыхает и, кажется, немного расслабляется.

Мы сидим так, кажется, целый час, прежде чем он выключает телевизор.

— Пора спать.

Нолан встает и поднимает меня на ноги. На этот раз, когда мы идем по короткому коридору, я слышу, как цепь звенит и волочится по полу за мной.

Мы останавливаемся перед кроватью, и Нолан поворачивается ко мне. Подняв руку, он обхватывает мой подбородок и смотрит мне в глаза.

— Ты ведь понимаешь, что я должен наказать тебя за попытку побега, правда?

О Боже.

В тот же миг мое сердцебиение ускоряется, и я начинаю качать головой.

— Прости. Я больше не буду так делать, — лгу я.