Хозяин Пустоши. Книга 1 (СИ). Страница 40

— Мы встретили изгоев, отец, — сдавленным шепотом ответил он.

— Так, идем в кабинет, поговорим там, — нахмурился старший Румянцев, но все же не забыл сказать спутникам сына, что и они хорошо поработали и теперь можно пойти отдохнуть. А дворецкому приказал накрыть для них стол.

Он отдал необходимые распоряжения на счет добычи и скрылся с сыном в доме.

— Теперь рассказывай, Антон, — сказал граф, когда они расположились на диване с чашками чая в руках.

— Мы столкнулись с ними в лесу. Вот тут. — Антон поднялся, показал на карте место и вернулся на диван. — Сначала постреляли, а потом этот парень первым приказал своим остановиться. Он не старше меня, вроде. Если только совсем чуть-чуть. Но его слушались. Никто и пикнуть не смел.

— Имена слышал?

Антон качнул головой и отпил из чашки.

— Описать можешь? Сколько их было? И ты сказал «постреляли». Они тоже стреляли?

— Светлые волосы, упрямый вид, ямочка на подбородке, одет… не в лохмотья, но и не камуфляж — куртка, кроссовки, штаны. Все нормальное, не лохмотья, даже не латанное. На поясе флаконы с эликсирами.

Граф нахмурился, подумал и подошел к одному из шкафов. Отставил чашку и начал перебирать папки. Наконец, нашел нужную, вытащил фотографию и показал сыну.

— Он?

— Да он, — кивнул Антон, присмотревшись, и удивленно посмотрел на подпись? — Образцов⁈ Но он же… Я даже не узнал его там. Видел несколько раз в клубе в стельку пьяным. А тут…

— Пустошь меняет людей. Видимо, он очень хотел выжить, — задумчиво произнес граф Румянцев. — Ты видел камень у него на пальце?

— Да. Изумруд. Только ведь у Образцова был лунный камень.

— Именно, сын. Столько лет ерундой занимался, а тут за год изумруд, хотя все специалисты утверждали, что выше алмаза не поднимется. Все очень интересно, — пробормотал граф и выбил незамысловатый мотив пальцами по столу. — Вот что. Никому не говори об этой встрече. И друзьям запрети. С сержантом вашим я сам поговорю.

— Хорошо, отец, — растерянно и удивленно ответил сын. — Но разве мы не должны сообщить князю?

— О чем? — изобразил удивление граф и хитро улыбнулся. — Что ты впервые в жизни сходил на охоту, вернулся с добычей и все прошло штатно?

— А… а-а-а, понял. Да, отец, все прошло штатно, ничего особенного не случилось, — подтвердил Антон с уверенной улыбкой. — И мои друзья ничего не видели.

Граф кивнул и снял трубку телефона:

— Сержанта Кузнецова ко мне.

Антон допил чай и ушел. В дверях столкнулся с сержантом.

— Звали, Родион Иванович? — Услышал он, когда закрывал дверь.

Разговор граф начал только после того, как убедился, что их никто не слышит. С сержантом разговор вышел другим — видимо, в скором времени придет снова идти в лес, но никто за пределами отряда знать о происшествии не должен. Сержант все понял без дополнительных вопросов и отправился исполнять.

А Родион Иванович уселся в рабочее кресло и задумался.

Итак, Александр выжил в Пустоши и даже смог как-то устроиться. Не оборванец, с автоматом и эликсирами, повторил он слова сына. Еще и с отрядом. Как интересно. В городе он обитал в клубах и редко бывал трезвым. Как он смог выжить, еще и лунный камень сменить на изумруд?

Граф взял папку и просмотрел донесения: мелкая кража одежды и тканей, потом еще одна, уже обуви. Там еще и контрабанда пропала. Родион Иванович тогда здорово злился. Он-то надеялся с ее помощью убрать Протасова, а то и заменить Голицына на более порядочного правителя, а ему смешали карты. Потом случилось полное разграбление каравана с продовольствием с уничтожением всей охраны. Между ними еще три мелкие кражи. И последнее — оружейный караван. Там явно пошло что-то не так, если они взяли лишь часть груза, хотя всех убили. И раны там не только от магии. Впрочем, еще же была канцелярия, точно. Но и там взяли не все. И почерк другой, более наглый, как у той банды. Словно сменился командир.

От эпизода к эпизоду у них прибавлялось людей в отряде, если они стали останавливать колонны целиком. И Антон сейчас сказал, что их было десять. А его источник сообщил, что в эпизоде с оружием принимали участие больше людей. Где-то там в лесу большой лагерь. А еще его люди сообщали, что многие землянки изгоев, с кем они до того имели дело, пусты. Люди просто снялись с места и ушли. Что же происходит в Пустоши?

Но князю об этом знать не надо. Он через Протасова сам ищет, вот и пусть ищет, обойдется без помощи.

Граф Румянцев жил тем, что имел разветвленную сеть информаторов и всегда знал почти все обо всех в Орле и ближайших городах. Он даже кое о ком в Москве знал. Это позволяло ему не просто держаться наплаву, а вести весьма достойную жизнь и оставаться уверенным в завтрашнем дне. Знания тайные и явные помогали заводить друзей и не попадаться на уловки врагов. Родион Иванович прекрасно осознавал свой потенциал и не пытался прыгнуть выше головы. Так что при наличии убийственных сведений на князя Голицына он даже не пытался ими воспользоваться, чтобы занять его место. Но если бы князь захотел заменить его своим человеком, как он сделал это с Петром Образцовым полтора года назад, графу было бы чем ответить. Возможно, князь об этом знал, потому и не трогал неудобного Румянцева, но и не обращался к нему с просьбами дать те или иные сведения, чтобы не быть должным.

Что же, кажется, намечается интересная партия. Посмотрим. Родион Иванович убрал все на место и отправился распорядиться о торжественном ужине в честь первой охоты младшего сына. Обед — это хорошо, но празднование никто не отменял.

Потом зашел к старшему сыну, но в комнате его не нашел. Значит, во дворе, понял граф и спустился.

Кирилл действительно был во дворе, отрабатывал приемы рукопашного боя на манекене. Родион Иванович с гордостью посмотрел на то, каким статным вырос его первенец, как ладно ходят мышцы под блестящей от пота кожей, словно перекатываются сытые змеи.

— Отвлекись на минуту, сын, — сказал он.

Кирилл обернулся и смахнул пот со лба. Граф в очередной раз заставил себя не отворачиваться от безобразного шрама на некогда красивом лице сына. Проклятая монтикора.

— Да, отец? — Он откинул темные влажные волосы и отпил воды из бутылки.

— Где-то в наших лесах изгои объединяются. Надо бы найти и выяснить, что они задумали.

— Все же думаешь, что землянки оставили не из-за того, что их монстры сожрали? — уточнил Кирилл.

— Еще караваны грабят слишком нагло. И это не та банда, — подсказал граф. — К тому же есть подозрение, кто их собирает.

— Удиви меня, отец. Не Коновницын же. Этот как раз банду сколотил.

— Образцов.

— Этот алкоголик? — недоверчиво фыркнул Кирилл. — Он даже бутылки не собирал, а тут люди. И он же… погоди. Хочешь сказать, что он жив?

— Антоша его видел и говорил с ним, вот как мы сейчас.

Кирилл хлебнул еще воды, прополоскал рот и сплюнул.

— Я поищу.

— Брата не бери только.

— Кузнецова возьму.

Вадим злился. Получалось, что с охотниками он стравил Образцова зря — две недели прошло, а никто так и не приходил. Никто до сих пор не нашел деревню, а она уже не крошечная. Да, ее поставили очень далеко от Орла или любого другого города. Да и охотников они встретили не рядом с деревней. Но неужели никто до сих пор не учуял дым от выжигания пней? Ну ладно, раз никто не собирается приходить, придется продолжать попытки сместить этого белобрысого выскочку.

И Коновницын продолжил говорить с людьми, искать недовольных Александром. А потом его осенило предложить целых две вещи: поставить мельницу и начать выращивать грибы. Прилюдно, разумеется.

— Мельницу мы поставим обязательно, — согласился Образцов с невозмутимым видом. — Но до сбора урожая еще два месяца, успеем. А вот грибы — идея отличная. Молодец, Вадим.

Это имело двоякий эффект. Часть народа укрепилась в своей преданности Образцову в том, что он слушает людей, открыт к предложениям и не присваивает чужих заслуг. Другая часть населения деревни, направляемая Вадимом и Артемом, начала говорить, что Саша не способен ничего придумать сам, зато критикует других и делает вид, будто идеи, как с мельницей, его. Так они и поверили, что он думал про мельницу — сказал, лишь бы хоть что-то присвоить себе.