Навий мир (СИ). Страница 10
– Соберись-соберись, – прошипел я на себя. – Завтра в таком виде идти в академию смерти подобно, – пролепетал я, оглянувшись на свою очень даже неплохую комнатку, которая правда чуть-чуть расплывалась перед моими глазами. – Вспомни, тряпка, как тебя отмутузили, когда ты перешёл в новую школу? Один туповатый верзила сказал: «ты что, новенький, самый умный?» и влепил мне под дых. А потом потребовал, чтобы я в этот день больше на уроках правильно не отвечал, – я снова посмотрел в зеркало на свою пьяную и ухмыляющуюся рожу и вновь произнёс, – собриус итэрум. Думаешь, здесь в академии будет по-иному? Да меня завтра же в первый день начнут ломать, чтобы я не отличался от тупой и серой массы. Собриус итэрум! – рявкнул я, вспомнив как меня били в новой школе.
И тут произошло небольшое чудо, заклинание трезвости, произнесённое на эмоциях к себе, пробило мою защиту, и всё вокруг моментально перестало расплываться и двоиться перед глазами.
– Вот так-то лучше, – помотал я головой. – Сейчас в душ и спать, – буркнул я, но вместо душа, сделал несколько шагов и прямо в одежде растянулся на прочной дубовой кровати.
Кстати, вся мебель в доме, и в моей комнатке в частности, была выполнена из качественной натуральной древесины, покрытой каким-то тёмным лаком. Чувствовалось, что на воспитание юных волшебников королевство Великая Перуния денег не жалело. Законный правитель державы Симаргл Перуний Седьмой отлично понимал, что чем больше он может выставить на поле боя магов, тем сильнее будет его армия.
Судя по разговорам моих новых товарищей, на востоке королевства затевалась новая буча из-за земель, находящихся в так называемой «серой зоне». Именно в этом месте находился заброшенный город прошлой цивилизации и временный портал в мой мир. И та башня, где мы приняли бой, раньше принадлежала Великому Кудайстану. А теперь правитель Кудайстана, не имеющий достаточного числа магов, терпеливо выжидал, что мы очистим от нежити этот район, и тогда он опять предъявит на него свои права. Но Симаргл Перуний этого делать не спешил. Зачем суетиться, когда можно было спокойно посылать экспедиции за артефактами в эту зону и не нести за подобные походы на чужую территорию никакой ответственности. И, между прочим, компьютер, который мои друзья вытащили из заброшенного города имел место быть. Сегодня просто руки до него не дошли.
И вдруг кто-то прокрался по подоконнику с той стороны улицы. Я резко вздрогнул и, вспомнив заклинание «сцинтилля» для пускания искр, притаился и стал ждать. А это маленькое юркое существо, ловко подпрыгнуло и через мгновенье влезло в открытую форточку. Я хлопнул рукой по ночнику, что висел над кроватью, и когда вспыхнул тусклый огонёк лампочки, пророкотал:
– Если дёрнешься, то я так сцинтилляхну, что мало не покажется.
– Фево? – спросил меня черно-белый в крапинку кот, уставившись на меня испуганными и грустными зелёными глазами.
– Ну, ты и напугал меня, братец, – пролепетал я, и только тогда до меня дошло, что этот кот говорящий.
– Фам мефя напуфал, – смешно профэкал он и крадущейся походкой перебежал с подоконника на письменный стол. – Это мофё мефто.
– Твоё место? – удивился я, окинув взглядом квадратную комнату площадью в 16 квадратов минимум. – Извини, братец, но пять дней будем жить вместе. Сам Самарий Спитамович распорядился.
– Фамалий Фпифамофич? – котец смешно почесал за ухом, словно раздумывая, послать ректора академии куда подальше или не стоит? – Лафно, но обефай, фто колфофать не буфешь.
– Не буду колдовать? – переспросил я. – Что не любишь магию и прочие превращения воды в пиво? Мне, кстати, наколдованное пиво вообще не понравилось, гадость. Хорошо, колдовать в твоём присутствии не буду. По рукам? То есть по лапам? – я протянул свою ладонь к коту, который заметно напрягся. – Не бойся, братец, не обижу. Я котов люблю. Кстати, меня Арс зовут. А тебя?
– Федя, – фыркнул кот, глядя на меня исподлобья.
– Погладить-то можно?
– Афулафно, – буркнул кот и прижал свою голову так низко к столешнице, словно на нём здесь испытывали самые разные и порой неприятные заклинания.
«Хотя чему я удивляюсь? – подумалось мне, когда я провёл рукой по дрожащему как осиновый лист существу. – Доброгода Алконост - сумасшедшая, Сёмка Боливаров - дурак и алкоголик, «Винтик» и «Шпунтик» из детского сада ещё не выросли. А значит, маги и чародеи будут встречаться и злые, и бессердечные, и корыстные, и с живодёрскими наклонностями».
– Фолофо, – расслабленно профыркал кот, перестав трястись.
– Если кто тебя здесь хоть пальцем тронет, сразу мне скажи, – прошипел я. – А теперь давай спать. Ты на столе, а я на кровати. Извини, Федя, но на стол я не влезу.
***
Утром завтрак всей нашей студенческой коммуны ограничился кофе и молоком. Причём привкус их был таков, что я без труда определил волшебную «разбавленность» этих продуктов. И объяснение такого скудного питания было простым - наша «Дзета» потратила все сбережения на поход в заброшенный город. Однако в данный момент невкусный кофе и противное молоко меня не заботили, я усиленно листал конспекты с заклинаниями, ибо мне срочно требовалось выучить хотя бы парочку магических слов для защиты своих чести и достоинства. В том, что перед уроком на виду у всех студентов меня попытаются унизить, я нисколечко не сомневался. Наоборот, предчувствия драки с каждой секундой только нарастало.
– Страх разум обостряет, когда ты можешь в руки взять себя, – высказался Кантемир Сирин, видя моё сосредоточенное лицо, с которым я вглядывался в самые распространённые магические заклинания, в те которыми можно овладеть без особой тренировки.
– Ничего, Арсик, мы тебя в обиду не дадим, – воинственно произнесла Дарья, которая сегодня так сексуально оделась и накрасилась, словно шла на любовное свидание.
В принципе и все девчонки нашего дома привели себя в самый лучший товарный вид. Само собой никаких следов вчерашней пьянки на их милых и симпатичных личиках не было и в помине. Так как похмелье лечилось всего одним несложным заклинанием. Вторая магическая чара делала причёску и макияж на самом высшем уровне. Далее ещё несколько волшебных слов помогали коротенькие клетчатые шортики постирать, выгладить и отутюжить. Точно так же приводились в порядок белые сорочки и приталенные красные жакеты.
Таким простым и бытовым волшебством воспользовались и мы, парни. Бело-черные в крупную клетку брюки сидели на нас как влитые, а на абсолютно белоснежные рубашки глазам было больного смотреть. И дополняли нашу академическую униформу красные пиджаки. В этой одежде мы выглядели как фотомодели, только что вышедшие из магазина. Ведь жакеты, пиджаки, шортики и брюки не имели ни единого дефекта, которые неминуемо проявляются во время носки.
В отличие от нас, «глупой молодёжи», Доброгода Алконост нацепила на себя тёмно-серую старую с заплатами магическую мантию, на голову водрузила такую же старую остроносую шляпу и повесила на верёвочке на шею стальной подстаканник. По её словам подстаканник означал, что она всецело открыта ко всем новым знаниям. Её однокурсник Немир Гамаюн тоже в старой мантии ушёл на занятия ещё раньше, не сказав нам ни привет, ни до свиданья. Наконец, ещё один наш сосед Сёмка Боливаров из-за двери крикнул, что видел эту академию в гробу в белых тапках и сегодня вообще никуда не намерен отправляться.
– Друзья, – сказал я, перед выходом из дома, – я очень ценю, что сегодня вы готовы встать за меня горой. Но сегодня я должен дать отпор сам своими силами, иначе меня просто не будут уважать.
– Да-да, драться лучше своими силами! – обрадовались «Винтик» и «Шпунтик», которые ни при каких условиях за меня бы не вписались.
Зато Гриша Баярдович упрямо шепнул, что всё равно подстрахует меня в случае чего, добавив любимое слово-паразит «однако». «Вдобавок», – усмехнулся я в ответ. И наша компания из одиннадцати студентов первого и второго курса пошагала через маленькую рощицу, что отделяла дом от общей пешеходной дорожки. Затем мы пересекли, этот выложенный плиткой тротуар и коротким путём через студенческий сад устремились к «Старому учебному дому» или к главному корпусу академии, как я привык называть подобные студенческие здания.