Измена. Мы (не) твои малышки. Страница 10

– Мне так тебя не хватало, малышка, – прошептал он в мои волосы и оставил мягкий поцелуй на затылке, – кровать без тебя как огромная холодная пустыня.

Я не знаю, что мне делать со своими эмоциями и подозрениями. Ведь, возможно, это всего лишь гормоны играют во мне, делая из каждой проблемы самую настоящую катастрофу.

И запаха Софии я сейчас не ощущаю вокруг себя, как вчера, только родной аромат Марка, который еще горячий и сонный, потому что только что выбрался из нашей… своей постели.

А я ночевала в гостевой спальне и даже успела об этом пожалеть. Но я точно помню, что запиралась изнутри.

– Как ты вошел? – я чуть повернула голову, но не хотела, чтобы он видел мое лицо.

– У меня есть ключи от всех комнат на всякий случай, – Марк взял осторожно меня за подбородок и еще чуть повернул к себе, мягко поцеловал в губы, – не прячься от меня. Просто поговори.

Меня изнутри заполнило невероятное желание сказать ему про нашего будущего малыша, но я тут же вспомнила, что кроме корпоратива у него сегодня заключение важной сделки. Именно она должна стать самой вершиной триумфа и закрепить репутацию кампании, за которую так долго боролся Марк и его команда.

Вдруг я все испорчу?

Чем дальше, тем крепче мое ощущение, что я, мало того, что плохо вписываюсь в его настоящую жизнь, так еще и медленно разрушаю тот баланс, что он для себя в ней построил. Баланс между его бизнесом и личной жизнью.

– Марк, – я полностью развернулась в его объятьях и положила голову на руку, он обнял меня за талию и смотрел своим теплым понимающим взглядом. Ожидал, что я скажу дальше, – мне кажется, мы поторопились.

– В чем же? – нахмурился он.

– В том, что переехали сюда, точней… – я вздохнула, – в том, что ты привез меня сюда и собрался жениться.

– Как тебе такое в голову пришло? – в неверии покачал он головой. – Чем я заставил тебя усомниться?

Я закусила губу, проглатывая одно единственное имя, что рождает во мне целую сотню поводов усомниться.

– Я не могу привыкнуть, вписаться во всю эту жизнь, мне тяжело, – я вздохнула, понимая, что, возможно, разочарую его, но молчать тоже глупо, – здесь у всех есть какая-то цель, а я болтаюсь, как бурлящем потоке, и не понимаю, куда меня несет. Ни эти магазины, ни рестораны и салоны, ничего не радует, мне всего слишком много, но откровенно страшно тебя подвести. Оказаться не такой, как ты хочешь меня видеть.

– Я хочу тебя видеть такой, какая ты есть!

– Но я тут как инородный организм! Вирус! А иммунитет пытается от меня всеми силами избавиться!

– Малышка моя, – Марк вдруг прижал меня к себе, и я уткнулась лицом в его грудь. – Это я во всем виноват, – прошептал и коснулся макушки губами, – я слишком сильно на тебя давил. Много и сразу хотел, даже не думал, что тебе может быть здесь плохо.

От того, какой он понимающий, у меня на глаза навернулись слезы. Я так и буду теперь рыдать по поводу и без? Переезд выбил меня из колеи, а беременность добила мою психику окончательно.

– Знаешь, что? – вдруг спросил он, – если ты не хочешь идти на корпоратив, не ходи. Я не могу тебя заставлять, мне больно видеть тебя такой разбитой.

– Правда? – я подняла на него влажные глаза.

– Наша семья не должна начинаться со страданий, – он убрал прядку волос с моего лица, – мы найдем другой повод со всеми тебя познакомить позже или создадим его сами, когда ты точно будешь готова к выходу в свет. Жизнь со мной не сахар, Настя, я знаю. И ты уже большой герой, что на все это согласилась.

– Потому что я люблю тебя.

– И я тебя люблю и поэтому не буду больше давить. Возьми столько времени, сколько тебе нужно, чтобы адаптироваться. Отдыхай, гуляй, найди себе увлечения или подруг, я не буду мешать. Хочешь, даже работу найди, если тебе ее не хватает. Все, что угодно, лишь бы ты была счастлива.

– Я хочу, чтобы и ты был счастлив. Но… спасибо, – я приподняла подбородок и закрыла глаза, точно зная, что он меня поцелует. А потом подняла слипшиеся ресницы, чтобы все же сказать о самом наболевшем, – а София? Можно, ее не будет в нашей жизни?

– София? – по его лицу промелькнула тень, – почему ты о ней все время вспоминаешь? Она чудится тебе везде, даже когда ее и близко нет рядом.

– Мы встретились с ней, обедали недавно, и она… – я вдохнула, чтобы набраться смелости, – много говорила о тебе. И она дала мне понять, что ваши отношения выходят за рамки деловых.

– Что это значит? – Марк отодвинулся, разрывая теплые объятья, – Насть, что это за одержимость моей сотрудницей, что ты при любой с ней встрече обсуждаешь, спал я с ней или нет? Тебе недостаточно моих слов?

– Я тебе верю, – попыталась оправдаться я.

– Настолько, что все время пытаешься перепроверить? Кто был инициатором этих встреч? Ты? Зачем? До чего ты пытаешься докопаться? – он снова гневался, и я не знала, испытывать ли мне чувство стыда за позорную паранойю или, наоборот, насторожиться, что он так встает на защиту. – Ты мне совсем не доверяешь? Ты думаешь, что? Я хожу в офис, чтобы спать там с замом? Мне делать больше нечего? Мне не с кем спать?

Он встал с кровати, резкими раздраженными движениями откидывая мешающий ему ком одеяла.

– Господи, сколько можно? – запустил пальцы во взъерошенные волосы, прошелся по комнате, а мне стало невыносимо стыдно.

– Марк, я не это имела в виду.

– Я не… – он прервался, взмахнул руками, – мне нужно подумать.

И вышел из комнаты, оставив дверь распахнутой. Я подтянула к себе подушку и обняла. Что я делаю? Я ведь сама все разрушаю? Марк проявил невероятную заботу обо мне, отменил для меня пытку корпоративом, а я все равно нашла, чем оказаться недовольной.

И так взрывается, каждый раз, как речь заходит о Софии.

Может, я правда ей слишком одержима и зря не доверяю своему будущему мужу? Кто бы мне сказал правду.

Я слышала, как он хлопнул дверью в ванную комнату в своей спальне, и как там зашумела вода. Марк иногда так спускал пар, уединяясь и отрезвляя себя от эмоций холодным или горячим душем.

И это я его довела до такого.

Я посидела еще несколько минут на кровати и не выдержала, отправилась к нему, чтобы застать в полотенце в гардеробной комнатке, где он перебирал рубашки на вешалках с хмурым, сосредоточенным взглядом.

– Прости, – не выдержала я чувства вины. Мне нужно сбросить это давление с души, иначе я просто умру.

– За что? – почти без эмоций спросил он, но так и не посмотрел на меня.

– За недоверие, – попыталась я.

Марк выбрал белье, надел его, затем темный костюм и белую рубашку, а я стояла в дверях гардеробной и смотрела на красивого мужчину, в которого влюбилась без памяти, а теперь, кажется, сама же от себя и отвращаю.

– Если ты мне не доверяешь, значит, это моя ошибка, – вдруг сказал он, застегивая последние пуговицы на рубашке, – моя недоработка.

– Марк… – я попыталась подойти к нему и положить руку на грудь, привлечь в объятья. Но он обошел меня и подхватил пиджак с вешалки.

– Я не буду завтракать, уже опаздываю, – быстрым шагом ушел в кабинет, оставив меня в полном раздрае.

Сделка.

Я закрыла глаза, а потом посмотрела на часы. Мы оба проспали из-за ночного происшествия, и теперь он рисковал не явиться на встречу вовремя. Для его педантичности и обязательности – это катастрофа.

Вышла из спальни и увидела, как он исчез за входной дверью, хлопнув ей напоследок. Или мне показалось, и она всегда так закрывается.

Закрыв глаза, я воткнулась лбом в стену. Мы еще не женаты, а у нас уже семейные скандалы. И пока что это я плохая жена.

Квартира сразу опустела, и ее огромная площадь стала давить еще сильней. Я прошла в гостиную и села на диван, стоящий посередине, не зная, что мне теперь делать. Все планы разрушились, и день оказался выдранным листком календаря, даже не успев начаться.

Что мне теперь делать?

Не знаю, как долго я сидела, уставившись в одну точку на стене возле картины, как вдруг послышался щелчок замка входной двери. Не успела я и глаза поднять, как в гостиную ворвался как ураган Марк с огромным букетом ярко-красных роз.