Первый среди равных. Книга XIV (СИ). Страница 17

— Что ты знаешь о катастрофе, случившейся недавно в Южной Америке, Элрог? — вместо ответа, задала встречный вопрос Хранительница Знаний.

Глава 9

— Был большой прорыв аномальных монстров, — спокойно ответил я. Конкретно этот вопрос я не изучал, но общей информации хватало. — Гон десятого уровня. Защита не устояла и погибло очень много людей. Вроде бы правительству региона удалось отбросить чудовищ, но потери были просто чудовищными. Там же, насколько мне известно, был найден зверь, способный управлять другими чудовищами и обладающий аспектом Ментала.

— Эстайры, — кивнула Калисса. — Эти твари появляются каждый раз при высоких уровнях гона. Люди давно пытаются разобраться в алгоритме этого процесса, но у них ничего не получится. Потому что выход чудовищ не связан с внутренними процессами. Это сбор энергии.

— Я думал, что на территории Российской Империи этим занимался Олимпий, — озадаченно произнёс я. Молча слонявшийся всё это время по саду Бернхард остановился неподалёку, чтобы не пропустить что-то важное.

— Олимпий не был способен ни на что, кроме поглощения энергии глубинных сплетений, — с отвращением ответила Хранительница Знаний. — Он, как пиявка, накачивал в себя силу, надеясь однажды вернуться к прежнему уровню могущества. Однако, надо признать, что контакт с людьми, пусть и при помощи ментальных паразитов, лучше Олимпия смог наладить только Теракл.

— Тогда кто забирает энергию и жизни чудовищ в центральных областях аномалий? — прямо спросил я. В памяти появилось воспоминание о чудовищных нитях, которые за мгновения выпивали высокоранговых тварей. Тогда мы сумели спастись только за счёт собственной скорости и того, что энергии в нашем отряде было слишком мало, чтобы кого-то заинтересовать. — И при этом может действовать по всему миру?

— Я не знаю, — совершенно неожиданно ответила Калисса и Бернхард удивлённо хмыкнул. Вершительница недовольно посмотрела на моего генерала и тот сделал вид, что его вообще нет на этой встрече. — И никто не знает. Между оставшимися Вершителями идёт постоянно борьба за ресурсы. Каждый новый гон даёт шанс получить больше обычного. Для меня.

— А для других? — с интересом спросил я.

— Сложно сказать, — пожала плечами Калисса. — Владыка Востока не особенно заинтересован в подобных вещах. Он нашёл свой путь. Олимпий научился строить дальние проколы к теням артефактного колодца и получать свою долю с каждого гона. Теракл пытается получить доступ к каждой аномалии заранее при помощи переговоров и давления на человеческое общество. Вроде бы он пытается собрать осколки своего прежнего могущества через сбор даров отдельных людей. Аномалии для него вторичная цель. А вот тот, кто создал эстайров, качает силу со всего мира, чтобы постоянно расширять свои владения.

— Тогда, где он? — задумчиво пробормотал я. Хранительница Знаний, как и всегда, рассуждала очень здраво и осмысленно. Вот только мне это никак не помогало. — В Американской Конфедерации ничего подобного нет. Скопление маны подобного масштаба слишком сложно спрятать. В Южной Америке осталось всего пара аномальных зон, но они не идут ни в какое сравнение по размерам даже с Казанью. Поднебесную и Японию нет смысла рассматривать. В Европе только замок Локхара. Африка? Но там Бриссу. Они неплохо контролируют свою территорию и владеют достаточным количеством знаний, чтобы обнаружить подобную зону. Что остаётся? Австралия?

— Семьдесят процентов поверхности нашей планеты покрыты водой, Элрог, — неожиданно улыбнулась Калисса. Только улыбка у неё вышла совсем не весёлая. За ней скрывался сильный страх, больше похожий на ужас. — Километровый слой воды очень хорошо блокирует даже самое сильное магическое излучение. И, если ты не знал, эстайры замечательно плавают. Будто родились в воде.

— Нет, — недоверчиво уставился на собеседницу я. — Этого не может быть. Аномальных зон под водой не бывает! Об этом бы уже стало известно. Невозможно удержать…

Я сбился на полуслове, уставившись в пространство перед собой. Вершителей было не так много, и я наперечёт знал особенности каждого. Теракл всегда был слишком правильным и последовательным, Олимпий заносчивым и местами глупым, Калисса любила всё расставить по полочкам.

— Атлас… — вырвалось у меня и Калисса понимающе улыбнулась. — Только он обладал склонностью создавать полностью запечатанные территории вдали от людей. И только он достаточно хорошо знал систему глубинных сплетений, чтобы научиться их использовать на большом расстоянии.

— Я тоже так подумала сначала, — сказал Хранительница Жизни. — Слишком много всего совпадало. Я не раз была в гостях у Атласа, и он показывал мне разные проекты своих укрытий. Среди них иногда встречались целые подводные города.

— Но? — вопросительно приподнял бровь я.

— Но Владыка Юга погиб в той самой сваре, когда Вершители начали сходить с ума, — прекрасно меня поняв, ответила Калисса. — Он тогда пытался сделать свою независимую систему энергии и полностью отказаться от любых связей с человечеством. Теракл привёл на поле боя всех, кто ещё оставался в здравом рассудке, но мы не успели.

Я слушал сестру затаив дыхание. Передо мной разворачивались чудовищные события, причиной которых я стал. Для Вершителей это было равносильно концу света. Построенное на личной силе общество рушилось вместе с потерей могущества моих братьев и сестёр. Они изворачивались как могли, но каждый отчётливо понимал — это конец.

У Атласа была наиболее открытая территория, где было очень мало человеческих городов. Кастиль счёл это слабостью и, по тайной подсказке Локхара, решил убить брата. Он подготовил артефакт для запечатывания силы другого Вершителя. В этом Мастер был всегда силён. Безумная жажда вернуть былую силу и снова заняться любимыми экспериментами, заставили Кастиля пробудить свою армию и направить её на земли Атласа.

— Вот только это была самая большая ошибка Мастера. Смертельная ошибка, — грустно произнесла Хранительница Знаний. Для более чёткого понимания масштабов трагедии, Калисса создала между нами объёмную иллюзию, на которой я увидел громадную долину. — Вот что мы увидели, когда пришли к границам территории Атласа.

Краем глаза увидел, как Бернхард подался вперёд, впившись взглядом в объёмную иллюзию. И тут я прекрасно понимал своего старого соратника. Калисса в совершенстве овладела этим типом магии и изображение казалось живым.

В лицо дул прохладный ветер. Он шевелил траву в долине, порывами налетая из-за гряды высоких холмов. За ними виднелось море. Волны с пенными шапками катились к берегу и исчезали из вида. И насколько хватало глаз, всё было завалено трупами и обломками.

Армия големов Кастиля была одной из самых эффективных среди всех Вершителей. Устойчивые к магии и физическим повреждениями механические солдаты стали огромной проблемой для моих войск. Потери были просто чудовищными, и я заметил на лице Бернхарда тщательно скрываемую радость. Генерал искренне ненавидел этих каменных монстров.

Однако, Кастиль готовил своих созданий к противостоянию с людьми и другими Вершителями. К тому, что пустил в ход Атлас, големы Мастера оказались не готовы. На своих землях его противник сумел подчинить своей воле буквально всё. Животные, насекомые, растения, черви… Не кадавры или химеры, а что-то иное. Более сложное. То, чем могли бы стать спустя тысячи лет магической эволюции обычные звери.

Сила и мощь армии Атласа потрясла всех до глубины души. Десяток Вершителей, стоявших на гребне холма, хранили тягостное молчание. Все понимали, что если столкнувшиеся братья выжили, то им придётся принять тяжёлое решение. Потому что к этому моменту уже никто из выживших не мог противостоять подобной силе.

В центре долины лежали два особо крупных тела. Одно механическое — гордость Кастиля и его личный походных голем громадных размеров. Этот механизм стал настоящей головной болью для моих военачальников. А рядом с ним лежала бесформенная туша какого-то монстра. В нём с трудом угадывался то ли кит, то ли громадная сухопутная акула. При ближайшем рассмотрении это оказался ездовой зверь Атласа.