Кровь богов и монстров (ЛП). Страница 41

Кайра убирает руку и качает головой. Прежде чем она успевает вытереть крошечное количество крови со своего большого пальца, я хватаю ее за запястье и подношу к своему лицу. — Каликс? — Мое имя — вопрос на ее губах.

В ответ я подношу ее руку ближе, поворачивая ее большой палец, пока он не оказывается прямо у меня под носом. От запаха моей собственной крови возбуждение разливается по всему телу. Медленно, не отрывая от нее взгляда, я наслаждаюсь, наблюдая, как расширяются ее глаза, когда я приоткрываю губы и беру в рот подушечку ее большого пальца. Втягивая щеки, я сосу и провожу языком по все еще оставшейся там крови.

Её дыхание сбивается, ускоряется, но каждый вдох безуспешно пытается догнать предыдущий. Одного раза мне было недостаточно, и я сомневаюсь, что многие последующие смогут меня насытить. Меня не волнует, должен ли я делить ее со своими братьями, обладание ею все равно делает ее моей.

Моя злая маленькая воришка.

Глава 19

Кайра

Горячий рот Каликса на кончике моего большого пальца вызывает во мне спирали ужаса, но это не только ужас. Меня не должны заводить его действия, но это так. Слизывать его собственную кровь с моей кожи… отвратительно. Я должна испытывать отвращение.

А я — нет.

Мои внутренности извиваются, словно миллион маленьких паучков заполонили мои органы, ползая по каждому их дюйму. Я не могу отвести взгляд. Я прикована к лицу Каликса, как утопающий к суше. Когда он, наконец, отпускает мою руку и освобождает меня от своей физической хватки, я отдергиваю ее и прижимаю к своей груди.

Что, черт возьми, со мной не так?

— Ну же, маленькая воровка, — говорит Каликс, снова используя это дурацкое прозвище, напоминая мне о нашей первой встрече. — Покажи мне свои зубы.

Не сводя с него глаз, я выпускаю свой собственный нож, чтобы дотянуться до передней планки его брюк и развязать шнурки. Не отводя взгляда от его лица, я позволяю своей руке скользить по его прессу, похожему на стиральную доску, прямо вниз, пока пальцы не натыкаются на горячую, твёрдую плоть. Он твёрд у самого основания, когда я освобождаю его член из ткани брюк.

Мышца на его челюсти дергается и пульсирует, когда я медленно сжимаю его в своей ладони, а затем поглаживаю один раз от основания до кончика и обратно. Когда я добираюсь до его головки во второй раз, я останавливаюсь, чтобы позволить своему большому пальцу — тому самому, который был покрыт его кровью, — провести по щели там. Подушечка становится влажной, и из его горла вырывается низкое рычание.

Во всём этом столько неправильного. Сейчас столько причин для беспокойства. Боги. Совет. Кэдмон. Преступный Мир. Неужели я действительно должна отвлекаться на секс с Даркхейвеном? Нет. Я все равно собираюсь трахнуть Каликса?

Да, решаю я мгновение спустя, когда Каликс наклоняет голову и прижимается губами к моим.

Мы целуемся так, словно боремся. Насилие пронизывает каждое движение. Его зубы впиваются в мою нижнюю губу, оставляя кровь. Мгновение спустя мой рот наполняется ее вкусом. Это грубо и соблазнительно. Я открываю рот шире, наклоняю голову и сжимаю его в кулаке.

Сильнее. Еще. Я хочу, чтобы этот опасный мужчина трахал меня до тех пор, пока я не потеряю способность думать.

И, словно прочитав мои мысли, Каликс поднимает руки и подхватывает меня с пола. Моя рука убирается с его члена, когда он скидывает штаны и несет меня через комнату к кровати. Это самый нежный жест, который он когда-либо делал, и это смущает меня за долю секунды до того, как он укладывает меня, и я понимаю, что я не на матрасе.

Нет, я на ложе из змей.

Мои глаза распахиваются, когда он отрывается от моего рта, и что-то скользкое ползет по моему телу. Дрожь пробегает по мне. Я нормально отношусь к паукам, но это потому, что я могла контролировать их в течение многих лет. Я чувствую этих маленьких существ, узнаю их мысли через их эмоции и делюсь своими собственными. Я не могу сделать то же самое с этими змеями. Они не мои. Они его.

Руки хватают мои собственные брюки и стягивают их с бедер, пока они полностью не исчезают. Я остаюсь совершенно обнажённой, уязвимой под взглядом Каликса. Я тянусь к нему, но что-то тяжёлое наваливается на одну руку, потом на другую. Я резко поворачиваю голову в сторону и осознаю — змеи, покрывающие постель Каликса, прижали меня к простыням. Некоторые из них гораздо больше остальных — они лежат у меня на животе, такие же толстые, как человеческая рука. Я замираю, едва дыша, когда мои ноги разводят в стороны и прижимают к постели — змеи не дают мне пошевелиться, удерживая в полном подчинении для его взгляда. Я с усилием сглатываю, прежде чем поднять глаза на мужчину, нависшего надо мной.

Каликс выглядит покрасневшим. Его глаза безумны, а толстый член стоит по стойке смирно между ног. Он сжимает кулаки, продолжая смотреть на меня.

— Я думала, ты хочешь, чтобы я показала тебе зубы? — Спрашиваю я, пытаясь говорить небрежным тоном, размышляя, нахожусь ли я здесь в реальной опасности. Я никогда этого не знаю, когда дело касается его. Нотка безумия застыла в его зеленых глазах, сверкающих какими-то эмоциями, которые я не могу определить. Однако, что бы это ни было, оно, кажется, создано специально для него, и это будоражит мои чувства.

Мое сердце колотится в груди, отдаваясь эхом все громче в ушах с каждой секундой, поскольку он не отвечает мне. Каликс наклоняет голову набок, а другой рукой осторожно поглаживает меня пальцами. Начиная с моего горла, его прикосновения скользят от моей шеи вниз между грудями и по животу — который становится впалым, когда я делаю вдох от обжигающего ощущения, — прежде чем он останавливается прямо над моим холмиком.

Каким бы опасным он ни был, насколько бы я не знала, каковы его намерения, я знаю, что я мокрая. Промокшая. Я хочу, чтобы он зашел дальше, прикоснулся ко мне между бедер. Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Моя кожа гудит от сенсорной перегрузки. Черт возьми, он собирается заставить меня умолять.

Мои глаза распахиваются, и я пристально смотрю на него. Я не умоляю. — Или ты трахаешь меня, Каликс, или я ухожу, — выдавливаю я из себя.

Его зеленые, как мох, глаза светятся неестественно, красный цвет заливает радужку и заменяет обычный цвет. Его рука проделывает остаток пути в тишине, и я ахаю, когда два толстых пальца проникают в меня. Они легко входят в мою влажную сердцевину, скользя по сокам, вытекающим из моего влагалища. Мое дыхание вырывается из горла.

— Ты не уйдешь, пока я не насытюсь тобой, маленькая воришка. — Слова Каликса звучат в комнате так тихо, что я почти не слышу их из-за стука моего сердца в ушах.

Я снова ловлю его взгляд и сдерживаю стон, когда его большой палец поворачивается и надавливает на пучок нервов над моим отверстием. Мышцы моих бедер дрожат и напрягаются от нахлынувших ощущений.

— Тогда прекрати играть со мной, Каликс, — рычу я, не в силах сдержаться.

Его тень мгновенно падает на меня, его член прижимается к моему животу, когда он взбирается на ложе из змей. Странно чувствовать, как холодные чешуйки скользят по моей плоти, быстро нагреваясь, когда они крадут мое тепло. Я хочу прикоснуться к нему, потянуться к нему и заставить его дать мне то, что я хочу, но они продолжают удерживать меня. Я знаю, что могла бы разорвать их в клочья, что я могла бы освободиться в любой момент, если бы действительно захотела. Но я не хочу все портить. Я хочу, чтобы Каликс загнал меня во тьму и заставил забыть все, что произошло за последние несколько недель. Забыть предательство Региса, секреты Офелии и Кэдмона и угрозы Совета Богов.

В этот момент я хочу забыть обо всем, кроме боли и удовольствия.

Неужели я схожу с ума, желая такого утешения от такого психопата, как Каликс? Да. Меня это волнует? Нет.