Шурик 1970 (СИ). Страница 41

Утро, кофе, тосты. Я наскоро перекусил, кофе с тостами поставил на столик у тахты. Зине сегодня на работу к обеду, пусть уж выспится. Правда и кофе остынет, и тосты. Надо что-нибудь придумать.

Провел ревизию в холодильнике. Надо бы чего-нибудь пожрать прикупить, а то в морозилке одни пельмени и курица. Что с мороженой курицей делать — просто не представлял. Я кинул курицу в сумку, прихватил листок с напечатанным обоснованием для Егорыча и двинулся на выход. Черт! А замок? Совсем забыл. В принципе, поменять личинку в замке -- дело десяти минут. Посмотрел на часы. Ладно, успею!

Прицепил новый ключ Зине на связку.

Почти бегом отправился к овощному магазину. Егорыч меня терпеливо ждал в своей инвалидке. Был наряжен в строгий черный пиджак с орденом Славы на лацкане. Видимо, действительно, в министерство собрался. Я вручил ему листок, он проглядел, аккуратно поместил его в папку, завязал тесемки и уехал.

Я же зашел в магазин, раскрыл сумку, положил перед Оксанкой курицу и денежную трешку.

— Девушки, выручайте.

— Опять брат? — хохотнула Оксанка.

— Жена, — признался я. — Она у меня актриса. Чем кормить — не знаю.

— Зато мы знаем уже, — крикнула из склада Настюха, показывая свежеснесенное яйцо и ласково гладя гусыню. — Вот ведь хитрец, скрывал, на ком женат, скромник. Хорошо хоть Егорыч — разведчик, сразу все выяснил, товарищ Тимофеев. Мы для пани Катарины такой ужин забабахаем! Мы ни одного «кабачка» не пропустили. Деньги свои убери. Но с тебя автограф на фото. Для обеих!

Я пообещал и пошел на выход, "заводиться".

Отсоединив провода зарядки, я закрыл капот. Залез в салон, вкрутил переключатель. Убедился, что зарядка — 100%. Начал уже сдавать назад, когда сзади, в районе заднего колеса раздался какой-то звук. Нехороший звук. Я спешно нажал тормоз, остановился. Подошел к заднему бамперу. Все вроде норм. Посмотрел на заднее колесо… Сначала ничего не понял, потом сообразил. Заднее колесо держалось на одном болте. Точнее, на той самой секретке, что выдал мне мастер на автосервисе.

Мне решили устроить автокатастрофу?

Глава 20. Тайные связи

Я внимательно осмотрел место задуманного, но не доведенного до конца преступления. Остальные болты с колеса валялись тут же. И еще три красных кирпича лежали у бордюра. Чуть поодаль в кустах обнаружились еще с десяток красных кирпичей.

Все ясно, убивать меня не собирались. Просто мою Букашечку хотели разуть. Неизвестному злоумышленнику, или группе злоумышленников очень приглянулась широкая импортная резина и литые диски? Три болта злодей открутил, но наткнулся на секретку, не совладал и бросил это дело. Как и принесенные кирпичи.

А куда Егорыч смотрел? Так он внутри павильона был, вражьи голоса слушал. Он и не нанимался всю ночь на улице сторожить.

Матерясь, я достал домкрат, ключ, приподнял Букашечку, вернул болты на законное место. Вот если бы не секретка, видок бы у меня сейчас был! Стоял бы я около «Запора» на кирпичах вместо колес и репу чесал, засоряя эфир ненормативной лексикой. Но нет толку материться, нужно ехать. Меня дети ждут.

Я приехал к станции, припарковался у ворот. У крыльца встретил Трофимыча, выяснил, что ничего для секции юных техников с завода не привозили. Зашел в кабинет, поздоровался с ребятами, собрал весь имевшийся пластилин в виде поделок младшей группы и предложил будущим конструкторам слепить первые два кузова. Джип и пикап — по одобренным большинством голосов чертежам. Колесную базу взял с уже имевшихся поделок не самого симпатичного вида. Сам собрался сходить на завод, серьезно поговорить с мадам Сидоровой.

В этот момент ко мне подошел Козлов и гордо сообщил:

— Мы с батей вчера стартер поставили на «Москвича». Вместе! Завелся с пол-оборота! Папа просил поблагодарить. Сказал, что с нас причитается.

— Не стоит благодарностей. Мы за стартер с Козловых сваркой возьмем, верно?

Детский коллектив такое решение решительно поддержал. Я же велел не шуметь, заниматься делом, а сам и отправился на завод, получить обещанное от Сидоровой.

Сидорову пришлось еще поискать, в заводском комитете комсомола ее не было, в профкоме — тоже. Но я был упорен. Обзвонил с проходной чуть ли не половину заводской администрации. А когда нашел ее все-таки в профкоме — она долго не выходила. Наконец, вышла. Я посмотрел ей в лицо и понял, уже в курсе про меня. Куда делась восторженность в глазах? Смотрит, как на чумного, руки не подала. Что ж, бывает…

— Товарищ Сидорова, — начал я без особого оптимизма. — Вы просили меня наладить работу кружка, увлечь ребят. Ребята увлечены. Но увлечение требует материального обеспечения. Что с моей заявкой?

Сидорова посмотрела на меня глазами срущей собаки. Ну да, будем считать, мы друг друга поняли. Наверняка Сидорова уже звонила в институт и устроила истерику, за то, что им обманом всучили антисоветчика и диссидента, то есть — меня.

— Понимаете, Александр Сергеевич, тут такое дело…

— И какое же дело? Дети должны страдать из-за своего преподавателя? — спросил я.

— Нет, Александр Сергеевич. Но вашу заявку затребовал первый отдел, понимаете?

Тут уж я реально удивился. Что такого могло быть в заявке для кружка юных техников, что ею заинтересовался первый отдел? Пластилин?

— Вы же обещали, слово комсомольское давали…

Сидорова вздохнула и ничего не ответила. Ну ладно, раз я — антисоветчик и наймит Запада, так получите от наймита:

— А вы представьте, как будет выглядеть ваша комсомольская организация, если, допустим, по вражескому голосу скажут, как у нас относятся к детям из творческих кружков? — добавил я кровожадно.

Сидорова побледнела:

— Сегодня же все привезут. Обещаю!

Вот и славно.

Наш заказ привезли к обеду на «Москвиче» — сапожке. Все, что было в заявке, даже больше. От щедрот профкома прибавили две больших красивых гэдээровских машинки на батарейках. Ребята дружно фургон сапожка разгрузили, пересчитали, разложили привезенное по полкам. Успели даже погонять на немецких «Вартбургах» по коридору. Расходиться с занятий совсем не хотели, но я сурово разогнал их обедать и учиться.

Когда младшая группа расселась за столы под чутким взором Раисы Михайловны, появился Трофимыч. Он совсем сурово на меня посмотрел и позвал к телефону.

Голос в трубке был женский, грустный.

— Сашенька, здравствуйте. Это тетя Маша, мама Виталика Березина. Мне Андрюша Гаврилов ваш новый телефон дал.

Знать бы, кто такой Виталик Березин? И с чего это Дуб раздает служебный телефон всем подряд? Вот и случилось то, чего я так боялся. Знакомых у Шурика много, всех в кино не показали. Мне что, опять рассказывать про удар током в ванной и ссылаться на амнезию?

Но не потребовалось

— Виталик сказал, что если это начнется, чтоб я обязательно вам позвонила, — пояснила женщина.

— А что, что начнется?

— Кто-то залез в его мастерскую.

— А сам Виталик чего не позвонил?

Длинная пауза.

— Он в больнице, Саша.

Вот черт! Неудобно-то как. У женщины беда, сын в больнице, а я…

— Его можно навестить? — попытался я тут же оправдаться.

— Саша, с вами все в порядке? — встревоженным голосом сказала женщина. — К нему не пускают даже родных. Саша, вы можете приехать?

— Да, называйте адрес.

И снова долгая пауза.

— К нам, домой, Саша.

— Да, но таксист требует точный и полный адрес, — придумал я на ходу. — Они теперь маршрутные листы заполняют.

— Улица Школьная, двенадцать…

Я уже понял, что это — не Москва. Была бы Москва, назвали бы номер квартиры. Раз нет, значит, частный дом. И не в Москве. А где?

— … поселок Соколовка. Почтовый индекс нужен?

— Нет, индекса не нужно. Вы сегодня весь день дома? После работы — я у вас. Мне чего-нибудь привезти?

— Нет, не надо. Приезжайте, Саша. Поскорее. Я боюсь…