Призрак Сомерсет-Парка. Страница 19

На щеках у меня вспыхнул румянец. Складывалось впечатление, что миссис Донован, даже будучи прислугой, держала весь дом в кулаке. Я постаралась говорить спокойно:

— Я бы предпочла иметь ключ от отведенной мне комнаты и самой следить за сохранностью своего имущества.

— Я в ответе за все ключи в этом доме, — холодно возразила она. — Вам нет никакой необходимости иметь отдельный ключ. У вас есть что-то особенно ценное и вы желаете отдать это на хранение? Я сама спрошу у его светлости. — Она шагнула вперед и трижды быстро постучала в дверь.

— У меня нет ничего такого, что могли бы украсть, — сказала я. — Но я бы хотела, чтобы мои вещи никто не трогал. И еще я предпочла бы запираться на ночь.

Она по-прежнему сверлила меня непреклонным взглядом. Это было все равно что пытаться обыграть в гляделки статую.

— Мистер Локхарт пообещал удовлетворять все мои нужды. Мне требуется ключ от моей комнаты, или я уеду сегодня же. — Последние слова я произнесла несколько громче, чем намеревалась, однако нервы мои были уже на пределе, и я едва не плакала.

Черты миссис Донован разгладились. Под маской раболепия, умение надевать которую — я нисколько в этом не сомневалась — экономка отточила за долгие годы службы в Сомерсет-Парке, таился намек на жестокую улыбку.

Дверь открылась. На пороге появился мистер Пембертон. Он внимательно осмотрел нас с миссис Донован. Я безотчетно опустила голову, вспомнив, как оконфузилась при нашем последнем разговоре. На хозяине Сомерсет-Парка были сапоги для верховой езды.

— В чем дело? — спросил он. В его голосе отчетливо слышалось нетерпение.

Миссис Донован и не подумала изобразить покорность. Вместо этого она выше задрала подбородок.

— Ваша гостья требует собственный ключ от комнаты, милорд, — сказала она.

Я наконец посмотрела на него, намереваясь настоять на своем. Волосы мистера Пембертона были растрепаны как от ветра, а пахло от него так, словно он только вернулся с улицы. Хозяин Сомерсета пристально смотрел на меня и ждал, однако слова будто улетучились из моей головы. Я представила, как объясняю, что нашла в Книге духов послание со словами «Помоги мне», однако он лишь возразит, что это просто дешевые фокусы. Для него я фальшивый медиум, которого он шантажом привлек на свою сторону. Какое ему дело, даже если кто-то рыскает по моей комнате? Я решила промолчать.

Мистер Пембертон перевел взгляд на экономку, но уже не с таким раздосадованным видом.

— В этом доме каждый, кто пожелает, может иметь собственный ключ, — сказал он. — Полагаю, прошлое нас многому научило. Если мисс Тиммонс просит ключ от своей комнаты, она его получит. Будьте добры, принесите его из вашего кабинета внизу.

— Разумеется, милорд. — Экономка едва заметно кивнула и потянулась за большим кольцом с ключами, что висело у нее на поясе. — Ключ у меня как раз при себе.

Она тщательно выбрала ключ, отстегнула его от кольца, поднесла почти к самому носу, внимательно осмотрела и лишь потом передала мне.

Забирая ключ, я почувствовала, как неохотно она выпустила его из руки.

— Благодарю, — ответила я.

Миссис Донован не обратила на меня никакого внимания и повернулась к хозяину Сомерсета.

— Напитки будут поданы через час. Полагаю, мистер Локхарт отдыхает. По совету доктора Барнаби он будет ужинать в своей комнате.

— Спасибо, — ответил мистер Пембертон. — Бромуэлл передал миссис Гэллоуэй, что доктор Барнаби тоже останется на ужин?

Экономка почтительно кивнула.

— Обо всем уже позаботились.

— Прекрасно, — сказал он, отвернулся от нее и тут же переключил внимание на меня.

Либо миссис Донован привыкла к такому резкому обращению со стороны своего господина, либо ей очень хотелось уйти. Она бесшумно, будто змея, каковой и была на самом деле, ускользнула через дверь для слуг, что вела вниз, на кухню.

Мистер Пембертон бросил взгляд на мое платье.

— Когда спуститесь к ужину, познакомитесь с доктором Барнаби. Он, как и все остальные в поместье, полагает, будто вы приехали, чтобы связаться с Одрой и облегчить мои страдания.

— Не извольте сомневаться, милорд, облегчить ваши страдания — моя первостепенная задача.

Хозяин Сомерсета окинул меня снисходительным взглядом, едва не возведя очи горе, а затем ответил, понизив голос:

— Имейте в виду: каждое ваше действие, каждое слово внимательно изучаются обитателями этого дома и прежде всего слугами. Я знаю, что вы сегодня спускались в кухню. От персонала подобает держаться на расстоянии. Подозреваю, что вы и не догадываетесь, сколь важны подобные правила поведения.

Я сжала ключ в ладони, острый край впился в плоть. Прежде мне не доводилось встречать человека, чей характер настолько неприятен, что затмевает всю его внешнюю привлекательность.

— Вы верно сказали, — отозвалась я. — Мне не знакомы правила этикета, гласящие, что следует с меньшим уважением относиться к тем, кто, в общественном понимании, стоит ниже по статусу.

Мистер Пембертон лишь уставился на меня, слегка приоткрыв губы.

Я не стала дожидаться его ответа и направилась к парадной лестнице, молча проклиная каждую скрипящую ступеньку. И только когда затворила за собой дверь и прижалась к ней спиной, поняла, как рисковала всякий раз, открывая при нем рот.

Вероятно, я предоставила ему множество поводов бросить свою затею и выполнить первоначальную угрозу — вызвать приходского констебля. По спине пробежала дрожь. Возможно, я не продержусь тут и до конца первого дня. Мне следовало бы помалкивать и как можно более тщательно готовиться к спиритическому сеансу.

Положив ключ на трюмо, я открыла верхний ящик. Как и обещала миссис Донован, там оказались чулки, несколько нижних юбок и ночных сорочек. Я коснулась идеально сложенного белья.

В зеркале гардероба отражалось угрюмое создание. Одна из шпилек выбилась, а три оставшихся с трудом удерживали локоны, подаренные мне природой. Я вспомнила о Флоре и подумала: не сможет ли она помочь мне с прической? Надеюсь, я не слишком испугала служанку. Вдруг она больше не пожелает заходить в мою комнату... Не все так привычны к смерти, как я.

Я принялась разглядывать прекрасные платья, которые оказались в моем распоряжении. Выбор ошеломлял. Ни разу мне не доводилось видеть столько чудесных нарядов в одном месте. Вдруг кое-что показалось мне странным. Я отодвинула платья в сторону и внимательно осмотрела дно шкафа. И не увидела ни следов, ни каких-либо иных признаков, что здесь бывала мышь. Не нашлось даже маленькой дырочки. Царапающие звуки, видимо, исходили от стены за гардеробом. Что, пожалуй, было разумнее, и я этому только порадовалась. Не хотелось бы, чтобы одежду испортили.

Мой взгляд остановился на черно-красном платье. Я взяла его, приложила к себе и подошла к зеркалу, с удовлетворением отметив, что длина мне подходит. Я сбросила собственный наряд и натянула подаренный через голову. Ткань заструилась по телу, словно водопад. Я надела черные туфли и пошатнулась, потеряв равновесие.

Повернувшись к зеркалу, я увидела истину столь жестокую, что она казалась почти комичной. Платье было велико в талии и подчеркивало, насколько я исхудала, а волосы, которые с трудом удерживали шпильки, растрепались, словно у помешанной.

— Я и сама могла бы быть призраком, — сообщила я своему отражению.

Я осторожно вернула платье в гардероб и на сей раз выбрала то, что попроще. Серое кружево и высокий гофрированный воротник облегали шею, наряд был скромным, и в нем я уже не казалась себе фальшивкой. К счастью, все пуговицы были спереди, а длинный подол прикрыл потертые носки моих ботинок.

На меня вдруг обрушилось необычное ощущение несправедливости. Я вспомнила всю свою жизнь, полную страданий, все происшествия и решения, что привели меня сюда, в ветшающий замок на берегу моря.

В памяти всплыл голос maman.

Мы с тобой владеем умением выживать, ты и я. Когда покажется, будто дела совсем плохи, помни: выход найдется всегда. Полагаться ты можешь только на себя, ma petite chérie.