Побочный эффект. Страница 9

— Из живого человека?

— Если тебя смущает, откуда берётся база, то зачем ты пришла?

— Меня не смущает, — помолчав, ответила девушка. — Мне нужен результат и плевать, как он будет достигнут. Мне интересно, как ты относишься к подобным заказам?

— Это часть профессии.

— Незаконная часть, — уточнила Джада.

— А ты живёшь по правилам? — Финал разговора получился неприятным, но Боб сделал всё, чтобы не показать охватившее его раздражение.

— Нет. — Она вздохнула. — В этом мы похожи.

— Больше не задавай глупых вопросов, — сказал фрикмейстер, твёрдо решив увеличить цену на десять процентов — в наказание. — Присылай файл и жди моего ответа.

* * *

— Имя?

В вопросе не было никакого смысла, поскольку на него достоверно или с достаточной степенью достоверности уже ответил вживлённый в челюстную кость идентификационный чип — когда Габриэль прошёл через рамку входной двери, полицейским стала доступна вся хранящаяся в нём информация. Точнее, стала доступна ещё три часа назад, поскольку, прежде чем вязать посетителей «Дров и спичек», полицейские прощупали помещение сканером и занесли в протокол всех участников драки. Поимённо. Идентификационный чип подделать не трудно, на чёрном рынке такую услугу предлагали, но с появлением биочипа она потеряла всякий смысл — если у полицейских возникали сомнения в точности идентификатора, они подключались к биочипу и сверяли данные, а биочип никто не взламывал, во всяком случае, добровольно, и заменить его было нельзя. Другими словами, допрашивающий Габриэля полицейский точно знал, кто перед ним, однако вопрос прозвучал. И он обязательно звучал во всех полицейских участках любой части света, словно блюстители порядка сговорились начинать разговоры с задержанными с того самого вопроса, что и тысячу лет назад.

— Имя? — спросил полицейский, глядя на монитор настольного коммуникатора.

— Габриэль.

Полицейский посмотрел задержанному в глаза.

— Шутник?

— Габриэль Кармини, — тут же поправился мужчина. — Полных лет — пятьдесят девять, место официальной регистрации… — Я всё это вижу.

— Да, сэр.

— Мы тут говорим: «мой господин».

— Да, мой господин, — послушно произнёс Кармини.

Блюстителю порядка это понравилось. А вот сам задержанный — не очень. Было в нём что-то сомнительное, но что именно, полицейский понять не мог.

Пятьдесят девять полных лет, и выглядит на них. То есть генофлекс использует только по прямому назначению, в качестве лекарства от SAS, что по нынешним временам более чем странно, особенно для пожилого мужчины. Волосы густые, средней длины, полностью седые, белые, как и короткая борода. Лицо сильное, благородное, стоящего перед полицейским мужчину можно было представить и морским волком — в бушлате и фуражке; и гордым аристократом, герцогом или графом, не меньше, в расшитом золотом камзоле и шпагой на поясе. Фигура соответствовала: мужчина был высоким, крупным, но не толстым, явно мускулистым. Седой медведь с умными голубыми глазами, одетый в мягкие бежевые брюки, кеды и светлокоричневую рубашку. Умные очки известной, но не самой дорогой фирмы, в пару к ним — коммуникатор. Устройства лежали на столе перед полицейским, как и прочая изъятая у мужчины мелочь.

— Габриэль Кармини, тебе понятна суть обвинений? — Невиновен.

— Да сколько угодно, — скучно отозвался полицейский. — Отвечай на мой вопрос, пожалуйста: суть обвинений ясна?

— Я не принимал участия в драке, мой господин, это подтвердят записи из зала.

— В «Дровах и спичках» нет видеокамер.

— На мне нет следов. — Кармини помялся и добавил: — Да и стар я для кабацких драк.

— Тогда что ты там делал? — поинтересовался полицейский таким тоном, будто в заведения Мили Чудес ходили исключительно ради потасовок.

— Ужинал, — с некоторым недоумением ответил Кармини.

— Искал экзотическую шлюху на ночь?

Габриэль оставил вопрос без ответа.

— В этом нет ничего постыдного. — Полицейский зевнул. — По нашим законам наказывается проститутка, а не клиент.

Однако обмануть задержанного не получилось — Кармини знал, что по местным законам наказание ждало обоих.

— Я просто ужинал, мой господин, в одиночестве.

— Нравится смотреть?

— Я только сегодня приехал в город и пошёл поесть в ближайшее заведение.

— Остановился в Миле Чудес?

— Не знал, что это запрещено.

— Ты наглый? — Однако разозлился полицейский не по-настоящему, лениво разозлился, то ли устал опрашивать участников очередной драки, то ли понял, что развести опытного задержанного на что-то серьёзное не получится.

— Нет, мой господин.

Полицейский кивнул и побарабанил пальцами по столешнице.

— Будь у меня записи, ты бы уже получил то, что заслуживаешь, ведь ты наверняка один из зачинщиков. — Я слишком стар, мой господин… — Заткнись!

Кармини мгновенно замолчал и даже вытянулся, кое-как изобразив стойку «смирно». Полицейскому это понравилось.

— Поскольку против тебя не выдвинуты обвинения от тех, кого ты избил, городская прокуратура готова ограничиться… — Он нажал на кнопку и чуть повысил голос: — Есть кто из прокуратуры?

— Доппель его превосходительства, господина Ахмедова, — донеслось из динамиков коммуникатора.

— Фиксируйте постановление: административный штраф за нарушение общественного порядка, плюс удвоенная сумма в благотворительный фонд полиции, плюс удвоенная сумма в благотворительный фонд прокуратуры.

— Зафиксировал, — отозвался доппель. — Клиент согласен?

Полицейский вновь посмотрел на Кармини:

— Вопросы есть?

— Что будет, если я не соглашусь?

— Пойдёшь в суд. И, скорее всего, добавится удвоенный взнос в благотворительный фонд судейской системы.

— Я согласен, — торопливо подтвердил задержанный.

— Молодец, — одобрил полицейский. — Постановление 602397 зарегистрировано, Габриэль Кармини приговаривается к административному штрафу за нарушение общественного порядка. Заплатишь сразу или будешь ждать в камере, пока кто-то внесёт деньги? — Заплачу сразу, — решил Кармини. — Где касса?

— Тебе пришло постановление, просто поставь галочку, что согласен, и деньги спишутся автоматически.

///

— Зачем притащился? — грубовато поинтересовался дежурный полицейский.

— Мимо проходил, — не менее грубо ответил Иван.

— Вот и шёл бы мимо.

— Если думаешь, что мне доставляет удовольствие якшаться с вашей братией, то сильно ошибаешься.

— Что ты с нами делаешь? — нахмурился дежурный, узнавший из фразы Уварова только слова «удовольствие» и «братия».

— Не волнуйся, ничего неприличного.

Полицейские не любят биобезопасников — это аксиома. Впрочем, не только полицейские, а все люди, так или иначе связанные с охраной порядка и силовыми структурами: ни полицейские, ни военные, ни следователи, ни работники прокуратуры — никто. И дело не в том, что биобезопасникам платят больше, чем всем остальным, а в правах, которые они имеют и о которых другие службы могут только мечтать. Департамент биологической безопасности находился в привилегированном положении, при необходимости его детективы могли «привлекать», а если называть вещи своими именами — брать под командование, сотрудников любых других ведомств, что выводило сотрудников других ведомств из себя. Поэтому любой детектив Департамента тратил кучу времени и сил на то, чтобы установить хорошие или просто нормальные рабочие отношения с местными «коллегами». Уварову это удалось, полицейские его уважали, но не все, и с этим ничего нельзя было поделать.

— Зачем притащился?

— Шеф здесь?

— Для тебя — занят.

— Откуда знаешь?

— Точно знаю.

— Сгоняй и уточни, — распорядился Иван, доставая зубочистку. — Одна нога здесь, другая там. И шустрее, я опаздываю.

«Гонять» дежурному никуда не требовалось, достаточно было отправить запрос доппелю начальника отдела, но Уваров не собирался быть милым с теми, кому не нравился, и намеренно использовал уничижительные обороты. Полицейский пробубнил нечто невразумительное и с силой захлопнул прозрачное окошко. Иван улыбнулся и оглядел кавардак, который крайне редко творился в полицейских участках. Обычно здесь царила деловая тишина, поскольку Билль о выездных судебных заседаниях и связанные с ним изменения в законе об адвокатской практике сделали ненужными привычные по прошлым столетиям процедуры вроде снятия показаний и длительных разбирательств, включая походы в суд. Виновность подозреваемого в подавляющем большинстве случаев подтверждалась видео со стационарных камер, дронов или оказавшихся поблизости муниципальных мобилей. В особых случаях дозволялось использовать частные записи. За идентификацию преступника отвечал вживлённый чип, после чего проводилось задержание либо дронами, либо патрульными. Затем преступник представал перед доппелем судьи, доппель обвинителя сообщал, в чём состоит преступление, доппель адвоката приводил аргументы в защиту — если таковые имелись, и доппель судьи выносил приговор. Если доппель адвоката требовал апелляцию, мгновенно появлялся доппель судьи апелляционного суда и принимал окончательное решение. В результате, через десять-двадцать минут после задержания, полицейские точно знали, что делать с преступником: везти в участок для краткосрочного административного ареста, в тюрьму, выписывать на месте штраф или же просто отпустить, потому что доппель адвоката оказался умнее доппеля прокурора.