Эпоха героев (ЛП). Страница 11

Гвен так высоко подняла брови, что они почти исчезли в её светлых волосах. Большая часть света была у неё за спиной, но я готова поклясться — её лицо вспыхнуло, особенно щёки и нос. И это точно был не румянец.

— Конечно, ненавидим, — фыркнула она, — поэтому и таскали твоё безжизненное тело всё это время.

— И кормили тебя, — добавила Веледа.

— И мыли, чтобы Мэддокс не впал в ярость при виде малейшей царапины на твоей коже.

Дракон нахмурился ещё сильнее.

— И делали тебе массажи, чтобы, проснувшись, ты не решала, что пора ампутировать что-нибудь.

— И…

Я подняла руку.

— Ладно. — В груди распустились тепло и надежда, пока я слушала их, видела их возмущённые лица. Но всё же… — То есть… вы не ненавидите меня. — Теперь, вместо утверждения, это звучало как вопрос. Превосходно. Мой мозг решил поиграть с языком. — Я хотела рассказать вам. Может, сейчас это прозвучит неубедительно — особенно после того, как я так… ушла из замка, — но этот секрет был отнюдь не лёгким бременем. Впервые в жизни мне действительно хотелось быть честной. По-настоящему.

— Я верю, — быстро ответила Гвен. Когда я удивлённо на неё посмотрела, она одарила меня одной из тех своих мягких, понимающих улыбок. В ней была тень нетерпения, будто она считала меня дурочкой. — Что? У меня интуиция, достойная изучения. Может, я и не знала, что ты, но никогда не сомневалась, кто ты: умная, сильная и готовая на всё ради тех, кого любишь.

Она уже говорила мне это. Тогда, когда мы знали друг друга всего пару дней.

И теперь повторила.

Грудь сдавило от чего-то неожиданно тёплого.

Веледа заправила прядь каштановых волос за ухо.

— Для меня многое стало на свои места. Я ведь сразу сказала, что не собираюсь тебя судить. Думаю, ты поступала как могла с теми картами, что тебе выпали, Лан.

Если бы я не была так обезвожена, я бы наверняка разрыдалась прямо сейчас. Эмоции подступили к горлу, и я потянулась за стаканом из рук Мэддокса.

И только тогда заметила, что это вовсе не стекло, а керамика. Снаружи он был окрашен в жёлтый, внутри — в синий.

Вдоль края кто-то нарисовал бабочек с такой точностью, что они казались настоящими.

Это был не просто сосуд. Такие вещи в Гибернии не делали.

Я видела их только на рынке в Реймсе, куда их привозили прямиком из…

Я огляделась.

Мы были в повозке. Нестерпимая жара. Слепящий свет. Сухой, пыльный воздух.

Снаружи снова закричали.

И на этот раз я отчётливо поняла слова:

— Король приближается!

Холод ужаса пронзил мне живот. Гвен и Веледа переглянулись — и мне это совсем не понравилось.

Мэддокс, который не упускал ни одного моего движения, стиснул челюсть.

— Боюсь, объяснения придётся отложить, sliseag. — Он потянулся под ложем и протянул мне пару сапог. — Пора. Лучше не заставлять его ждать.

Глава 7

Аланна

Там, где была жизнь — смерть.

Там, где была чистая прозрачная вода — выжженные пустоши.

Там, где звучал смех и царило процветание — сорняки и гниль.

Что может лучше показать, кто такие демоны, чем Вармаэт?

Публичная речь фея в Эйре.

Казнён через несколько часов.

Мэддокс помог мне надеть сапоги, движения были резкими. Он весь словно гудел от напряжения. Девушки уже вышли из повозки.

Я остановила его, коснувшись пальцами его запястья. Наши кожи соприкоснулись — и он тихо выдохнул.

— Король мёртв, — прошептала я. Холодный страх пробежал по спине — один только намёк на то, что это может быть не так, заставлял содрогнуться. — Я видела.

Гематитовая стрела прошла сквозь его череп, насквозь — от затылка до лба, унося с собой часть мозга и один глаз. Гематит оказался бесполезен: он был всего лишь человеком, лишившимся единственной защиты — проклятой короны, созданной вайдеру из чешуи и магических самоцветов короля-дракона Ширра. Но любой бы умер, если что-то острое забурилось бы ему прямо в мозг.

Глаза Мэддокса на секунду сомкнулись. Затем он снова принялся за шнуровку. Эти сапоги были не мои. Совершенно новые, из мягкой, ухоженной кожи — лучшего качества. У меня никогда не было обуви такой выделки. Но они сидели идеально по размеру.

— Король Нессия мёртв, — подтвердил дракон. — И, насколько мы знаем, Бран ещё не взошёл на трон. Этот король… боюсь, он не человек.

Я опешила.

— Что ты сказал?

С раздражением схватила его за подбородок, заставив посмотреть мне в глаза. Он не ожидал — и я увидела в его взгляде то, чего совсем не ждала. Вину. Или нечто очень похожее. Будто он всеми силами не хотел объяснять мне, что именно происходит.

— Мэддокс, — надавила я.

— В Гибернии многое изменилось за эти дни. Маленькие огоньки, что раньше едва теплились, превратились в пожары. В данном случае… — Он напряг шею и отвернулся к выходу. — Нам ничего не оставалось, кроме как принять помощь… сомнительных союзников. Помни: им нельзя доверять, Аланна. — Он снова посмотрел на меня, взгляд стал твёрдым. — У них свои скрытые цели. Нам может казаться, что у нас общий враг, но их методы и цели совершенно не совпадают с методами Братства.

По какой-то причине я сразу подумала об одном фее, притворявшемся плотником в компании таких же самозванцев.

— Как Оберон и Ко?

Он фыркнул, с мрачной усмешкой.

— Эти идиоты на побегушках у них. Пешки. Хотя Оберон отказывается это признавать.

— Если им нельзя доверять, зачем вы приняли их помощь?

Я не имела права упрекать его, пока сама провалялась без сознания, не зная, что творится снаружи. Но мне нужно было понять.

Снаружи шум нарастал.

Кто был там? Почему столько возбуждённых голосов?

И… да. В воздухе гремели барабаны.

— Нам был нужен безопасный приют, а они обещали укрыть нас. После разрушения На Сиог и раскола Братства у нас не осталось выбора. — Он закончил шнуровку, помог мне поставить ноги на пол и тут же отдёрнул руки, будто насильно заставил себя не прикасаться ко мне. — Я заставил Сейдж поклясться, что здесь нам ничто не угрожает. Если бы у нас был хоть один другой выход, клянусь тебе, Аланна — мы бы не пришли сюда.

Прекрасно. Теперь мне было ещё тревожнее. Всё за пределами этой повозки казалось сплошной угрозой. А барабаны отбивали ритм моего бешено колотящегося сердца.

— И при чём тут Сейдж?

На лице Мэддокса промелькнула тень. Тканевый полог качнулся, и в проёме появилась высокая фигура в зелёном. Льняная туника с вышивкой по краям была обмотана вокруг головы, оставляя лицо открытым. Я сразу узнала её тёмные брови и пронзительный, суровый взгляд.

— Потому что он — параноидальный дракон, который забыл, сколько раз я спасала его глупую задницу, — огрызнулась Сейдж.

Невозможно было понять, злилась ли она больше, чем обычно, или ровно настолько же. Единственный раз, когда я видела её хоть немного расслабленной, был Бельтайн. И даже тогда она потратила половину праздника, обвиняя меня в эгоизме за то, что я не приняла узы с Мэддоксом.

— Выходите как можно скорее. Нас с Персиммоном он видеть не хочет. Хоть и жаль, но это факт.

Она исчезла, так и не взглянув на меня.

Я всё больше путалась. О ком она говорила? Об этом… нечеловеческом короле?

Мэддокс протянул мне руку — и тут же отдёрнул её.

Я поняла, почему он замешкался — и сама переплела наши пальцы. Его кожа была горячей. И что-то… что-то потянулось от него ко мне, поток, скользящий по его руке, пытающийся пройти в мою.

Нет, — подумала я.

И — к моему полному удивлению — никакое воспоминание Мэддокса, каким бы оно ни было, не обрушилось на мой разум. Темнота радостно запела у меня в ухе.

А что, если всё всегда было так просто?

А если, подавляя её раз за разом, я просто теряла над ней контроль, и она вырывалась наружу?

Пальцы Мэддокса дёрнулись.

— Ты можешь держать меня за руку, когда захочешь, — прошептала я, всё ещё немного ошеломлённая. Интересно, что он скажет, когда узнает, что эта магия идёт прямиком от самой богини смерти. И что она не была убита Теутусом, как все думали. — Это моя магия. Тьма. Когда я прикасаюсь к чьим-то рукам, получаю доступ к его воспоминаниям. Обычно… они неприятные. Всегда это какие-то моменты, настолько важные, что запечатлелись в душе. Мне нужно научиться контролировать это.