Академия Аркан (ЛП). Страница 43

— Друг, — отвечаю я, не дав Сайласу и рта раскрыть. — Благодаря ему я смогла сюда попасть. — Нашла бы я выход и без него? В конце концов — да. Но Сайлас значительно ускорил этот процесс. И мне не пришлось рисковать, затевая что-то безумное на приёме Равина.

— Эту историю я хочу услышать. Да и все остальные тоже.

— Остальные? — Моё сердце делает скачок.

— Ага. Идём, не будем торчать на улице… лучше, если я не буду светиться лишний раз.

— Всё ещё ищешь неприятности? — Я шагаю следом за ним. Сайлас плетётся позади, и я ощущаю его колебание. Пытаюсь бросить ему ободряющий взгляд, но он, похоже, не убеждён.

— Не умею по-другому. — Улыбка Грегора становится кривой, лукавой. — А теперь — голову вниз. Нам не нужно, чтобы кто-то менее дружелюбный тебя узнал. Даже с твоей новой причёской. — Я опускаю подбородок. Стоит немалых усилий удержать в себе поток вопросов.

Мы обходим главные улицы, держась закоулков между кирпичными домами. Ни слова не произносится — из осторожности. Хоть внутри меня всё бурлит от нетерпения, я молчу. За коваными воротами — садовая дорожка, ведущая к узкому таунхаусу. Фасад прост, но здание не уступает остальным в этом благополучном районе. Мышцы понемногу расслабляются, шаги становятся спокойнее, и напряжение уходит — я снова чувствую ту же самую безопасность, что ощущала рядом с Клубом Звёздной Судьбы. На миг я останавливаюсь, любуясь зданием, и в груди туго завязывается узел. Уже сейчас кажется, будто я вернулась домой.

Мы входим в тесную прихожую. Когда я закрываю за собой дверь, замечаю — чуть выше изогнутой дверной ручки — четырёхконечную звезду в форме X. Слева от пересечения выгравирована латунная S, справа — C. Тот же символ был внутри серебряного браслета, который я подарила Арине, когда она уходила в академию.

— Клуб Звёздной Судьбы… — шепчу я, проводя пальцами по едва заметной детали, бывшей когда-то целым миром.

— Бристара говорит, что мы должны как-то сохранить его дух, — с теплотой говорит Грегор, хоть в голосе проскальзывает горечь. Клуб был бы жив и здоров, если бы не… то, что произошло. — Пойдём в гостиную. Там будет удобнее.

Мы проходим во вторую дверь. Коридор раздваивается. Слева — узкая лестница вверх. Справа — череда дверей, в конце — стеклянная, ведущая во внутренний дворик. Первая дверь справа закрыта. Но вторая…

Я останавливаюсь.

Это узкая кухня. Юра стоит у плиты, вполголоса напевая весёлую мелодию из времён, когда работала на речных баржах. Подумать только… когда-то эти песни мне уже надоели. А теперь кажется, будто в жизни я не слышала ничего более прекрасного. Длинные чёрные волосы волнами спадают по её спине, светло-коричневая кожа подчеркивает насыщенность карих глаз. Эти глаза теперь поворачиваются ко мне.

Она замирает. С грохотом кастрюля выскальзывает из её рук и падает на плиту — к счастью, с небольшой высоты, оставив лишь пару капель красного соуса на кафеле. Юра бросается ко мне, обвивает меня руками за плечи. Её ноги подгибаются, как только я обнимаю её за талию, но я с радостью подхватываю свою слегка драматичную подругу.

— Клара! Нет. Нет. Не может быть… — Она отстраняется, хватает меня за лицо, её глаза округляются. — Это ты. Это правда ты. Я думала, ты умерла.

— Говорил же, что это она сбежала, — отзывается Грегор с порога.

— Сам ведь тоже думал, что я умерла, — бросаю я ему через плечо.

— Ну… до тех пор, пока не услышал о побеге. — Он пожимает плечами. — Кто ещё, кроме тебя, мог бы выбраться из Халазара?

— Уже по городу пошли слухи? — Я отстраняюсь от Юры, и сердце моё сжимается.

— Кто-то сбежал из Халазара — а о чём ещё говорить? — Юра не без оснований замечает.

— Команды с барж у причала сказали, что видели кого-то в воде — плывущего со стороны Халазара, — добавляет Грегор. — Пока позвали надзирателей, человека уже и след простыл. Сперва были одни слухи, но, похоже, надзиратели их подтвердили. В городе с тех пор — тревога вперемешку с пересудами.

Чёрт. Даже не знаю, почему я наивно надеялась, что если сбегу из академии, то стану в городе в безопасности. Хотя Равин и говорил, что стража прочёсывает и город Знатмения… Пожалуй, моим лучшим прикрытием остаются фальшивый титул и помолвка с Каэлисом. Хоть даже думать об этом — тошно.

— Грегор каждый день ходил к старому клубу, искал тебя, — Юра крепко сжимает мои руки.

Я смотрю на эту родную гору мускулов и улыбаюсь с благодарностью. Не удивительно, что он нашёл меня… Он знал, куда бы я пошла. После года, прожитого в одиночку, я почти забыла, как это — когда о тебе кто-то заботится.

Но прежде, чем я успеваю что-либо сказать, с лестницы доносится скрип шагов — медленных и неровных.

— Что за шум?

— Опаздываешь, как обычно, — замечаю я с изрядной долей сарказма, хоть сердце вот-вот лопнет от радости. — Ну что мне с тобой делать, Твино?

— Нет… — выдыхает он. — Не может быть…

— Ещё как может, — громко отвечаю я.

Твино бросается вниз по лестнице, насколько позволяют ноги, и я выхожу к нему в коридор. Как и Юра, он замирает с расширенными глазами и приоткрытым ртом. Изумрудный шёлк оттеняет насыщенно-коричневую кожу. Радостно видеть, что он не утратил чувство стиля, несмотря на всё, что с ними случилось.

— Будто призрака увидел, — говорю я.

— Похоже на то. — Тиканье трости сопровождает его поспешные шаги. Тонкие спутанные дреды выбиваются из низкого пучка на затылке. Я протягиваю руки, обнимаю его крепко, позволяя восстановить равновесие после столь резкого движения. Когда он вновь становится устойчиво на ноги, отстраняется, и я наконец могу рассмотреть его как следует. Всё тот же, каким я его помню. Наверняка всё так же любит не спать по ночам.

— Я же говорил! — с торжеством говорит Грегор, оборачиваясь к Твино. — Плати.

— Только не говорите, что вы поспорили на то, сбегу ли я из Халазара, — прищуриваюсь я, переводя взгляд с одного на другого. Но взгляд останавливается на Твино. — И только не говори, что ты поставил против меня.

Он мнётся, почесывая затылок. Я делаю возмущённый вдох. Но прежде, чем успеваю пожурить его в шутку, раздаётся другой голос:

— Блудная дочь всё же вернулась, — мягко произносит кто-то с середины лестничного пролёта.

Я поднимаю взгляд.

Я всегда поднимала взгляд на Бристару — матрону, хозяйку и основательницу Клуба Звёздной Судьбы.

Она — внушительная женщина. Величественная, даже несмотря на то, что мускулы со временем потеряли прежнюю силу. Её седые волосы собраны в аккуратный пучок на затылке, и она смотрит на меня поверх горизонтальных очков своими острыми сиреневыми глазами.

— Привет… — это всё, что я могу выдавить из себя. Я ощущаю себя ребёнком, который вернулся домой глубоко за полночь.

— Добро пожаловать домой, наконец-то, Клара, — говорит Бристара и переводит взгляд на Сайласа. Он тут же выпрямляется. — А это кто?

— Он помог мне добраться сюда. — Я сразу понимаю, что ей не по душе его присутствие в этом убежище. И не могу скрыть оборонительные нотки в голосе. Разочарование этой женщины, которая заменила мне мать с шестнадцати лет, давит на грудь.

— Думаю… мне стоит оставить вас наедине? — Сайлас неловко переступает с ноги на ногу.

— Это было бы разумно. — Бристара — мастер скрывать эмоции в голосе. Я всегда восхищалась этим… если только её холод не был направлен на меня. — Первая дверь — небольшая комната для чтения. Можешь воспользоваться ею. — Она кивает в сторону последней двери в коридоре. — А мы проследуем в гостиную.

— Я поставлю чайник, — говорит Юра. Это обычная, простая фраза, но в ней — всё, что нужно, чтобы вернуть мне душевное равновесие. Пусть это место уже не тот Клуб Звёздной Судьбы, каким я его помню, но те, кто был его сердцем, — здесь. И этого достаточно. Я будто уже сотни раз проходила по этому коридору.

Интерьер гостиной словно сошёл с моих снов. Бархатные шторы цвета спелой сливы сплошной стеной окутывают левую сторону. Чёрный ковёр с узором из падающих звёзд мягко пружинит под ногами, когда мы проходим между двумя креслами с крыльями, — он до странности похож на тот, что был в моей комнате в академии. Эти кресла образуют одну сторону квадрата, замкнутого двумя диванами и большим мраморным камином напротив. Твино как раз поджигает огонь. По раме камина пляшут Кубки, сражаются Мечи с Жезлами. Над нами мерцает хрустальная люстра в форме шара с выгравированными звёздами, отбрасывая на всё тёплый мягкий свет. Я сразу понимаю, чьих рук это дело.