Оракул с Уолл-стрит 9 (СИ). Страница 39

Констанс Хэллоуэй была одной из самых очаровательных женщин в моем кругу общения. Дочь преуспевающего издателя, она сочетала аристократическое воспитание с живым умом и искренней теплотой.

Наши отношения развивались медленно и осторожно. я не мог позволить себе беззаботно продолжить нашу близость, которая поставила бы под угрозу ее безопасность. Особенно после истории с Элизабет Кларк.

— Констанс, не говори глупостей, — сказал я с искренностью. — Ты мне очень дорога. Просто в последнее время дела требуют постоянного внимания. Банк растет, появляются новые проекты.

— Правда? — в голосе появились нотки облегчения.

— Конечно, правда. Послушай, давай встретимся сегодня вечером. Поужинаем в «Делмонико», как ты на это смотришь?

— О, это было бы замечательно! — она явно оживилась. — Я так соскучилась по нашим беседам. У меня много новостей.

— Отлично. Встречаемся в семь вечера. Я закажу столик в тихом уголке.

— Прекрасно. И Уильям… спасибо, что не бросил меня. Иногда женщины придумывают себе всякие глупости.

— До встречи, дорогая.

Положив трубку, я задумался о том, как сложно поддерживать личные отношения, живя в мире постоянной опасности. Констанс заслуживала честности, но правда о моей деятельности могла ее погубить. Приходилось балансировать между привязанностью и необходимой осторожностью.

Стук в дверь прервал размышления. Вошел О’Мэлли с утренними сводками.

— Босс, автомобиль готов. Бейкер уже ждет в холле.

— Отлично, Патрик. Едем в банк.

Черный «Кадиллак» плавно катился по Пятой авеню к финансовому району. За рулем сидел Мартинс, периодически поглядывая в зеркало заднего вида. Это у него профессиональная привычка. Проверяет, нет ли слежки.

Рядом с ним сидел О’Мэлли, возле меня устроился Чарльз Бейкер. Он просматривал утренние сводки с биржи и банковские отчеты.

— Уильям, — сказал Бейкер, складывая газету «Wall Street Journal», — судя по цифрам, наша программа микрокредитования в регионах превзошла все прогнозы. За прошлую неделю подано четыреста тридцать две заявки, одобрено триста семь.

Я кивнул, наблюдая за утренней суетой на улицах. Торговцы открывали лавки, клерки спешили в офисы, полицейские регулировали движение на перекрестках. Обычный деловой день в самом сердце американского капитализма, но после ночных событий в банке все казалось более хрупким.

— Какова общая сумма выданных кредитов? — спросил я.

— Один миллион двести тысяч долларов, — ответил Бейкер, проверяя цифры в блокноте. — Средний размер займа три тысячи девятьсот долларов. Преобладают заявки от мелких торговцев, ремесленников, владельцев семейных мастерских.

— А процент невозврата?

— Менее двух процентов. Феноменальный показатель для любого банка. Люди дорожат возможностью получить кредит под разумные проценты.

О’Мэлли притормозил у светофора на пересечении с Бродвеем. Вокруг кипела утренняя жизнь мегаполиса, ездили автомобили всех марок, от скромных «фордов» до роскошных «паккардов», где на задних сиденьях виднелись элегантные дамы в меховых манто, автобусы, груженные рабочими.

— Патрик, — обратился я к О’Мэлли, — что слышно от наших информаторов? Есть какие-то признаки подготовки новых атак против банка?

— Пока тихо, босс, — ответил он, поворачивая на Уолл-стрит. — Все ведут себя осторожно после провала О’Брайена. Возможно, готовят что-то более изощренное. А возможно, просто испугались.

— Или ждут подходящего момента, — добавил Бейкер. — Вчера я встречался с Генри Фишманом из «Metropolitan Securities». Он намекнул, что крупные банки недовольны нашими успехами в микрокредитовании.

Я задумался об этом. Успех программы действительно создавал проблемы для конкурентов. Мы предлагали кредиты под восемь процентов годовых, в то время как крупные банки брали пятнадцать-двадцать процентов с мелких заемщиков. Более того, мы работали с клиентами, которых «респектабельные» финансовые учреждения вообще не рассматривали.

— Чарльз, нужно усилить юридическую защиту программы, — сказал я. — Пригласите Сэмюэля Розенберга на консультацию. Пусть проверит все документы на соответствие федеральным требованиям.

— Уже договорился о встрече на завтра, — кивнул Бейкер. — Розенберг считает нашу модель безупречной с правовой точки зрения, но предупреждает о возможных придирках регулятивных органов.

Автомобиль свернул на Стоун-стрит, и я увидел здание банка «Merchants Farmers Bank». Трехэтажное сооружение из красного кирпича с высокими арочными окнами и медной табличкой у входа выглядело солидно и надежно. Но после рассказа Маллоу о ночной перестрелке я смотрел на него новыми глазами.

— Уильям, — сказал Бейкер, собирая бумаги, — Томас Эллиотт просил срочно обсудить запросы из других городов.

— Отличные новости. Но сначала проверим, как банк пережил ночные «неприятности».

Мартинс припарковал «кадиллак» возле главного входа и первым вышел из автомобиля, внимательно осмотрев улицу. Привычка телохранителя, всегда оценивать обстановку, прежде чем выпустить подопечного.

— Чисто, босс, — сообщил он через несколько секунд.

Мы направились ко входу в банк. Швейцар Джеймс, пожилой мужчина с седеющими усами, которого О’Брайен и Макманус вчера обманули поддельными документами, приветственно кивнул нам.

— Доброе утро, мистер Стерлинг. Рад видеть вас в добром здравии после вчерашних происшествий.

— Спасибо, Джеймс. Как себя чувствуете? Надеюсь, ночные события не слишком вас потрясли?

— Все в порядке, сэр. Хотя признаю, было страшновато. Хорошо, что у нас такая надежная охрана.

Я похлопал старика по плечу. Джеймс работал в банке очень давно и заслуживал особого уважения за то, что сохранил присутствие духа во время нападения.

В главном зале нас встретил управляющий Томас Эллиотт. Мужчина средних лет, он излучал энергию и оптимизм, несмотря на вчерашний стресс.

— Мистер Стерлинг! — воскликнул он, быстро приближаясь к нам. — Добро пожаловать. У меня множество вопросов после событий этой ночи, но еще больше хороших новостей о работе банка.

Я огляделся по сторонам. Главный зал выглядел безупречно.

Никаких следов ночного инцидента. Кассиры в белых рубашках обслуживали клиентов, клерки разбирали утреннюю почту, в углу стучала печатная машинка секретарши. Будничная атмосфера солидного финансового учреждения.

— Томас, поздравляю с профессионализмом. Никто из клиентов не заподозрит, что здесь происходило нечто необычное.

— Благодарю, сэр. Мы с утра пораньше привели все в порядок. Полиции доложили о попытке ограбления, отраженной охраной. Формальности соблюдены.

Бейкер достал из портфеля папку с документами:

— Томас, покажите статистику по программе микрокредитования. Мистера Стерлинга интересуют детали.

Эллиотт открыл кожаную папку и начал перечислять цифры:

— За последнюю неделю открыто девятьсот тридцать семь новых счетов. Клиентская база выросла на двадцать восемь процентов.

— Какие отрасли преобладают среди заемщиков? — спросил я.

— Торговля, ремесла, мелкие услуги. Много портных, сапожников, владельцев продуктовых лавок.

О’Мэлли, стоявший рядом с входом и наблюдавший за улицей, негромко окликнул меня:

— Босс, к зданию подъезжают правительственные автомобили. Три черных «бьюика» с официальными номерами.

Я быстро обернулся к окну. Действительно, возле банка останавливались служебные машины, из которых выходили мужчины в темных костюмах с кожаными портфелями.

— Томас, — сказал я, чувствуя, что скоро здесь будет очень жарко, — ждете ли вы каких-то официальных визитов сегодня?

Эллиотт покачал головой, его лицо выражало растерянность:

— Никого не ожидаем. Все плановые проверки проходят по предварительной договоренности.

Бейкер сжал челюсти:

— Похоже, нас ждут неприятности. Внеплановые визиты федеральных чиновников редко приносят хорошие новости.

Входная дверь банка распахнулась, и в главный зал вошли трое мужчин в безупречных костюмах. Первый, высокий и худощавый, с холодными серыми глазами, нес кожаный портфель и выглядел как человек, привыкший к власти. За ним следовали двое помоложе, очевидно, помощники.