Империя 2 (СИ). Страница 15

— Здравствуйте. Показывайте, что у вас есть, — кивнул я.

Она повела нас к двум пикапам, стоявшим в дальнем углу. Оба выглядели… печально. Помятые, царапанные. Один, похоже, вообще перевернулся, а второй будто в ралли участвовал. Причём, что интересно — обе машины были не старые. И это внушало осторожный оптимизм.

Возможно, лет пятнадцать назад он и выглядел респектабельно. Сейчас — на него было больно смотреть.

— Вот, два варианта. Двигатель, коробка, ходовая — в порядке, Шурка подтвердит. Оба после аварий. Этот с жёстким верхом за восемь тысяч, этот за восемь с половиной, — она кивнула на второй, с тентом. — К нему новая летняя резина есть, на литых дисках.

Шурка деловито обошла обе машины, заглянула под капот, подёргала колёса. Я заметил, как она несколько раз замирала, закрыв глаза и положив руки на железо, будто прислушиваясь к нему.

— Обе хорошие, Ваше Сиятельство. Можно брать любую, — вынесла она вердикт.

Я оглядел оба варианта. Зачем мне жёсткий верх? Тент куда полезнее. Можно и груз от непогоды укрыть, и снять, если что-то габаритное везти.

— Беру тот, что с тентом, — решил я.

— Переводом можно? — уточнила Женька.

— Конечно.

Оформление заняло минут десять — не автосалон, где состаришься, пока все бумаги подпишешь. Женька просто отдала мне документы на машину и мы подписали стандартный договор купли-продажи.

— Ну что, Ваше Сиятельство, нам ещё нужно куда-то? Или сразу же на склад? — спросила Шурка.

— Да, — вместо меня ответила Катя. — Мне надо одежду купить, а то всё, что у меня с собой, для сражений с демонами не очень подходит. Поможешь?

— Конечно! — охотно согласилась Шурка. — А тебе подороже или подешевле?

Я прямо увидел ту муку выбора, что испытала Катя за секунду.

— Подешевле, — выдавила она из себя, густо покраснев.

— Хорошо! Тогда езжайте за мной!

Катя же села со мной на переднее сиденье моего нового пикапа.

— Думаешь, Шурка сможет привести машину в порядок? — вдруг спросила она. — Это же…

— Ведро с болтами? — усмехнулся я.

Катя закрыла дверь, потом попробовала сделать это ещё раз, потом с усилием хлопнула. Раздался характерный щелчок.

Княжна молча развела руками.

— Уверен, сможет, — ответил я. — Но, к сожалению, новая машина мне сейчас не по карману.

Грустно вздохнув, я поехал за вырулившей с парковки «Ласточкой».

ㅤ

Когда мы припарковались у вещевого рынка, Катя замерла, высунувшись из машины наполовину.

— А мы точно туда приехали? — голос у неё был таким растерянным, что я едва не рассмеялся.

— Точно. Ты же сама попросила подешевле.

Перед нами простирались бесконечные ряды лотков под полиэтиленовыми навесами. Разноголосица языков — русская, башкирская, узбекская речь — смешивалась с запахами жареного лука и дешёвой синтетики. Шурка уверенно повела нас между рядами, лавируя между тележками с товаром и бойкими торговцами.

— Вот здесь хорошие цены, — объявила она, остановившись у лотка с женской одеждой.

Продавщица — дородная женщина лет пятидесяти в цветастом платке — радушно улыбнулась нам.

— Девачка красивая! — воскликнула она с сильным акцентом. — Тебе што надо? Кофта? Джинса?

Катя подошла к развешанным вещам, осторожно потрогала рукав футболки и едва заметно поморщилась.

— А сколько это стоит? — спросила она.

— Пят, — бойко ответила торговка.

— Пять… чего? — неуверенно переспросила Катя.

Продавщица расхохоталась:

— Пят рублей, дарагая! Очень харошая футболка!

Княжна моргнула, пытаясь осознать услышанное. Пять рублей. Не за чашечку кофе — за вещь.

— Попробуй, — вмешалась Шурка, протягивая ей несколько вещей. — Вон там примерочная.

«Примерочная» представляла собой натянутый между столбами брезент. На земле лежал кусок картона.

— Серьёзно? — прошептала Катя, глядя на меня с немым ужасом.

— Серьёзнее некуда, — кивнула Шурка, берясь за край занавески. — Я постою на страже.

Катя исчезла за брезентом. Через минуту оттуда донёсся её голос:

— Это… ткань какая-то странная. Колется.

— Синтетика, — пояснила Шурка. — Зато практично, стирается хорошо. Вон те, за десять, натуральные.

Катя вышла и подошла к другому ряду.

— А вот эти джинсы? — она указала на пару из плотной, приличной на вид ткани.

— Эти двадцат. Харошие, турецкие!

Я видел, как Катя борется с собой. Её пальцы привычно искали фирменный лейбл, но находили лишь простую этикетку с размером.

Она достала телефон, чтобы включить фонарик и лучше рассмотреть швы. Блеск дорогого артефактного устройства тут же привлёк внимание пробегавшего мимо подростка. Парнишка резко свернул к нам, его рука метнулась к телефону.

Я мгновенно выставил телекинетический щит. Мальчишка с размаху налетел на невидимое препятствие, кубарем покатился по земле и, взвыв, схватился за разбитый нос.

— Осторожнее, — посоветовал я Кате. — Здесь не бутик в центре Питера.

Она поспешно убрала телефон в карман, густо покраснев.

Примерка продолжилась. Катя стояла на картонке, а за занавеской слышались звуки борьбы с тугой молнией и шорох ткани. Прошло полчаса. Потом час. Катя никак не могла выбрать между двумя парами джинсов, которые для меня выглядели абсолютно одинаково. Одни стоили двадцать рублей, другие — двадцать пять.

— У этих строчка неровная, — бормотала она, разглядывая швы. — А у этих цвет какой-то… не такой.

Я посмотрел на часы. Пётр Александрович уже наверняка ждёт нас на складе.

— Всё, — решительно сказал я, подходя к ней. — Бери те, что за двадцать пять. Они отлично на тебе сидят. Пошли, нам ещё оборудование забирать надо.

К моему удивлению, Катя послушно кивнула и взяла указанные джинсы.

— Хорошо.

Когда мы вышли с рынка, я был нагружен несколькими объёмными пакетами. Княжна Демидова, похоже, решила скупить половину рынка, осознав, что на выданные мной пятьсот рублей здесь и правда реально можно одеться. Интересно, если сказать ей, что простые люди на такую сумму могут прожить семьёй в течение месяца — поверит? А поверил бы я сам всего месяц назад, если бы не опыт прошлой жизни? Вряд ли.

Задумавшись, я и не заметил, как мы прошли больше половины пути до парковки.

— Ой, мне бы ещё чем-то волосы убирать, — спохватилась Катя. — А то они порой ужасно мешают.

Шурка тут же кивнула и повела её к лотку, который выглядел как взрыв на фабрике аксессуаров. Он был увешан резинками, заколками и ободками всех цветов и размеров.

— Вот, выбирай, — сказала она. — Тут на любой вкус.

Катя с сомнением оглядела пёстрое многообразие. Её взгляд остановился на толстых, прочных резинках, явно способных удержать её густые волосы.

— А вот эти, большие, почём? — спросила она у продавщицы.

— Большие — по пять, — ответила та, не отрываясь от вязания. — Маленькие — по три.

— Отлично. Мне, пожалуйста, две, — с облегчением сказала Катя и достала телефон, чтобы сделать перевод. — Десять рублей.

Продавщица кивнула и, к изумлению Кати, сняла с крючка не две резинки, а две целые связки, в каждой из которых было по десятку штук. Она молча протянула их княжне.

Катя замерла, держа в руках два увесистых пучка.

— Я… я просила только две штуки, — растерянно пробормотала она.

— Так я тебе две и дала, — невозмутимо ответила продавщица. — Две связки. По пять рублей.

По дороге к машине Катя всё ещё выглядела озадаченной. Она протянула одну из связок Шурке.

— Держи, куда мне столько?

Шурка взяла резинки и недоумевающе посмотрела на княжну. Медленно, но до неё всё же дошло.

— Погоди-погоди! — рассмеялась она. — Ты что, думала, они по пять рублей за каждую резинку?

— Ой, всё, — отмахнулась княжна, заливаясь краской.

Рядом с выходом расположились палатки с едой. Густой, ароматный дым ударил в ноздри, и желудок требовательно заурчал. Шоппинг затянулся, и есть хотелось зверски.

— Так, стоп, — сказал я, заметив на шампурах почти готовое мясо. — Предлагаю перекусить.