Возвращайся, сделав круг 2 (СИ). Страница 30
[2] Хаори – японский жакет прямого покроя без пуговиц, надеваемый поверх кимоно или с хакама.
[3] Каэру – яп. лягушка.
***
- Может, в самом деле когда-нибудь освоишь основы этикета,- ухмыльнулся Арэта, когда двери за гостями задвинулись.
- Вряд ли. Но спасибо за избавление от осмотра. Крутиться нагишом перед паукообразным, пожалуй, последнее, чего бы мне хотелось.
- Перед ним и не придётся,- тонко улыбнулся Арэта.- Но не благодари, я лишь мечтал от них избавиться. Не думаю, что снадобья Кииоши вернут тебе гладкость кожи, а во время "осмотра" ты могла сболтнуть лишнего – и так едва тебя удержал. Но главная причина – я голоден, и теперь наконец смогу насладиться трапезой! Эй, Кэору!
Я с недоумением смотрела на ао-ниобо, снова начавших вносить еду.
- Присоединишься?- подмигнул мне Арэта.
- Ты ведь… мы только что ели...
- Нет, ела ты,- уточнил Арэта.- Мы едва притрагивались к еде, потому что визит был официальным.
- И ты ещё хочешь, чтобы я освоила нормы вашего этикета?..
- Не сказал ведь, что это произойдёт быстро,- Арэта вооружился палочками и начал проворно опустошать стоявшую перед ним чашечку.- Когда Чиио-сама поручила мне заботу о тебе, я был вне себя от ярости. Почему нельзя поручить подобную чушь Ран или Ичиро?
- Потому что ты – самый хитрый из них,- ехидно подсказала я.- А "чушь" требует ума.
- Что причина в этом, я понял позднее, и это польстило моему самолюбию. Но если б знал, какие трапезы ожидают меня в твоей компании!- подвинув к себе чашечку, доверху наполненную креветками, он довольно покосился на меня,- смирился бы с поручением гораздо охотнее!
- Не сомневаюсь. А я многое бы отдала за жаренного над огнём ао-бато…
…и за то, чтобы рядом оказался Кэцеро… Интересно, где он сейчас? Ладит ли с Камикадзе? Перед глазами возникло взволнованное лицо полудемона, склонившееся к моему за мгновения до поцелуя, которого так и не было… и в груди вдруг защемило. Если бы не вид разбитых в щепы торий и не появление посланцев Ракурая, я бы не отстранилась…
- Грезишь о господине, Аими-сан?
Я вскинула на Арэту округлившиеся глаза.
- Что?..
- У тебя было такое мечтательное выражение лица,- лукаво прищурился он.- Неужели покраснела? Кто, как не Ракурай-сама, может вызвать на твоих щеках румянец!
- Вот ещё!- я поспешно уставилась на свои ногти.- Кстати, о твоём господине, Кииоши уверял, что невозможно видеть телесные повреждения сквозь одежду. Но Ракурай… сама точно указал…
Закончить фразу мне помешал странный похожий на хрипение звук. Я недоумённо повернулась к Арэте и тут же вскочила на ноги. Глаза моего "телохранителя" закатились, лицо стало пунцовым, он лихорадочно хватался за горло, будто его душили.
- Арэта!..- вне себя взвизгнула я.- Кто-нибудь! Помогите!..
Но на крик никто не отозвался. Парень задёргался и повалился на пол, опрокинув столик. На татами посыпались креветки и рис... Я рухнула на колени, истерично соображая, как ему помочь. Налившиеся кровью глаза Арэты уставились на меня, из горла послышалось бульканье:
- Кре... вш... кха...
- Кре... кре-что?..
И меня осенило: креветка! Он подавился… А потом сознание начало воспринимать всё урывками, путая настоящее с воспоминаниями. Курс оказания первой медицинской помощи, хрипящий Арэта, которого я приподняла с пола, боявшаяся щекотки Цумуги, на которой я пыталась испробовать приём Геймлиха... Это было нелегко, девушка выворачивалась, как угорь, вынудив меня повторить захват несколько раз. Как это пригодилось теперь! Кажется, Арэта уже не дышал, когда, обхватив со спины, я прижала к его животу судорожно стиснутый кулак. Один толчок, другой, третий... Нужно не больше пяти, иначе причинишь больше вреда, чем пользы… Ещё один – ничего! И ещё один, пятый... Тело парня конвульсивно содрогнулось, и из горла вылетело… что-то, стукнувшееся о татами в метре от нас. Арэта зашёлся в исступлённом кашле и снова повалился на циновки – не смогла его удержать. А чуть не задушившее его нечто вдруг... зашевелилось и... поползло к нему снова…
Слабо вскрикнув, я запустила в него валявшейся рядом чашечкой – безрезультатно, жуткий комок продолжал двигаться к нам... Арэта приподнялся от пола. С трудом сохраняя равновесие, вытянул вперёд руку и захрипел что-то неразборчивое. От его ладони начал исходить слабый свет, и ползущий комок вдруг подпрыгнул и, зашипев, остановился в полушаге от его руки, а сам Арэта рухнул лицом вниз на татами.
- Арэта-сан...- я осторожно перевернула его на спину.
Он дышал, но был в обмороке. Я покосилась на то, что едва не лишило его жизни... Креветка противного сероватого цвета, будто пронизанная синеватыми венами. На всякий слушай накрыв её чашечкой, я снова попыталась позвать на помощь:
- Сюда! Помогите! Кэ…Кэору!- единственное имя, которое вспомнила.
Где их носит? Неужели... От пришедшей мысли сделалось нехорошо. Шайори?.. Положив голову Арэты на одной из подушек, я бросилась к двери, через которую ушли Нэцуми и Кииоши. Обычный коридор с расписанными стенами, вдали ещё одна раздвижная дверь...
- Кэору! Кто-нибудь!
Тихий звук, будто скребётся мышь, заставил подскочить – нервы были на пределе, не знаю, как удержалась от вопля. Рядом, печально взирая на меня выпуклыми глазами, стоял помощник Кииоши.
- Юу...- облегчённо выдохнула я.- Где твой господин?
Лягушонок переступил с лапки на лапку, надул горловой мешок, но вместо кваканья изо рта, словно расправленная пружина, вырвалась распахнувшая пасть змея. Бросок был настолько стремительным, что я не успела даже дёрнуться. Но тут – свист рассекаемого воздуха, лёгкое дуновение – и голова змеи шлёпнулась к моим ногам. Наверное, меня оттолкнули, потому что я вдруг тоже оказалась на полу. А невесть откуда взявшаяся фигура в белом метнулась к Юу, который сморщился, будто состоял из воздуха, покрытого лягушачьей шкуркой, и осел на пол бесформенной массой... Фигура повернулась ко мне. Меч в руке, безротая маска, длинные смоляные волосы...
- Шинджи...сама...- прошелестела я.
Арэта ведь говорил, странный ёкай в маске – мой непримиримый враг. И вдруг он спасает мне жизнь? Сбросив маску, Шинджи впился в меня пронизывающим взглядом.
- Что ты видишь?
- В смысле... что?.. Твоё лицо... глаза, нос...
- Так я и думал...- в его голосе прозвучало сдерживаемое волнение.- И не смог поверить...
Вернув меч в ножны, он вцепился в моё плечо и поднял с пола, будто травинку.
- Никому не признавайся, что можешь видеть моё лицо! Никому, особенно Ракураю! И никто не должен знать, что я был здесь!
- Но...- пролепетала я.- Ты спас меня от... это была Шайори?
- Да, дело её рук. Постараюсь убедить её оставить тебе жизнь, пока не побываешь на Погребальной Горе. Но вожделение Ракурая к тебе слишком очевидно, чтобы она могла долго с этим мириться,- он приблизил своё лицо к моему.- Каким ты его видишь?
- Ракурая?.. Об-быкновенным...
- Скажи, как есть!- он встряхнул меня чуть сильнее.
- Он мне противен!- выпалила я.- Его ухмылка, прищуренные глаза, безгубый рот...
Лицо Шинджи едва заметно смягчилось.
- Ты – возлюбленная Иошинори, не так ли?
- Нет... Я всего лишь освободила его от...
Но он уже выпустил меня, проворно сбросил с плеч хаори и повернулся к распластастанной на полу змее. Тело и голова пресмыкающегося быстро исчезли в складках ткани. За ними последовало и то, что осталось от воспитанника Кииоши.
- Юу...- я покосилась на узел.- Это был действительно он? И теперь он... мёртв?..
- Имеешь в виду жабу? Он был мёртв уже несколько дней. Шайори умеет оставаться незамеченной,- Шинджи подхватил с пола маску.- Когда вновь увидишь моё лицо, сделай вид, что оно тебя пугает.
- Почему пугает?..- я всматривалась в его черты – правильные, даже не лишённые привлекательности.- Что я должна там видеть?