Разбей мне сердце (ЛП). Страница 29

Я пытаюсь остановить его, но понимаю, что это ошибка, потому что он начинает бить, и вскоре парень, который ранил Руби, выглядит еще хуже, чем она.

Намного хуже.

Возможно, даже не дышит.

Глава 23

Атлас

Вытирая пот со лба, я поворачиваюсь к Теодоре и вижу, что ее глаза широко открыты от ужаса, а рот не в состоянии закрыться, она падает на землю, где лежит Руби.

— Руби. Руби, пожалуйста, очнись, — Теодора трясет ее, но она не двигается. Достав сотовый, я звоню Сидни и сообщаю ей о ситуации. Когда вешаю трубку, я смотрю на Теодору, у которой слезы текут по щекам, она смотрит на Руби.

— Это то, чего ты добиваешься? Это то, что ты хочешь, чтобы случилось со мной? — она задыхается на последних словах, ее рубашка валяется на песке, и она в одном черном лифчике и юбке. Я делаю шаг вперед, но она поднимает руки. — Иди и приведи помощь. Не смей прикасаться ко мне, придурок.

Я отступаю, когда наша медсестра направляется ко мне.

Теодора не отходит от Руби, пока ее осматривают. Некоторое время спустя Руби начинает открывать глаза, и по ее лицу текут слезы.

— Все хорошо, Руби, все будет хорошо, — воркует ей Теодора.

Я смотрю на медсестру, которая кивает головой, затем подает знак пациенту, лежащему без сознания рядом со мной.

— Оставь его.

Теодора смотрит на меня с неприкрытой враждебностью в глазах. Если бы она только знала, она возненавидела бы меня еще больше.

— С тобой все будет в порядке. Но я бы посоветовала, чтобы кто-нибудь остался с ней на ночь, чтобы убедиться.

— Я останусь, — вызвалась Теодора.

— Ты уезжаешь, — говорю я ей.

Теодора поворачивается ко мне, ее голубые глаза полны злобы.

— Последняя ночь, Теодора, — отвечаю я.

Она кивает, встает, без рубашки, и сжимает руку Руби, пока ее укладывают на носилки, чтобы отнести в ее комнату.

— Все не так уж плохо, — говорит Руби, пытаясь успокоить Теодору.

— Чушь! Но я все равно буду рядом.

Руби не улыбается, только закрывает свои темные глаза, когда ее выносят отсюда.

— Ты уезжаешь завтра. Не обсуждается.

— Зачем ты вообще притащил меня сюда, красавчик? Какого хрена ты меня притащил?

Прежде чем я успеваю произнести хоть слово, над моей головой пролетает самолет и приземляется. Мы оба поворачиваемся к нему, и, когда я смотрю на нее, я понимаю, что прямо сейчас Теодора возненавидит меня. Возможно, даже больше, чем сейчас.

Джесси и Хлоя выходят из самолета.

Глаза Теодоры расширяются, и она поворачивается ко мне.

— Что? — спрашивает она, а затем оглядывается на них. — Почему они здесь?

Когда они выходят, за ними стоит вооруженный охранник, направивший на них пистолет.

— Из-за тебя меня уволили? — спрашивает она. — Ты специально разрушил мою жизнь?

— Нет. Они разрушили твою жизнь. Твоя сестра сделала то же самое. Они просто дали мне ключи, и я решил взять тебя покататься, — говорю я ей, поворачиваясь и ухожу.

Теодора догоняет меня и следует за мной. Когда я подхожу ближе к Джесси и Хлое, они сразу замечают Теодору, и у Хлои хватает наглости, по крайней мере, выглядеть немного виноватой, в то время как Джесси смотрит на нее так, словно она его следующее блюдо.

— Почему вы здесь? — спрашивает Теодора. Они опускают глаза, и она кричит. — Почему вы здесь?

Я наклоняюсь ближе.

— Они должны мне кучу денег. Благодаря тебе я смог их найти. Спасибо тебе за это, — говорю я ей.

Она резко поворачивает ко мне голову.

— Я... это был твой способ найти их? Что это вообще значит?

Я смотрю на Хлою и улыбаюсь.

— Почему бы тебе не сказать ей?

— Мы жульничали в одном из его казино, пересчитывали и заменили карты, — отвечает Хлоя.

— Тебя что, все грабят? — спрашивает Теодора, глядя на меня с недоверием. — Я имею в виду, моя сестра не очень умная, и эти двое тоже. Так как же этим тупицам удается выманивать у тебя столько денег?

Я наклоняюсь к ней.

— Потому что они единственные, кто настолько глуп, чтобы попробовать это, — отвечаю я ей. — Но это еще не все, правда, Джесси?

Джесси стыдливо опускает глаза.

— Джесси, — говорю я и смотрю на Теодору. — У Джесси также были проблемы с наркотиками, и он подумал, что, когда возьмет партию для транспортировки, ему сойдет с рук то, что он оставит немного себе. Так что теперь у Джесси большие неприятности, не так ли?

— А как же компания? — Теодора оглядывается на меня.

— Вчера я всех уволила.

Хлоя съеживается.

Теодора опускает голову.

— Наркотики и мошенничество. Неужели я ожидала чего-то меньшего?

— На самом деле, именно твоя сестра рассказала мне о них. Я понятия не имел, кто ты, пока она мне не рассказала.

— Я была пешкой, застрявшей посередине? — спрашивает Теодора.

— Да.

— Ты хотел использовать меня все это время?

— Да, — говорю я ей правду.

— Я теперь свободна? — спрашивает она. — Моя сестра тоже?

— Твоя сестра все еще должна мне кучу денег. Я не лгал насчет этого.

— Иди за ее мужем, — говорит она, поворачивается и уходит. — Я ухожу, черт возьми. Мне все равно. Убей меня, если хочешь, но я ухожу, — она толкает меня и уходит.

— Она не знала? — спрашивает Хлоя.

Я поворачиваюсь к ее хитрому лицу.

— Нет. Не знала. Вы только что потеряли лучшее, что когда-либо случалось в вашем бизнесе, — я наблюдаю, как она сдувается у меня на глазах, затем мои охранники берут их обоих и уводят прочь.

— Что ты хочешь, чтобы я с ними сделала? — спрашивает Сидни, глядя им вслед.

— Подготовь документы, чтобы они переписали все свое имущество на меня, — я протягиваю ей бланк, в котором перечислено все, что мне нужно. — И убедись, что Джесси понимает, что ему повезло остаться в живых. Покажи ему это.

Сидни кивает и уходит.

Я смотрю туда, куда ушла Теодора, и иду в противоположную сторону.

Это правильный поступок.

Даже если сейчас черное и белое размыты.

Это правильный поступок.

Глава 24

Теодора

Я следую за Руби, это все, что я могу делать прямо сейчас. Мне не нужно возвращаться в свой коттедж, потому что я буквально ничего не взяла с собой, и я хочу вернуть свой телефон.

— Ничего особенного, правда, — Руби убирает руку от лица, когда они пытаются приложить к нему лед.

— Тебе все равно заплатят, Руби. Они будут платить за это еще очень долго.

Ее глаза встречаются с моими, и я делаю шаг вперед и сжимаю ее руку.

— Мы едем домой, — говорю я ей.

Она умудряется улыбнуться, но это длится недолго.

— Ты можешь пожить у меня, пока тебе не станет лучше, если хочешь.

— У меня есть дом.

— Я знаю, но тебе нужен кто-то, кто присматривал бы за тобой.

— Сэр позаботится обо всем. Он не одобряет, когда обижают его девочек, — говорит Сидни.

— Только меня? — я огрызаюсь на нее.

Сидни чувствует себя достаточно виноватой, чтобы отвернуться от меня.

— Да, я так и думала, — я оглядываюсь на Руби. — Ты можешь остаться со мной. Я присмотрю за тобой. У меня все равно сейчас нет работы.

Сидни начинает что-то бормотать, а затем поворачивается и смотрит на нас. Она что-то передает мне, и когда я вижу, что это мой сотовый, я почти вздыхаю с облегчением.

— Самолет готов доставить вас домой, — заявляет Сидни.

Руби удается сесть, при этом она держится за ребра. Мы с Сидни помогаем ей встать.

— Кто-нибудь еще будет в самолете? — спрашиваю я Сидни, которая смотрит на меня снизу вверх, пока мы помогаем Руби сесть в инвалидное кресло и начинаем ее вывозить.

— Нет, только вы двое.

— Хорошо, — когда мы выходим, я замечаю Хлою, ее глаза полны слез, она стоит на коленях, упираясь руками в землю. Я отвожу взгляд, не заботясь и не желая знать, во что еще они вляпались. Их драма и драма моей сестры испортили мне жизнь, и я сделала все, что могла, в попытках помочь им обеим.