Разбей мне сердце (ЛП). Страница 13

Грязный мудак-политик смотрит на Атласа, затем снова на меня.

— Держи своих шлюх в узде, — он сердито поджимает губы, прежде чем повернуться и уйти.

Я и не подозревала, что задерживаю дыхание и, наконец, расслабляюсь.

— Вставай, мы уходим, — я поворачиваюсь на этот голос, на этот чрезвычайно сердитый голос, и вместе с ним на меня устремлены яростные взгляды.

Дерьмо! Дерьмо!

Встав, он не протягивает мне руку, и я наблюдаю, как он вытирает губы.

На них что, следы красной помады?

Блядь! Какое мне дело?

Как только мы выходим за дверь, мы идем по улице к тому месту, где я вижу его машину, ожидающую нас. Как только мы подходим к ней, он открывает дверь и велит мне сесть, что я и делаю, и он следует за мной. Всю дорогу домой Атлас молчит.

Как только мы, наконец, добираемся до моего дома, который находится за городом, я с радостью выхожу и ухожу от него, за исключением того, что он следует за мной до двери. Я отпираю дверь и поворачиваюсь к нему, но прежде чем успеваю сказать хоть слово, меня вталкивают внутрь, его рука ложится мне на талию, и он прижимает меня к ближайшей стене, я сильно ударяюсь об нее спиной.

— Кем, черт возьми, ты себя возомнила? — его янтарные глаза буравят мои.

Глава 11

Атлас

Я был нежен, когда в этом не было необходимости. Я был терпелив, и даже, черт возьми, сам не знаю почему. Не похоже, что она этого заслуживает, и будь на ее месте любая другая женщина, я бы не был ни нежным, ни терпеливым. Она бы сделала все, что я попрошу, не задавая вопросов.

Но только не она, не Теодора.

Мои руки сжимают ее тонкую талию, когда я прижимаю ее к стене, а ее голубые глаза, которые сияют так чертовски ярко, впиваются в меня.

Вы когда-нибудь смотрели на небо и думали, какое оно чертовски красивое, голубое?

Такие и ее глаза.

Не океанской синевы, как я сначала подумал.

— Ч... что, — заикаясь, произносит она, прислонившись спиной к стене, а мои руки не могут оторваться от ее бедер.

— Кем ты себя возомнила? — я спрашиваю снова, придвигаясь бедрами достаточно близко, чтобы коснуться ее.

— Я не понимаю.

Я качаю головой.

— Тот человек, которому ты только что угрожала это клиент, и хороший клиент. Тебя видели со мной. Значит, он знает, что ты одна из моих, — ее глаза расширяются от моих слов. — Может, мне стоит загладить свою вину и подарить ему тебя? — теперь мое тело касается ее, и несмотря на то, что она шокирована и рассержена, ее щеки вспыхивают.

Ее руки поднимаются и упираются мне в грудь, и я делаю шаг назад.

— Это дерьмо не входило в нашу сделку. Я не шлюха.

Я поднимаю свободную руку и глажу ее по лицу, пока она делает глубокий вдох.

— Но ты была бы идеальной шлюхой.

Ее глаза расширяются от моих слов, и я замечаю в них легкую растерянность, то, как, кажется, исчезла прежняя яркость.

— Сколько еще я должна этим заниматься?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

— Пока долг не будет выплачен.

— Я возьму ссуду и верну остаток. Сколько?

— Ты приняла соглашение. Ты будешь продолжать делать то, что я сочту нужным. А до тех пор не задавай мне вопросов.

Ее взгляд сужается, а губы поджимаются.

— Ты настоящий засранец. Ты ведь знаешь это, правда?

Она не говорит мне ничего нового. Я не планирую быть ее другом, но она нажимает на все доступные кнопки, которые у меня есть. Я никогда не позволял женщине так разговаривать со мной или проявлять неуважение к тем, с кем имею дело, как это делает она.

— Нечего сказать? Это значит, что ты и так это знаешь, — она опускает голову, пытаясь изобразить на лице выражение «пошел ты». — Отдай. Мне. Мою. Сестру. Ты делаешь меня своей сучкой, самое меньшее, что ты можешь сделать, это вернуть мне Люси.

Я ухмыляюсь, этого не произойдет.

— Так, значит, это вызывает у тебя какую-то реакцию, — она сжимает кулаки. Я думаю, что она собирается уйти и закрыть дверь, когда она поворачивается ко мне лицом. — Прекрати присылать мне платья, это неуместно, — Теодора задирает нос, когда я делаю шаг назад.

— Если бы я знал, что ты не придешь на мероприятие, одетая как неряха, как в любой другой раз, когда я видел тебя за пределами этого дома, я бы не присылал. Но мне нужно следить за своим внешним видом, а ты не соответствуешь моим стандартам без соответствующей одежды.

У нее отвисает челюсть, она захлопывает дверь у меня перед носом, и я улыбаюсь, прежде чем повернуться, чтобы уйти.

***

— А как поживает дама в розовом? — спрашивает Бенджи. Он садится за мой стол, закидывает ноги на него, как будто это гребаное заведение принадлежит ему.

— Хорошо.

— Пожалуйста, расскажи мне подробнее. Ты уже трахал ее или хотя бы пробовал?

Я поднимаю на него глаза и смотрю на его ноги, он со смешком убирает их.

— Я приму это как отрицательный ответ. Чувствую, что она может быть исключением из твоих возможностей. Я имею в виду, что ты получаешь удовольствие, просто глядя на цыпочек, но эта... она другая, это точно.

— Мне похуй, насколько она отличается от других, главное, чтобы она служила своей цели.

— И что это за цель? Потому что, насколько я вижу, ты заставляешь ее делать все, что угодно. Тебе не нужны шпионы, давай будем честными, Атлас. Только очень глупый человек мог бы предать тебя.

Я смотрю на него.

— Почему ты здесь?

Он встает, подходит к окну, выходящему на внутреннюю часть казино, и остается там, где стоит.

— Ты чего-то хочешь? — спрашиваю я, проводя пальцами по столу. — Чего именно?

— Дай ее мне, — говорит он, поворачиваясь ко мне. — Дай мне ее, пожалуйста.

— Нет. Я уже говорил тебе.

Он качает головой, и его светлые волосы перестают быть идеальными, когда он проводит по ним пальцами.

— Она нужна мне. Просто отдай ее мне, Атлас.

— Иди домой, Бенджи.

Он бьет кулаками по моей стене, проделывая дыру в гипсокартоне, затем выпрямляется.

— Я доберусь до нее. Ты не можешь быть Богом все время, Атлас.

Я улыбаюсь.

— Кто сказал, что не могу?

Бенджи отступает и, не сказав больше ни слова, выходит из комнаты. Когда он это делает, входит Гарри, оглядываясь на Бенджи, прежде чем закрыть дверь.

— Ты хочешь, чтобы она это сделала? Ты уверен?

— Нет. Нет, не хочу, — я подхожу к той же стене, у которой стоял Бенджи, и осматриваю ущерб. — Но так ее долг будет выплачен быстрее, и она сможет исчезнуть из моей жизни.

Гарри уходит, оставляя меня стоять и размышлять о возможностях, которые никогда не смогут осуществиться.

Глава 12

Теодора

Когда Хлоя и ее муж входят, я внимательно наблюдаю за ними. Хлоя направляется прямиком в мой кабинет, в то время как ее муж расхаживает по пространству, разговаривая со всеми женщинами. Почему она с ним, я никогда не пойму.

Хлоя одаривает меня улыбкой, прежде чем сесть напротив, закинув ногу на ногу.

— Ты не поверишь, что у меня была за неделя.

Я улыбаюсь. Она мой начальник, поэтому я нахожу время, даже если у меня его нет, для светской беседы. В конце концов, я пытаюсь вести ее бизнес, в котором она едва ли участвует. Она все оставляет мне.

— Держу пари, это было безумие, — отвечаю я, потому что обычно так оно и есть. То, как у них получается вести успешный бизнес, до сих пор ставит меня в тупик. Когда я только начинала, была ее первым сотрудником, и мы построили этот бизнес. Что ж, я сделала это на ее средства и при ее поддержке, и теперь мы являемся одним из крупнейших онлайн-продавцов в стране. Я никогда не уходила, потому что больше ничего не знаю, и, что более важно, если бы ушла, это разбило бы мне сердце. Эта работа помогла мне поддержать Люси, когда умерли наши родители.