Лекарка поневоле и опять 25 примет (СИ). Страница 20

Я потянулась за новым поцелуем, как за глотком воды в раскалённой пустыне, пылая от нетерпения сама и едва не обжигаясь о такое же нетерпение, горящее в Эрере. Мы исступлённо целовались, раздевая друг друга, и когда он стянул с меня брюки, а я с него — рубашку, он вдруг замер, зависнув надо мной, и спросил:

— Ты придумала причину?

— Что? — одурманенно спросила я, совершенно не понимая, о чём он, и испытывая физическую потребность в продолжении, а не в разговорах.

— Когда я уходил, я просил тебя назвать причину, чтобы я остался. За эти дни ты придумала причину?

— Я придумала причину тебе заткнуться, Эрер, — честно ответила ему и притянула к себе.

Может, он и способен на такие сложные мысли в данный момент, а вот я — точно нет.

К счастью, он оказался достаточно понятливым. Или придуманная мной причина — достаточно убедительной.

Возможно, мне стоило объясниться с ним и спросить, знает ли он, чем рискует, но в тот момент мыслить разумно я уже не могла — слишком сильно скучала, слишком сильно надеялась на его возвращение и слишком сильно пылала желанием.

Когда на нас не осталось одежды, он накрыл меня своим телом, словно оплёл тяжёлым металлическим канатом, горячим и плотным. Я подалась ближе, изнывая от нетерпения, и полностью раскрылась навстречу долгожданному проникновению. Мы сплелись воедино, и Эрер задал мучительно медленный темп, неумолимо приближавший меня к разрядке.

Я кончила почти сразу, застонав ему в плечо. Он на секунду замер, тяжело дыша, затем толкнулся ещё глубже, заставив застонать ещё громче, а потом сорвался в бешеный ритм, выбивая из меня дыхание и мысли. По телу искрящимися токами удовольствия бежала магия, будоражаще прекрасная, и я не могла понять, кому из нас она принадлежала.

Жадно вдыхая запах наших разгорячённых, покрытых испариной тел, Эрер снова замер на самом пике, войдя до предела. Меня прошибло молнией экстаза, тело откликнулось сладкими спазмами, а я задрожала от переизбытка чувств и ощущений.

На несколько ослепительно долгих мгновений мы замерли неподвижно, осознавая произошедшее. Я всё ещё дрожала и рвано дышала, пережидая внезапный приступ бешеной страсти и осознавая, что впервые в жизни совершенно потеряла контроль над собой.

— Холодно? — хрипло спросил Эрер, я отрицательно замотала головой, но его это не убедило.

Он подхватил края пледа, завернул в него меня, задул свечи и потащил с крыши, соскользнув с лестницы вниз.

— Да куда ты? — не понимала я, потому что всё происходило как-то слишком быстро.

Ответ не потребовался, он внёс меня в разогретую баню. Видимо, подкинул дров, пока я была в доме, умеет же быть незаметным.

Вода показалась даже слишком горячей, или это просто кожа стала такой чрезмерно чувствительной?

Не переставая меня целовать и не выпуская из рук ни на мгновение, Эрер вымыл нас обоих, завернул меня в полотенце, накинул сверху плед и понёс в дом.

На тёмной крыше сиротливо застыли растаявшие свечи, и мне стало почти обидно оставлять настолько красивое место, но спорить с Эрером сейчас — просто выше моих сил. У него было настолько обезумевшее и решительное выражение лица, что я предпочла подчиниться молча.

Он внёс меня в спальню и положил на постель, укутал и лёг рядом, смотря совершенно сумасшедшими глазами. На меня никогда никто не смотрел вот так — восхищённо, алчно, дико. Вот только это не пугало, а лишь подстёгивало не успевшее задремать желание. Я высвободила руку и начала гладить его по скуле, шее и плечу, изучая пальцами рельефное тело.

Эрер прикрыл глаза и потёрся о мою руку, а затем принялся целовать пальцы и запястье. Я распахнула кокон из полотенца и одеяла, приглашая его внутрь, но он не накрыл меня собой, как я хотела, а начал ласкать живот, водя пальцами вокруг пупка, а затем то опускался ниже, то поднимался выше, к груди. Я инстинктивно развела ноги, и Эрер переключился на них, целуя сначала колени, потом внутреннюю сторону бедра, а потом…

Я закрыла глаза, резко выдохнула и забыла вдохнуть вновь. Его длинные сильные пальцы сводили с ума, а когда к ним присоединились губы и язык, я задрожала в горячем экстазе. Пока удовольствие ещё пульсировало в теле, он вошёл снова, поставив мои стопы себе на грудь и гладя щиколотки.

Божечки-кошечки, я и не знала, что у меня там эрогенная зона. Когда Эрер начал целовать сначала свод стопы, а потом пальчики ног, я на секунду смутилась. Ощущение было новым, немного странным, но вскоре я прониклась вкусом этой необычной ласки и отдалась ей до конца.

К утру на моём теле не осталось ни одного незацелованного места.

Оказалось, что секс до упаду — это не когда у него упал, а когда тебя не держат ноги. А ещё оказалось, что я вообще слабо себе представляла, каким бывает этот самый секс. Считала, что всё знаю, а на самом деле я не знала ни черта. Эрер наглядно это продемонстрировал.

Прижалась к нему, совершенно потерянная в новых ощущениях и уверенная только в одном: эта ночь перевернула все мои представления о близости с мужчиной, и этого самого невероятного мужчину я больше никуда не отпущу.

Шельма разделяла моё настроение — пришла и легла нам на ноги пушистым якорем, намекая на то, что покувыркались и ладно — пора ложиться спать.

Эрер уткнулся носом мне в шею и сопел, как огромный, сытый ягуар, а потом вдруг спросил:

— Я только одного не могу понять. Ты говорила, что я сам не захотел отношений с тобой. Чем дольше я об этом думаю, тем невероятнее это кажется. Ты потрясающая. Нежная, умная, с прекрасным чувством юмора, сдержанная и сильная. И пахнешь просто умопомрачительно. И это даже если не считать того, что у тебя самые сексуальные на свете ноги и удивительная улыбка. Почему я отказался? Как я мог сделать такую огромную глупость?

Я не знала, что отвечать. Разнеженную удовольствием, вопрос застал меня врасплох.

Сказать правду? А если он развернётся и уйдёт или разозлится, что я переспала с ним, зная, что это уничтожит его карьеру? Соврать? А если он вспомнит и не простит ложь? Да и не хотела я его обманывать. Не после того, что между нами только что было.

Вот только отмолчаться под пристальным взглядом однозначно не получится…

Эрер не торопил меня с ответом, но смотрел выжидательно, и стало понятно, что он не отстанет.

Голова работать отказывалась — вся кровь благополучно от неё отлила и прилила к другим более склонным к авантюрам и менее способным к аналитическим размышлениям местам.

Одно было очевидно: лгать ему нельзя. Почувствует, догадается, найдёт нестыковки и спросит снова. И снова. И снова.

Кроме того, он очень болезненно реагирует на недоверие — достаточно вспомнить, как сильно его задело моё предположение, что он ушёл, оставив меня одну. Другой бы, может, перевёл в шутку, а Эрер воспринял очень близко к сердцу.

Божечки-кошечки, что же мне теперь со всем этим счастьем делать?

— Ответ сильно зависит от того, пришёл ты на одну ночь или хочешь остаться насовсем.

— Ни то, ни другое, — спокойно отозвался Эрер, уверенно глядя мне в глаза. — Я пришёл позвать тебя переехать ко мне. Сначала я хотел добраться домой, разведать обстановку и потом вернуться к тебе, уже зная все обстоятельства, но потом подумал: если ты за это время найдёшь другого, то я сам буду виноват в том, что упустил такую девушку. Ты же не обещала меня ждать и хранить верность. Поэтому я решил всё переиграть и сначала поговорить с тобой. Предлагаю тебе переехать в Лоарельскую Империю, тем более что язык ты прекрасно знаешь. Учитывая обстоятельства, при которых ты спасла мне жизнь, там для тебя будет безопаснее, чем здесь. Семьи, как я понял, у тебя нет, в этом селе ты явно живёшь недавно. В Лоарели я постараюсь обеспечить тебя всем необходимым… — он сделал паузу, а потом неожиданно экспрессивно ругнулся: — Твою мать! Ты бы знала, как сильно бесит, что я ничего толком не помню! Одна мешанина из обрывков даже не воспоминаний, а ощущений. Однако уверен, что я не нищенствую. А если нищенствую, то найду способ заработать денег.