Ненормальный практик 5 (СИ). Страница 21

Тетушка Марта подошла к нашему столу:

— Заказывать будете что?

— Да, умираю с голоду, — киваю. Пусть девчонки размышляют, я им всё выложил, теперь же хочу просто нормально поесть. — Две утки. Вы же будете? — смотрю на каждую.

— Я точно да, — улыбается Корнелия.

— И я, — отпивает вино Фрея.

— Я тоже, — буркнула Ингрид.

— Тогда две утки. Жареной оленины с картофелем две сковородки и солений. А, ещё пива.

— Что-то ещё? — уточнила тётя Марта.

— На пока что хватит, а дальше посмотрим, — улыбаюсь.

Она кивает и уходит.

— Хороший у тебя аппетит, — хмыкает Фрея, — Хотя, неудивительно, после такой-то ночи.

Ну вот, узнаю свою Фреечку. Похоже, решила всё перевести в колею колких шуток. Пока что. Как пить дать ещё ни раз обдумает обо всём услышанном, переварит и сделает определённые выводы.

Корнелия смеётся:

— О да, очень активной. Саша был просто неутомим.

И почему звучит как подколка?

— Знаем-знаем, — усмехнулась Фрея, глядя ей в глаза.

Корнелия тут же прищурилась. Ну вот, опять. Что у них за странное соперничество? Фрея же никогда даже не намекала, что хотела со мной построить отношения. Мы просто наслаждались друг другом. А тут ревнует. Мне, конечно, приятно. Но всё же.

Ингрид встаёт:

— Я в уборную.

И уходит. При чём быстро.

— Что с ней? — спрашивает Корнелия.

— Наверное, расстроилась, — Фрея смотрит мне в глаза. — Она ведь тоже заинтересованная сторона во всём этом.

— В каком смысле? — Корнелия поворачивается ко мне. — Милый?

Пусть кто-нибудь войдёт и прирежет меня. Это будет милосердно.

— Её отец предложил мне жениться на ней, — доливаю себе винца. — Политический союз. Я отказался.

— Отказался? — Корнелия прищуривается. — Когда?

— Недавно, — делаю глоток. — Сказал, что не собираюсь жениться. А теперь сижу с тобой, в качестве жениха. Теперь понимаешь её чувства? Хотя, стоит признать, у нас с Ингрид только дружеские отношения. Так что её зацепило скорее всего то, что я предпочёл ей тебя не как любимую, а в качестве якобы брачного партнёра. Однако, это ошибочный вывод. Когда остынет — поймёт. Более того, я оказал ей услугу — не выходить за имперца.

— Иногда ты говоришь дельные вещи, а иногда не видишь очевидного, — вздохнула Фрея.

Корнелия молча крутит стакан с вином.

Ладно. Возможно, я просто притворяюсь и не хочу показывать, что вижу очевидное. Ингрид что-то чувствует ко мне. Но любовь ли это? К тому же, сам я не чувствую к ней каких-то особенных чувств. Она хороша собой, да, никаких сомнений. Прекрасна, скажем так, по-своему. Но вряд ли у нас что-то выйдет. Как бы там ни было, она молода и у неё вся жизнь впереди. Ещё влюбится в молодого северянина. Не нужно будет нести груз и связывать свою судьбу оковами ответственности за политический союз, коий потерял актуальность. Так что не вижу смысла морочить ей голову. Мягко пытался же намекнуть, дескать мы — друзья. Мы — друзья. Но, похоже, бестолку.

Возвращается Ингрид. Села. Молчит. Смотрит в тарелку.

— Ингрид, — произношу, дабы успокоить её.

Конечно, сейчас не место для разговора. Да и потом. Я же ей ещё тогда на точке сбора говорил, что мы можем стать друзьями. Она же сама согласилась. Просто ей нужно выйти из моего окружения и попасть в новое, где будут другие молодые парни. И переключится. А то в нашей компашке, так сказать, только я. В общем, девчонка она сильная, переживёт.

— Не надо, — отвечает она. — Поздравляю с будущей свадьбой.

— Спасибо, милая, — Корнелия берёт её руку. — Придёшь на торжество? Как подружка невесты.

Ингрид мягко убирает руку:

— Посмотрим.

Неловкая тишина.

— Жаркое из оленины и картофель, — ставит тётушка Марта две шкворчащие сковородки на досках.

— Можно ещё вина, — просит Ингрид.

— Мне тоже, — присоединяюсь.

Сидим, едим. Молча. Минут через пять Корнелия поднимает кружку с вином:

— Давайте выпьем.

Напряжение за столом можно хоть ножом резать. Но ей, похоже, всё равно.

— И за что пьём? — приподнимает кружку Фрея.

— Как за что? За нашу прекрасную пару. — хлопает глазами Корнелия. Она точно нарывается.

— Что ж, будьте счастливы. Пока смерть не разлучит вас, — бормочет Ингрид.

— Спасибо, — улыбается Корнелия.

— За вас, — хмыкает Фрея.

Хочется закатить глаза к потолку. Нет, Корнелию точно накажу. Она ведь чувствует атмосферу и делает только хуже.

К нашему столику подходит запыхавшийся курьер. Курьерша. Девчонка лет шестнадцати. В шапке ушанке, валенках.

— Подполковник Волков?

— Да?

— Посылка для вас. От капитана Куваевой. Заберёте? Сюда проносить было нельзя, она в коридоре.

— Простите, дамы, отойду на минуту, проверю, что там прислала моя бывшая командирша. — и встаю.

Все три кивают. Слишком синхронно. Даже странно. Ладно, пофиг.

Отхожу к барной стойке, курьерша протягивает увесистый свёрток, обмотанный промасленной тканью.

Беру. Тяжёлый, продолговатый. Разворачиваю. О как. Новенькие офицерские ботинки. Кожа чёрная, блестящая, с усиленными носками и подошвой для северных условий. И записка:

«Здравия желаю, Волков. Петрович сказал, что не хочет краснеть от того, что наш парень, ставший подполковником, шастает в сапогах какого-то рядового штрафника. Да и, говорит, наверняка твои сапоги уже дырявые, как решето, и истоптались. Так что носи на здоровье. Подпись: Галина Куваева.»

Улыбаюсь, разглядывая ботинки. Добротная работа. Наверняка не штамповка, а заказные, из мастерской. Внутри и мех подбит. В таких и в минус сорок не замёрзнешь.

— Спасибо, Петрович, — говорю вслух, хоть старик и не слышит. — Хороший ты мужик, хоть и ворчливый.

Надо будет ответный подарок отправить. Хорошего вина бутылку, да вяленой оленины. Старик любит пожевать что-нибудь под выпивку.

— Благодарю, — говорю курьерше. — Это вам, — и протягиваю ей чаевые.

— Благодарю, подполковник! Хорошего вам вечера! — кивает та и быстро уходит.

Сам же поднимаюсь по лестнице в номер, отнести ботинки. Хотя, вряд ли надену их в ближайшее время, ведь привык к своим сапогам. Да и выглядят они ещё отлично. И чего Петрович так нагнетает? Вон даже царапин нет. Или это просто мне досталась такая качественная пара?

Интерлюдия

Как только Александр отошёл, за столиком повисла тишина. Три девушки смотрели друг на друга, оценивая, изучая, и совершенно иначе.

Корнелия взяла кружку юного ВОлкова с элем, наполнила до краёв из кувшина.

Фрея приподняла бровь:

— Пиво? Ты? Разве высокородные дамы пьют такое пойло?

Корнелия не ответила. Подняла кружку и выпила. Всю. До дна. Одним долгим заходом.

БАХ!

Поставила она кружку на стол с грохотом, да таким, что за соседними столиками обернулись.

И посмотрела на северянок. ПО-ДРУГОМУ. Исчезла милая улыбка. Пропали игривые искорки в глазах. Остался только холод. Ледяной холод фиолетовых глаз.

— Итак, — её голос изменился. Стал ниже, жёстче. — Вы обе. Я была в курсе о вашем существовании.

Фрея и Ингрид переглянулись. Что происходит? Перед ними уже не та манерная аристократка, что минуту назад хихикала и строила глазки. Это чудовище, сбросившее маску.

— Я не допущу к нему слабачек и ничтожеств, — продолжила Корнелия тем же ледяным тоном. — Если хотите быть рядом — соответствуйте.

— Соответствовать? — Фрея прищурилась.

— С чего ты вообще решила командовать, — произнесла Ингрид.

Корнелия хмыкнула. Так надменно. По стервозному. Что обе северянки невольно сглотнули. Вот он уровень ауры высокородной имперки. Без всякого эфира очевидно, что наследница Романовых-Распутиных ужасающий человек.

— Разве не очевидно? — произнесла Корнелия как данность. — Я стану первой женой. А потому имею определённый вес. Кого допускать в семью, а кого отсортировать как никчёмность. Более того, — с ухмылкой посмотрела она Ингрид. — Я смогу и протянуть нуждающимся руку помощи. Если сочту это выгодным для семьи.