Ненормальный практик 5 (СИ). Страница 17

— Саша? — голос Мари. — Можно войти? Я принесла завтрак. Ты вчера не ужинал, и я подумала…

Корнелия и я переглядываемся. В её фиолетовых глазах чистое веселье. Прям вижу как наслаждается ситуацией, садистка.

У меня не то, чтобы паника, но толика неловкости присутствует. Лучше, конечно, не открывать.

— Саша! — Мари снова стучит. — Ты там? Я слышала голоса…

Корнелия подходит к двери. ГОЛАЯ! НУ, ПОЧТИ ГОЛАЯ!

— НЕТ! — шиплю ей.

Но поздно. Она уже тянется к ручке.

Открывает дверь. Широко. Настежь.

Мари стоит с подносом в руках. На девичьем лице взрывается целая палитра эмоций. Удивление. Шок. Непонимание. Ужас. Снова шок.

Взгляд метается от полуголой Корнелии ко мне, всё ещё стоящем в одних трусах с охапкой одежды, потом обратно. Поднос дрожит в руках.

— Спасибо, милочка, — Корнелия забирает поднос из безвольных рук Мари. — Я сама накормлю своего жениха.

И закрывает дверь. Прямо перед носом бедной девчушки.

Слышу, как в коридоре что-то падает. Наверное, Мари от шока.

— И зачем так грубо? — спрашиваю, вздыхая.

Корнелия пожимает плечами, ставит поднос на стол:

— Жизнь вообще штука несправедливая, милый. Но я не собираюсь терпеть подле тебя всяких девиц.

Она поворачивается ко мне, скрещивает руки под грудью:

— Все эти женщины. Пусть покажут свою силу. Докажут, что достойны стать вторыми, третьими и далее по порядку. Но слабачек я точно не потерплю в нашей семье.

— Подожди-подожди, — поднимаю руку. — Мы ещё не женаты, так-то. И вообще не факт, что поженимся.

Она приподнимает бровь:

— Вопрос времени, дорогой. Так что давай обсудим всё «на берегу», как говорят.

Подходит ближе, гладит меня по щеке:

— Я не против, если ты заведёшь парочку других женщин. Традиции есть традиции, сильный мужчина может содержать несколько жён. Но. Только достойных. Никаких простушек вроде этой служанки.

Эй, Мари хорошая девочка!

— Интрижки — пожалуйста, — продолжает Корнелия. — Мужчинам нужна разрядка, я всё понимаю. Но никаких «любовь-морковь» с посредственностями. Для семьи — только самые лучшие. Наш род Волковых не будет проходным двором. Согласен?

— Ну, тут есть логика… — задумчиво тру подбородок.

Так, стоп. Что я несу?

— Погоди, почему я вообще об этом думаю⁈ — встряхиваю головой. — Может, мы вообще, не будем жениться!

Корнелия вздыхает. Подходит к кровати, садится, скрестив длинные ноги:

— Об этом нужно было думать вчера, милый. Не хочу выглядеть навязчивой, но… Вчера я специально спросила — справишься ли ты с последствиями? И ты ОЧЕНЬ уверенно сказал «да». — и улыбается, вспоминая. — А потом добавил, что ты вообще невероятно крутой. Что тебе всё по плечу. И якобы «последствия — это для слабаков».

Я ЭТО говорил⁈ Бля*ь, какой же я идиот по пьяни!

— Так что я поверила твоему мужскому слову, — заканчивает Корнелия.

Выдыхаю. Долго. С присвистом:

— Пфффф…

Может, сбежать? В Африку? Или Азию? Там меня точно не найдут. Буду жить среди туземцев, охотиться на слонов. С другой стороны, слово я дал. Пусть и пьяный. А мужское слово… Чёрт, как глупо было трындеть по пьяни! Я же обычно не такой! Что эта «Слеза йети» со мной сделала?

Ладно, деваться некуда. Испортил девку. Ещё и выёживался, слово давал, а значит, сдержу, а там будь что будет.

— Хорошо, — говорю вслух. — Но я не хочу громкой пышной свадьбы. Никаких оркестров, тысяч гостей и прочей ерунды. Как видишь, я бедняк. Никакого пафоса.

Она молчит. Смотрит, не моргая. Дышит хоть? Сам же продолжаю:

— Однако, не пойми неправильно, Корнелия, но советую повременить с торжеством. Прежде чем дать слово тебе, я дал слово генералу Разину, что буду участвовать в сражении с британцами. А там, как наверняка сама понимаешь, могу и погибнуть. Если так случится, то ты останешься вдовой, даже не побыв женой. Так что лучше со свадьбой подождать.

Гениально! Отсрочка! А там либо падишах умрёт, либо ишак!

Корнелия задумывается. Встаёт, подходит ко мне. И обнимает. Так нежно, что ненароком можно и правда подумать, что влюбилась.

— Как скажешь, дорогой. После битвы сразу и поженимся.

Целует в щёку. Губы мягкие, горячие.

Чёрт. Она согласилась. Я думал устроит истерику! Это же женщины! Они ненавидят, когда откладывают свадьбу! Сам же бормочу, что было на уме:

— Знаешь, я чувствую себя странно неловко.

Она хихикает, при том неожиданно мило для бывшей психопатки:

— Я тоже. Ещё и стесняюсь. Особенно после того, что было ночью. Ты был таким диким.

А-А-А-А-А! Ну почему я не помню!

— Понятно, — киваю, хотя нихрена не понятно. — Давай завтракать?

— Угу, — соглашается она.

Садимся за стол. Я всё ещё в трусах, она — в нижнем белье. Завтрак на двоих. Каша, хлеб, сыр, чай.

Едим молча. Она аккуратно, как птичка, маленькими кусочками. Я машинально, как животное, думая о том, во что вляпался. Реально? У меня невеста из рода Романовых-Распутиных? Так это ещё и Корнелия, с фетишем садистки. А ещё, я теперь подполковник особого назначения, в восемнадцать лет. Без недели барон. Владелец поместья и винодельни. А впереди — смертельная битва с британцами. Жизнь превратилась в какой-то безумный фильм. Но, что самое неприятное, я не помню самую интересную сцену!

Корнелия облизывает ложку. ПЕРЕСТАНЬ! И улыбается:

— Знаешь, а мне нравится. Завтракать с тобой. Так по-семейному.

По-семейному. Ага…

Примечание: ребят, ещё парочку таких повседневных глав, так как нужно ведь, чтобы подвешенные ружья стреляли, верно? Вот и стреляют))) Я про Корнелию. Через парочку глав всё это устаканится и пойдём по основному сюжету. Уже более серьёзно ^_^ Кстати, советую тем, кто не читал притчу про либо падишах умрет, либо осёл. Она короткая, но забавная. Надеюсь, вы улыбнулись с главы:)

Глава 8

Мари спускалась по лестнице, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Слёзы катились по щекам, но она упрямо вытирала те рукавом.

«Какая же я дура… Думала, он будет моим… А там… в его постели…»

— О, погляди-ка, — раздался насмешливый голос Фреи. — Кто-то плачет с утра пораньше.

Мари подняла голову. В прихожей таверны снимали шубы две северянки — длинноногая советница и пепельноволосая дочь вождя. Обе красивые. Разодетые, причёсанные. Кто так вообще собирается на завтрак! При том каждый день! Бесят.

Фрея ухмыльнулась, толкнув Ингрид локтем:

— Наш мальчик похоже её бросил.

Пепельноволосая нахмурилась. Во взгляде промелькнуло сочувствие:

— Бедная девочка.

И собиралась подойти к Мари, чтобы пожалеть, но Фрея удержала её за запястье:

— Оставь её. Никто не виноват, что она влюбилась. Уверена, он предупреждал её, что просто развлекается. Александр честен в таких вещах.

— Ну и что? — Ингрид освободила руку. — Любовь не все могут контролировать. Не все такие сильные, как он.

«Или как ты,» — добавила она мысленно, глядя на Фрею.

— Я просто поговорю с ней.

Фрея закатила глаза:

— Делай, как знаешь, Ингрид, но лучше бы тебе в это не лезть…

Но та уже шла к стойке, где Мари протирала чистую кружку по третьему кругу.

— Мари? — Ингрид мягко коснулась её плеча. — Что случилось? Почему плачешь?

Девушка дёрнулась, попыталась улыбнуться:

— Н-ничего, сестрица. Просто лук резала.

— Тогда почему им не пахнет? — Фрея подошла с другой стороны, скрестив руки на груди. — Давай, колись. Что наш герой натворил?

Мари всхлипнула. Потом ещё раз. И ещё. И прорвало:

— Я… я принесла ему завтрак! Как всегда! А там… там…

— Что там? — Ингрид погладила её по спине.

— Женщина! — выпалила Мари. — Голая! Красивая такая… как из сказки… Она открыла дверь и сказала… сказала…

Новый приступ рыданий.

— Говори, — Фрея наклонилась ближе, а какие нотки в голосе, ух…

— Что она… что она САМА накормит своего жениха! — Мари закрыла лицо руками. — ЖЕНИХА!