Вечно голодный студент (СИ). Страница 2

Захожу в парк и прохожу мимо памятника «50 лет Новокузнецку» — уже тысячу раз хожу здесь, но каждый раз смотрю на барельеф, где изображены брутальные трое мужчин и одна женщина.

С другой стороны тоже есть барельеф, но на нём изображены четверо мужчин, двое из которых в шахтёрских касках.

Чёрный камень, из которого сделаны барельефы, наверное, символизируют каменный уголь Кузбасса…

— … ночи длинные… нелюбимые… — подпевал я песне.

Останавливаюсь у бюста Юрия Гагарина, изображённого в шлеме скафандра.

Вижу бегуна в спортивной одежде и в наушниках — за ним бежит здоровая собака неизвестной мне породы. Видимо, он и пробежку проводит и собаку выгуливает…

Качаю головой в такт следующей песне Кадышевой, «Виновата ли я», а затем замираю, когда собака догоняет бегуна и впивается ему в левый бок клыками.

Мужик орёт, перебивая песню из наушников, а собака рычит и грызёт его. Он пытается отбиться и у него получается ударить собаку по голове, но она не отцепилась от него, а затем они упали на парковую брусчатку.

Я отошёл от ступора и даже начал делать рывок в их сторону, но затем вижу, как из кустов выходят ещё две собаки. Снова замираю, боясь привлечь к себе их внимание.

Бегун пытается отбиться, кричит и зовёт на помощь, а затем на него накидываются те две собаки — одна хватает зубами за правую руку, а другая впивается ему в горло.

На брусчатку брызжет тёмная кровь, которая сразу же триггерит меня — я, наконец-то, отмираю и начинаю медленно пятиться назад.

Захожу за бюст Гагарина, а затем, держась под его прикрытием, отхожу подальше.

Когда чувствую, что дистанция достаточна, разворачиваюсь и бегу изо всех сил.

«… виновата ли я, что люблю⁈» — вопросила Кадышева.

На ходу вытаскиваю телефон и мелко трясущимися пальцами набираю «112».

«Вы позвонили в Единую службу экстренного реагирования», — сообщил мне механический голос. — 'Все операторы заняты.

Пожалуйста, оставайтесь на линии…'

— Женщина, не ходите туда!!! — остановил я женщину с детской коляской. — Там три собаки напали на человека!!!

Та посмотрела на меня недоуменно.

— Я в полицию звоню! — сказал я. — Уходите скорее — они недалеко!

Женщина кивнула и резко развернула свою коляску, из-за чего ребёнок в ней жалобно хныкнул.

Раздался длинный гудок, а затем произошёл сброс вызова.

— А⁈ — посмотрел я на телефон в своих руках. — Да как⁈

Думаю, что делать.

«Госуслуги!» — вспомнил я.

Открываю «Госуслуги» — видел там возможность сообщить о проблеме.

Вижу раздел «Обращения», выбираю «Животные», «Опасное поведение»… Что-то вроде «жалоба на бездомных собак».

Врубаю голосовой набор текста и начинаю диктовать:

— В парке Гагарина собаки напали на человека — одна ему горло прокусила! Произошло три минуты назад! Прошу выслать скорую и полицию!

Телефон перевёл речь в текст, я нажал «Отправить» и прочитал надпись «Отправлено».

Задыхаюсь от быстрого бега, но продолжаю копаться в «Госуслугах», чтобы проверить, ушло ли обращение.

Жалоба № 20250806110314 отправлена.

Тема: агрессивные животные без владельцев. Категория: отлов и безопасность.

Статус: «Зарегистрировано на портале».

Ответ придёт в течение 10 рабочих дней.

— Ахуеть… — выдохнул я и убрал телефон в карман.

Наверное, надо было как-то помочь тому мужику…

Но как⁈

Там три здоровенные собаки!

Вытаскиваю телефон и снова пробую дозвониться до 112. И снова сброс вызова после автоматического сообщения.

Добегаю до дома, влетаю в подъезд и вижу рыжую кошку, царапающую когтями дверь квартиры № 38. Она замечает меня, яростно шипит и сразу же кидается в атаку.

В панике отшатываюсь и выставляю перед собой руки.

Когти ослепительно больно царапают мне правое предплечье, а затем в него же впиваются клыки.

— А-а-а, блядь!!! — воплю я, а затем начинаю бить кошкой об стену подъезда.

Кошка ревёт и продолжает ожесточённо царапать мне руку, а я бью ею об стену и бью…

Наконец, когда боль стала невыносимой, начинаю соображать и берусь за шею кошки, с целью содрать её с руки.

Сжимаю шею левой рукой изо всех сил и ощущаю, как хрустит плоть. Кошка обмякает, а я снимаю её с руки и ору от боли.

— А-а-а, сука, дочь шлюхи… — промямлил я, очень сильно жалея себя.

— Мальчик… — раздался женский голос из-за 38 квартиры. — Ты как?.. Она ушла?..

— Какой ушла… — простонал я. — Она мне руку разодрала…

— Её больше нет? — приоткрыла дверь пожилая женщина.

— Нет… — ответил я. — Я её… убил…

— Заходи — быстрее, — открыла дверь женщина. — Я перевяжу тебе руку.

После недолгого колебания, прохожу в квартиру.

Обстановка в квартире небогатая, в зале, куда я прошёл, на стене висит старый ковёр, а в остеклённом шкафу стоят фарфор и хрусталь, скорее всего, советских времён.

— Садись на диван, — сказала женщина. — Тебя как зовут?

На вид ей, если прикидочно, где-то сорок лет, она чуть полноватая, на лицо миловидная, но уже стареющая, с морщинами.

В чёрных волосах не видно седины, или она её красит, а серые глаза смотрят на меня цепко, оценивающе.

— Костя, — ответил я. — На седьмом этаже живу.

— Зинаидой Кирилловной меня зови, — улыбнулась она. — Так, посмотрим, что у тебя с рукой.

— Что это вообще за кошка⁈ — спросил я, протягивая руку.

— Это моя, — ответила Зинаида Кирилловна и приподняла юбку, показав исцарапанные ноги. — На меня она тоже напала.

Они все в зелёнке, а на щиколотке правой ноги бинтовая повязка.

— Может, она бешеная⁈ — не на шутку испугался я.

— Нет, — покачала головой Зинаида Кирилловна. — Я её прививала практически от всего, и она с рождения не выходила на улицу.

— Тогда что это?.. — спросил я. — Ай!

Женщина протёрла раны ватой со спиртом, а затем использовала зелёнку, обработав ею края ран. Царапины на моей руке узкие, но почти все глубокие — больно, капец…

— Обрабатывай их спиртом и старайся не мочить, — сказала мне Зинаида Кирилловна. — И купи зелёнку, если получится.

— Ага, спасибо… — поблагодарил я её. — Тогда я пойду…

— Иди, — улыбнулась она и проводила меня до двери.

«Кошмар какой-то», — думал я, ожидая лифт. — «Кошка…»

Лифт приехал и из него выскочил крепкого телосложения мужик, вытащивший за собой большой чемодан с выдвижной ручкой и на колёсиках.

Он быстро спустился по ступенькам и выбежал из подъезда.

Пожимаю плечами и захожу в лифт.

Облегчённо выдыхаю только после того, как закрываю дверь на оба замка и задвижку.

— Дом, милый дом… — сказал я, нажимая на кнопку включения компьютера. — Ох, поесть не купил…

Открываю компьютерную версию Телеграма и вижу сотни сообщений. Больше всего непрочитанных от новостного канала — более 999.

Перехожу по закреплённому сообщению и вижу заблюренное видео, на котором, походу, на человека напали собаки. За блюром видно кровь, вывалившиеся внутренности, а также бессильно распростёртые руки.

В описании написано: «Фулл в приватном ТГ-канале „Секира 18+“ — заходите, не пожалеете».

«Уроды», — подумал я. — «Уже купили рекламу у новостников, а новостники тоже уроды, раз продали».

Это трэш-канал, от которого я отписался сегодня утром.

Знаю я эти каналы…

Привлекают трафик на чужом горе, а потом рефералку казика раскручивают — конченые уроды.

Нахожу другой новостной канал, на котором не обнаруживаю рекламы треш-каналов и смотрю последние посты.

«Во всех городах России участились случаи нападения домашних и диких животных на людей», — прочитал я пост. — «Зафиксированы тысячи подобных случаев — животные начали проявлять аномальную агрессию, в том числе и травоядные виды. Также замечены единичные случаи мутации — объяснения этому нет и представители властей не дают по этому поводу никаких комментариев».