Муза желаний. Академия «Редкие дары». Страница 11

Собрались мы быстро. Передав сына в руки воспитателя, я отправилась в общую столовую.

Студенты толкались и шумели в ожидании своей очереди, держа подносы. Кухарки суетились за стойкой, заряженной стихийной магией огня и льда. Металлические углубления не теряли тепло, поддерживали еду в горячем состоянии.

Я встала в очередь и осматривала столовую. В углу завтракали несколько преподавателей. Чуть дальше ребята в бурой форме смеялись, рассказывая о своих достижениях на полигоне для боевых магов.

Глаз зацепился за понурого студента, вошедшего в зал столовой. Фиолетовая форма парню была явно велика. Слегка ссутулившийся, с длинной челкой на глазах, он словно пытался закрыться от присутствующих. Обходил учащихся стороной, стараясь ни с кем случайно не соприкоснуться. У меня знакомо кольнуло под сердцем, защипало кончики пальцев. Мой второй дар нашел себе цель – желал успокоить, помочь, подбодрить и подарить хоть каплю уверенности.

«Эвалина, не вмешивайся. Тебе больше всех надо?» – ругала я себя, с трудом отворачиваясь, когда в студента со стороны веселящейся компании полетел кусок чего-то съестного, обрызгав ему форму.

– Эйта Рид, светлого утра.

– Светлого… – отстраненно поздоровалась я, не замечая подошедшего и пытаясь сдержать себя, чтобы не ввязаться в разворачивающуюся сцену с парнем. Пребывая в раздирающих чувствах, подвинула поднос ближе к раздаче.

– Приветствую нашего дорогого ректора, – оживилась низенькая женщина за прилавком. – Тебе как всегда булочки с марципаном или будешь маковые колечки? Они сегодня удались на славу. Марийка тесто замесила пышное.

Только сейчас я поняла, что стою рядом с главой академии. Стало совестно за свое непочтение.

– Доброе, Золя, доброе! – посмотрел он на меня и добавил: – Давай тройную порцию и налей-ка еще зефира холодненького. Вы любите жидкий зефир? – спросил у меня.

– Хм… Я его ни разу не пробовала, – призналась честно.

На севере не растет зефирное дерево. Оно теплолюбивое и очень чувствительно к перепадам температуры. Белоснежные плоды быстро портятся, и до нас их не успевают довезти.

– Держи, Гила. – Золя поставила на поднос целый графин напитка.

– Благодарю. Как твои сорванцы, не шалят?

– Ой, нет, после твоей воспитательной работы я не нарадуюсь на детей, – засмеялась женщина.

– Ну и отлично! Я рад! – поддержал кухарку ректор и кивнул мне. – Лина, идемте!

У меня скоро нервный тик разовьется от этого «Лина, идемте!», а я здесь только второй день.

В коридоре нас приветствуют ученики и преподаватели. Гилатер несет поднос, а я бегу рядом. Поражаюсь легкости, с которой глава академии общается со всеми. В словах сотрудников и студентов нет ни тени наигранности или лести, лишь искреннее тепло. Удивительная картина после стольких лет равнодушия и фальши, которые мне довелось пережить. Синтер пренебрегал проблемами работников. Говорил, что он им платит достойно, пусть решают свои проблемы сами. На это у них есть личное время.

– О чем вы задумались? – спросил Гилатер, когда мы зашли в его кабинет.

Действительно ли ему важно, о чем я думаю, или это просто вежливость для поддержания разговора? Откровенничать я точно не собиралась. Перестала верить в чудеса давно. Только трещина в моих ледниках почему-то становится больше. Капли скатываются по ее краям, словно слезы, омывают горечь прошлых лет.

– Лина, вам плохо? Вы побледнели.

Я присела в кресло возле окна, где на столе уже разместился поднос с едой. Ректор налил в стакан зефирный напиток и протянул мне.

– Выпейте!

Я сделала глоток. Затем еще и еще. Как же вкусно. Прохлада на губах со сладко-терпкой кислинкой. Воздушный кремовый привкус на кончике языка и аромат ни с чем не сравнимый.

– Эм… блаженство, – не смогла не произнести вслух.

Прикрыла глаза на секунду, а открыв, увидела направленный на меня взгляд Гилатера. Чернота самой глубокой пропасти расползлась по его радужке, поглощая теплоту и распаляя жар. Я вздрогнула от прилива энергии. Той самой – бурной, желающей. Знакомой мне и так давно не испытываемой рядом с мужчиной. Я вскочила на ноги, поставив стакан на стол.

– Простите, эйт Гурский, мне пора работать.

– Нет, – резко ответил он. – То есть… Лина, сядьте на место. Прошу… – смягчился, проведя ладонью по лицу.

– Мне правда надо идти. Мне нужно еще проверить…

– Так, стойте. Чего вы испугались? Давайте сначала завтрак, потом работа, – подвинул ко мне блюдо с булочками. – Садитесь. И хватит меня бояться. Я вас не съем.

– Вы серьезно собираетесь завтракать в кабинете? А если придут посетители? – намеренно пропускаю его слова про страх.

– Им не привыкать. Работы много. Так что присоединяйтесь.

Отпираться дальше я не стала. Во-первых, была голодна, а подкрепиться перед применением бытовой магии необходимо. Мне еще перетаскивать мебель на склад. А во-вторых… Да и во-первых хватит.

Маковые колечки оказались не сладкими, а солеными. Я хрустела ими, не стесняясь, и запивала зефиром. Ректор не отставал, за два укуса проглатывал булочку с марципаном и приступал к новой. Я поглядывала, как он разделывался с четвертой по счету сдобой.

– А вы сладкоежка, эйт Гурский? – прозвучало, словно я кокетничаю с ним, а мне этого совсем не нужно.

– Еще какой, – без лишних слов согласился он и отклонился на спинку кресла.

Сладкое и я люблю, а кто не любит? Но все же стараюсь не налегать. На фигуре быстро последствия отражаются. Только у ректора их нет. Под мантией не видно, но я помню его в рубашке, и лишних килограмм там не наблюдается. Интересно, сколько ему лет? Выглядит слегка за сорок. Небольшие морщинки у глаз, волевой подбородок придает значительности, а взгляд такой, которому хочется верить.

– Сейчас пойдем вместе, мне тоже Ильгида нужна. И, Лина, можно по-простому, на ты и по имени. Конечно, не при учащихся. А то пока все уважительные обращения произнесешь, полдня пройдет.

По-простому так по-простому. Я не против. Ректор стал собирать блюда, ставя их одно на другое, а я, вставала с кресла, открыла окно и заклинанием чистого воздуха выветрила запах пряных булочек.

– За потерей так никто и не пришел? – решила я разбавить молчание. – За ракушкой-аналитиком, что я нашла вчера?

– Нет, а что? – отчего-то насторожился глава академии.

Он подошел к своему столу взял очки и крутит их в нетерпении, ожидании моего ответа.

– Ничего, просто хотела уточнить, – пожала я плечами.

Гилатер приблизился, сокращая между нами расстояние, а я запрокинула голову, чтобы смотреть на него. Все никак не привыкну к его росту.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – склонил голову набок.

– Н-нет… – занервничала я из-за вопроса и близости его огромного тела.

Чего я себе только не навыдумывала, пока он молчал и внимательно следил за моей реакцией. О том, что ложь моя раскрыта и я не эйта Рид. А вдруг к тому же нашли моего целого и невредимого мужа, которого я надежно похоронила? И я уже представляла, как бегу прочь из академии, подсвечивая себе дорогу маглампой, сажусь в первый попавшийся экипаж на другую сторону Атерры, а Элану пытаюсь объяснить, что это необходимо.

– Тебе нужен аванс?

– А? – не поняла я, так как в воображении была уже очень далеко от академии.

– Ты в том же платье, и твой ребенок вырос из многих вещей. Если нужна материальная поддержка, стесняться не стоит. Аналитик не принесет большой прибыли. Сегодня к вечеру зайди к секретарю, она выдаст аванс.

– Б-благодарю, – сказала я, отматывая свой побег обратно и возвращаясь в кабинет ректора.

Так, стоп, он подумал, что ничейный аналитик я могла бы взять себе? Продать его и выручить деньги? О богиня, как стыдно!

– Вы… Да я не из-за этого спросила! Вы не так поняли. Мне не надо, – возмутилась я.

– Возможно, – кивнул ректор. – Но, если что-то хочешь мне рассказать, всегда готов выслушать. И мы договорились обращаться на ты. Не такой я и старый, как может показаться, – добавил, вновь вгоняя меня в ступор.