Вендетта. Повенчанные кровью. Страница 5

Еще раз вздохнув, решительно направляюсь на выход из комнаты. Если сейчас не сделаю этого, то могу никогда отсюда не выйти.

До комнаты доносятся звуки начинающегося веселья. Пианист играет какую-то мелодию, которой я даже не знаю. Люди негромко переговариваются. Но в этой какофонии звуков я могу четко различить голос отца.

Подхожу к лестнице. Хватаюсь за перила и начинаю спускаться. Немногим ранее мама заставила меня покрыть ладони тальком, чтобы они не потели. Я не имею права показывать свое волнение, так что мама сделала все, чтобы никто не считал мои чувства по косвенным признакам.

Мне остается спуститься на несколько ступенек, как к лестнице подходит он…

Тимур Варламов.

Чудовище в обличии потрясающе красивого, мужественного мужчины. Его темные глаза лениво скользят по моему телу снизу вверх, пока не останавливаются на лице. Пытаюсь понять, что он думает или чувствует, но Тимур выдает только приличествующую моменту официальную улыбку, которая не касается его глаз. Они, словно темные омуты, хранят страшные тайны. Наверняка там масса самых ужасных эмоций, которые он, конечно же, не покажет.

Тимур терпеливо ждет, пока я дойду до конца лестницы.

Отвожу взгляд и скольжу им по гостям, а потом чуть не спотыкаюсь, когда вижу… Дениса.

Сердце подскакивает к горлу.

Я чувствую, что дрожь не просто возвращается, она усиливается, заставляя меня практически вибрировать.

Зачем папа так поступил?! Зачем пригласил моего парня?! Чтобы наглядно продемонстрировать нам обоим, что в этот вечер закончится моя нормальная жизнь?! Если это так, он еще более жесток, чем я думала.

Сильнее впиваюсь пальцами в балюстраду и спускаюсь вниз. Теперь я чувствую на себе взгляды если не всех, то большинства гостей. Но самое главное, взгляд Дениса. Он прожигает им, из-за чего каждый шаг отдается в груди нестерпимой болью.

Наконец я спускаюсь с последней ступеньки, и Тимур протягивает мне свою широкую ладонь. Поколебавшись буквально мгновение, вкладываю в нее свою.

Мне кажется, будто когда он сжимает мою руку, я чувствую, как на шее затягивается удавка, мешая сделать следующий вдох.

– Добрый вечер, Ариадна, – произносит Тимур низким бархатным голосом. – Ты еще красивее, чем я помню. Рад, что наши отцы решили, что нашим семьям пора породниться.

Снова прикусываю язык. На нем пляшут язвительные комментарии на его заготовленную речь. И на ложь, которая с такой легкостью слетает с его губ. Ни один из нас не рад этой помолвке.

Каким бы обаянием не обладал Тимур Варламов, ему ни за что не удастся сделать так, чтобы я в него влюбилась или хотя бы даже прониклась симпатией!

– Добрый вечер, – отзываюсь из вежливости и достаю из своего арсенала такую же дежурную улыбку. – Приятно наконец встретиться.

Тимур только хмыкает и разворачивает нас лицом к гостям.

– Как много людей пришло нас поздравить, – говорит он. К нам подходит официант, и Тимур, наконец отпустив мою руку, берет для нас два бокала шампанского, один из которых передает мне. – Приятно видеть столько друзей на нашем празднике, правда?

Прежде, чем ответить, мне приходится прочистить горло, потому что я чувствую ком, который не позволяет говорить спокойно.

– Конечно. Это очень… мило с их стороны.

– Особенно приятно, что мое приглашение принял Денис Сумароков. Честно говоря, я думал, ему не хватит смелости прийти сюда.

Мой взгляд мечется туда, где минуту назад стоял мой парень, но его там уже нет. Потом я смотрю на своего без пяти минут жениха и молю тех, кто там сверху управляет этим миром, чтобы Тимур сейчас самовоспламенился.

Он переводит на меня насмешливый взгляд, а на его губах играет кривоватая ухмылка.

Чудовище, которое я бы сейчас и сама с радостью задушила!

– Это ты пригласил его, – выдыхаю, изо всех сил стараясь сдержать ярость. Повторяю, просто чтобы убедиться, что не ослышалась.

Каким надо быть циничным подонком, чтобы так поступить с влюбленными?!

Варламов кивает, и его взгляд становится острее.

– Я хочу, чтобы ты поняла, Ариадна, сегодняшний вечер изменит все. Чтобы почувствовала окончание вашего с Денисом романа. Потому что я ощущаю вибрации в твоем теле. – Он чуть наклоняется и понижает голос. – Ощущаю эту непокорность. Я обязательно обуздаю все эти чувства, – обещает он. – А начнем мы как раз с того, что покажем Денису, как ты становишься моей невестой. А ты осознаешь, что его чувства к тебе – это прямой и короткий путь в могилу.

От его слов по затылку бегут противные колючие мурашки, а позвоночник сковывает холодом.

Так вот какая жизнь меня ждет? Он будет “обуздывать” меня, а я из покорной дочки превращаться в покладистую куклу для своего мужа?

Точно надо было запить успокоительные спиртным. Может, тогда сейчас впервые в жизни я бы не ощутила отчетливое желание убивать?

Глава 6

Тимур

Кошусь на Ариадну, считывая каждую ее эмоцию. Ладно, не каждую. Она хорошо умеет контролировать их. Истинная Крестовская. Кажется, в их семье только психопат Минотавр не в состоянии удержать свое дерьмо при себе.

И все же в кристально голубых глазах плещется ярость. Ариадна изо всех сил удерживает нейтральное выражение лица. Но губы подрагивают, видимо, удерживая непроизнесенные проклятия.

Что ж, мне не привыкать сталкиваться с таким в свой адрес. Не она первая, не она последняя.

Жду, что она выдаст что-нибудь хотя бы лайтовое. Например, “это было жестоко”. Или “тебе никогда не понять глубину этих чувств”. Но, похоже, моя будущая жена не склонна к драматизму. Это даже хорошо, потому что успокаивать ее истерики я не собираюсь.

– Пойдем, все гости собрались, – говорю я, когда вижу, как кивает советник отца.

Мы ставим бокалы на пустой поднос проходящего мимо официанта и выходим на улицу.

Надо сказать, Крестовские постарались, организовывая праздник.

Небольшой оркестр справа от выхода, длинный шведский стол, множество стульев и столиков для удобства гостей. Официанты лавируют между людьми, предлагая напитки и закуски.

Я веду Ариадну прямо к небольшой сцене, которую установили, чтобы желающие гости могли произнести речь. Но, в первую очередь, она здесь для нас.

В нашем мире предложения не делаются за закрытыми дверями или в ресторанах. Такое событие становится достоянием общественности. Потому что это даже не предложение. Это скрепление сделки. Клятва. С момента, когда девушка произносит “да”, она больше не принадлежит себе. А своей семье перестает принадлежать сразу после свадьбы. Потом она становится собственностью мужа. Да, именно так. Собственностью. И уже от пары зависит, станут ли они союзниками или заклятыми врагами.

Мы поднимаемся на сцену. Останавливаемся возле стойки с микрофоном, чтобы все присутствующие могли услышать наши слова. Я достаю из кармана бархатную коробочку, и все звуки вокруг нас стихают. Только море шумит, накатывая волнами на песчаный берег неподалеку.

Уверенным движением открываю коробочку и протягиваю ее Ариадне.

Еще одно отличие от мира нормальных людей. Наши мужчины не становятся на колени. Даже на одно. Потому что, в отличие от обычных мужчин, мы не отдаем женщине свои сердце, руку и что там еще. Мы берем девушку под свою защиту.

Она опускает взгляд на коробочку в моей руке. Ее взгляд становится немного заинтересованным, но она умело маскирует это под непроницаемой маской вежливой доброжелательности.

– Ариадна, – произношу, и мой голос звучит из колонок так, чтобы слышал каждый присутствующий гость. – С этого дня моя кровь – это твоя кровь. Моя сила – это твоя сила. Ты под моей защитой. До конца наших дней. До дня свадьбы вверяю тебя твоему отцу. Но в то же время ты находишься под моим покровительством. Это то, что я тебе обещаю. То, что обязуюсь выполнить, даже находясь на грани жизни и смерти. Прошу тебя принять мое предложение.

Вся ее вежливость улетучилась. Как будто на несколько секунд с Ариадны сорвали маску. Она слегка нахмурилась и внимательно изучает мое лицо. Такое ощущение, будто она впервые видит меня. Может, думала, что я произнесу шаблон клятвы, который используют в нашем мире на каждой второй помолвке? Тогда Ариадна ошибается. Я произношу то, во что и сам верю.