Вендетта. Повенчанные кровью. Страница 2

Поговаривают, что Миша – один из самых опасных киллеров в мире. И на остров его отселили в целях его же безопасности.

Остров охраняется так, будто это тюрьма для особо опасных преступников. Миша в шутку называет его фортом. А еще говорят, что те, кто попадают в это место без приглашения, живыми отсюда не выбираются. Даже ходят сплетни, что мой брат устраивает охоту на незваных гостей, преследуя их по густым зарослям экзотических растений, пока не загонит и не уничтожит жертву.

Я не верю во все это.

То есть, я верю, что Миша выполняет для отца грязную работу. Но кто этого не делает? Теперь даже я буду вынуждена сделать это, чтобы примирить наши с Варламовыми семьи и удовлетворить Совет Семерых.

Миша не хотел для себя такой судьбы. Я отлично помню еще из детства, как он повсюду был рядом с отцом. Его наследник. Будущее нашей семьи. Преемник, который должен занять папин престол, когда того не станет.

Может, поэтому папа так озабочен безопасностью моего брата?

Сложив ладони козырьком, прищуриваюсь и смотрю в сторону берега. На мосту в бухте стоит Миша, руки спрятаны в карманах белоснежных льняных брюк, которые развеваются на ветру, как и рубашка такого же цвета. В зубах сигарета, которую курит скорее ветер, чем мой брат. И это почему-то забавляет меня.

– Миша! – восклицаю, когда катер наконец останавливается, и один из охранников помогает мне сойти с него на мостик.

– Моя малышка Ари, – расплывается брат в улыбке, выплевывает окурок и раскрывает руки, чтобы я нырнула в такие знакомые объятия. – Добро пожаловать на край света, – смеется он.

– Ох, это райское место, а не край света, – отзываюсь и обнимаю брата за талию.

– Пойдем, жарко. Мой повар приготовил отменное гаспаччо, ты непременно должна попробовать.

Обнявшись, мы с братом топаем по мостику, потом – по пляжу, а после встаем на каменную дорожку и идем до его особняка, скрытого в джунглях острова. Мы могли бы сесть в гольф-кар и прокатиться до дома, но решаем прогуляться.

– Как Алина? – спрашивает Миша.

– Плачет, пока никто не видит.

– А дети?

– Задают вопросы о своем отце, но успокаиваются, когда им выдают наиболее безобидные версии, типа он улетел в рай и смотрит на них с облачка.

– Да уж, – вздыхает мой брат. – Нашей семье в раю не будет места. Да и зачем? Мы там никого не знаем, – подмигивает Миша. – Что за история с Варламовым?

– Слушай, давай сначала поедим, а? – прошу я. – И так не могу уже три дня успокоиться.

– Как скажешь, малышка.

– Миш?

– М?

– У меня к тебе огромная просьба. Но… – кусаю нижнюю губу, не зная, как озвучить ему то, о чем хочу попросить. – Это опасно.

– Опасность – мое второе имя, Ари. Говори. Ты же знаешь, для тебя я сделаю все.

– Я хочу пригласить на твой остров Дениса.

– Своего этого чиновничьего сына? – хмурится мой брат, а я киваю. – А что отец на это скажет?

– Я не говорила ему. Миш, – торможу и смотрю в голубые глаза брата, – умоляю тебя. Папа, конечно, будет против. Он считает, что я не должна больше общаться с Денисом. Сказал, что сам уладит вопрос нашего расставания через его отца. Я так не могу, понимаешь? Мы же не просто… ну… встречались. Мы любим друг друга.

Брат хмурится и долго смотрит на меня, как будто прикидывая, стоит ли удовлетворять мою просьбу. А потом наконец кивает.

– Ари, но это будет встреча на пару часов, не больше. И в моем присутствии. Я не стану слушать, о чем вы говорите, но и наедине оставить вас не могу.

– Миш, пожалуйста, – прошу брата.

– Нет, Ариадна, – отрезает он, практически точь-в-точь повторяя папин тон. – Или на моих условиях, или никак.

– Ладно, – вздыхаю, и мы продолжаем путь к дому. – Миш, а ты можешь поговорить с папой? Ну, чтобы он не выдавал меня замуж за это чудовище. Если Тимур Варламов повинен в смерти Ильи, я… я не могу стать его женой. Я и так покрываюсь холодным потом каждый раз, когда думаю об этом. А если еще и подтвердится, что именно он – или по его приказу – убили мужа Алины, то я просто… я…

– Не торопись, – Миша крепче прижимает меня к себе. – Мы что-нибудь придумаем.

– Обещаешь?

– Ты сомневаешься? – бровь брата вопросительно приподнимается, а я улыбаюсь.

Мой брат – он… как бы это сказать? В общем, все в семье общаются с ним осторожно, потому что он очень вспыльчивый. Его агрессия иногда выходит из-под контроля. Но я считаю, это от того, что папа, который обещал, что Миша всегда будет рядом с ним, наоборот, отдалил его, поручив ему самую грязную работу. Думаю, мой брат не простил отца, и поэтому его злость иногда выплескивается бесконтрольно на окружающих.

Миша всегда говорит, что я его тихая гавань. Что только рядом со мной он может быть настоящим и открытым. И только рядом со мной расслабляется.

Как-то я даже просила папу позволить мне поселиться на острове с братом. Как бы я была счастлива! Но отец категорически отказал мне в просьбе, позволив только навещать Мишу и проводить у него при этом не больше недели. В этот раз меня вообще отпустили только на два дня, потому что уже через три помолвка.

– Эй! – рявкает Миша так, что я вздрагиваю, когда мимо нас пробегает голая девица, замотанная только в полупрозрачное парео. К счастью, оно повязано на груди, а не на талии. – Я сказал не появляться в этой половине дома!

– Прости! Меня уже нет!

– Юра, вышвырни эту сучку! – мгновенно взрывается мой брат.

– Миша… – произношу тихо.

– Молчи, – цедит.

– Уже выполняю, – отзывается безопасник брата, невидимой тенью проскальзывая в восточное крыло дома, где скрылась девушка.

У меня по коже пробегают мурашки от мысли о том, что значит это “вышвырни” в исполнении моего брата. Но за годы жизни в нашей семье я научилась не задавать вопросов. Просто проглатываю ужас, который встает комом в горле, и надеюсь, что девушку просто отправят назад в город.

Мы пересекаем первый этаж роскошного особняка брата, состоящего сплошь из белого камня, стекла и мрамора, и оказываемся на заднем дворе, где в тени больших деревьев для нас уже накрыт стол.

Я усаживаюсь на предложенный братом стул, и прислуга тут же ставит передо мной запотевший бокал апероля. Миша берет свой с белым вином и протягивает в мою сторону, чтобы мы чокнулись.

– Хочешь, я убью его? – спрашивает брат, и его глаза загораются нездоровым блеском.

Глава 3

Ариадна

– Хочешь, я убью его?

Вопрос брата повисает между нами, и мне приходится буквально заморозить улыбку, чтобы не показать, насколько сильно меня пугают такие перемены в брате.

– Кого, Миш?

– Кого угодно, – отвечает брат. – Могу убить отца и занять его место. Тогда ты будешь вольна делать что хочешь. Представь, ты сможешь выйти замуж за сына чинуши. Или вообще не выходить. Будешь чиллить в свое удовольствие. Разве это не мечта? Вместо того, чтобы подчиняться отцу-тирану.

– Миша…

– Да ладно тебе, – вдруг меняется в лице брат и начинает смеяться. Откидывается в кресле и берет со стола пачку сигарет. Зубами достает одну, и ему тут же подносят зажженную зажигалку. Миша прикуривает и выпускает дым сквозь сжатые зубы. – Я пошутил, Ари. Конечно, я имел в виду твоего будущего жениха. Варламова. Я могу замочить его для тебя так тихо, что никто и не поймет, что произошло.

– Миша, это путь к новой войне, – чуть севшим голосом произношу я.

– Пей, – кивает на бокал, который я все еще держу, и делает из своего пару глотков. – Хорошее пойло. Я войны не боюсь, Ари. Это отец ее боится. Когда Илью убили, я говорил папе, что могу замочить всех Варламовых и просто занять их место. Правил бы своим городом наравне с отцом. Входил бы в Совет Семерых.

– Но он против, – догадываюсь я.

– Знаешь, мне кажется, он считает меня психом.

– Что ты, Миш? Он любит тебя.

Мой брат усмехается и, сделав затяжку, выпускает дым, сквозь который смотрит на меня прищуренными глазами.