#9 Печать пожирателя (СИ). Страница 29

— Ты… — мой голос прозвучал чужим. Слишком человеческим, — Ты был в ярости. Когда твои дети подняли восстание! Я видел это.

Звезды в лице Ур-Намму продолжали мерцать, словно смеясь над нашей глупостью.

— И ты рычал о предательстве! — добавил Юй. Его потрескавшиеся губы искривились, — Ты даже не знал, что случилось с Миносом, когда мы рассказали тебе об этом!

— Ты уверен, брат?

— Я видел, как твоя тьма рвалась наружу, круша храмы!

Ур-Намму медленно поднял руку. Его пальцы — сгустки теней, а не плоть — сомкнулись в жесте, от которого дрогнул воздух.

— А как же иначе? — спросил он мягко, — Если бы я не играл свою роль… вы бы играли свою? Вы бы согласились на всё, что я предложил?

Тишина. Даже драконья шкура на плечах Юя перестала шевелиться.

— Ты должен был сказать нам! — я ударил кулаком по линзе, и трещины побежали по её поверхности, — Мы не рабы, чтобы плясать под твою дудку!

Ур-Намму повернулся ко мне. Звёзды в его лице вспыхнули ослепительно.

— Я старший, — произнёс он. Голос был тихим, но каждый звук вонзался в кости, как нож, — Я решаю, что вам знать, а что — нет. И если у вас есть претензии… — Ур-Намму развёл руки. Тени за его спиной взметнулись, приняв форму крыльев, — Выскажите их сейчас. Я готов.

Юй склонил голову. Его корни-волосы съёжились.

Я стиснул зубы. Иероглифы под кожей сжались в комок, но не посмели вырваться наружу.

А той частью, что была Марком, я лишь отстранённо посмеялся.

Ур-Намму явно был сильнее своих братьев — и пользовался этим без зазрения совести. Молодец…

— Минос, — вдруг сказал Юй. Его голос дрогнул, — Его смерть… Это тоже было частью твоего плана?

Воздух сгустился. Даже чёрное солнце над Ашшуром в линзах померкло.

Ур-Намму на мгновение замер.

— Без смерти одного из нас, — произнёс он наконец, — Магия не рассеялась бы по миру достаточно сильно и быстро.

Юй задрожал. Его потрескавшаяся кожа осыпалась пеплом.

— Значит… ты…

— Я принял необходимые меры.

Я чувствовал, как иероглифы под моей кожей корчатся от ярости. Проклятые иероглифы! Они не слушались меня так, как раньше!

Песок, забившийся между пальцев ног, казался теперь не просто раздражающим — он был унизительным! Как будто сама земля смеялась надо мной.

Юй стоял, сжав свои потрескавшиеся руки в кулаки. Его драконья мантия обвилась вокруг шеи, чешуйки впиваясь в бронзовую кожу, но он, казалось, не чувствовал боли. Его глаза — то юные, то древние — сверкали чем-то между гневом и… страхом.

Да, именно страхом. Хотя он бы никогда в этом не признался.

«Принял меры».

Эти слова висели в воздухе, как ядовитый туман.

Ур-Намму наблюдал за нами, его звёздное лицо мерцало спокойным светом. Затем он медленно склонил голову — жест, который у любого другого мог бы выглядеть как покорность. Но не у него. Никогда у него.

— Я понимаю ваши чувства, братья, — его голос звучал мягко, — И прошу прощения, что не посвятил вас в свои планы.

Юй фыркнул. Звук вышел хриплым, как треск ломающихся веток.

— Прощения? Теперь? После всего? После этого заточения во тьме⁈ — Его пальцы сжались так сильно, что бронзовая кожа треснула у суставов, обнажив на мгновение что-то тёмное и пульсирующее внутри.

Я вмешался, чувствуя, как тени моего плаща вздымаются сами по себе. Ещё немного, и Юй скажет лишнее…

— Ты говоришь, что так было надо. Но мы могли бы…

— Прождать тысячу лет, просто затаившись? — перебил меня Ур-Намму. Его звёздное лицо вдруг стало ярче, — Нет. Взгляните вокруг! Взгляните вниз!

Он махнул рукой, и линзы вспыхнули, показывая не только Ашшур, но и другие города — десятки, сотни их, раскинувшихся по всей планете.

— В каждом — маги. Тысячи магов. Сотни тысяч! А скоро будут миллионы! Когда мы начали, их было горстка, — продолжал Ур-Намму, — Теперь же… Теперь они повсюду. Как плесень на гнилом плоде.

Юй нервно провёл языком по потрескавшимся губам.

— Жалкие осколки нас истинных… — прошептал он.

— Да, брат, вот именно! — кивнул Ур-Намму, — Осколки нас самих! Размножившиеся, расползшиеся по миру. Готовые.

Я почувствовал, как что-то холодное снова пробежало по спине. Даже мои иероглифы замерли на мгновение.

— Готовые для чего? — спросил я, хотя уже знал ответ.

Ур-Намму повернулся к линзам. В его звёздном лице что-то изменилось — будто созвездия сложились в новую картину.

— Ты ведь уже понял. Для жатвы, брат. Для великой жатвы.

Тень от моей руки дрожала на базальтовой скале. Не та совершенная, четкая тень фараона, а размытый, неровный силуэт — еще одно напоминание о том, насколько низко мы пали.

Но судя по словам брата — всё так и должно было быть?..

— Мы прождали тысячу лет, Ур-Намму…

— Всего тысячу лет!

«Всего»…

— Ты говоришь так, будто тысяча лет — это мгновение! — Юй провел потрескавшейся ладонью по лицу, и я заметил, как его кожа на мгновение приняла юный облик, затем снова состарилась.

Ур-Намму повернулся к нам. Звезды в его безликом облике вспыхнули холодным светом:

— Разве вы не ощущали? — Его голос стал тише, но от этого только весомее, — Ядра в храмах… Они наполняются. С каждым новым поколением. С каждой смертью мага.

Я замер. Внезапно осознание ударило, как удар хлыста. Да, я чувствовал. В те редкие моменты, когда удавалось прорвать пелену мутного сна в темноте, я улавливал отголоски — далекие, но отчетливые.

Как будто где-то в глубине храмовых склепов бились тысячи крошечных сердец, повторяя ритм моего собственного.

Юй нервно заерзал, его драконья мантия зашипела, чешуйки впиваясь в шею:

— Они… собираются? Без нашего участия?

Ур-Намму медленно кивнул. Движение было почти человеческим, что казалось особенно жутким в его звездном облике:

— Система работает так, как я и задумал. Каждая смерть, каждое перерождение… Все эти «осколки» не исчезают. Они накапливаются. Более крупные собирают более мелкие, приносят в Храмы, и… — Он сделал паузу, и звезды в его лице вспыхнули ярче, — Представьте, что будет через три таких цикла? Ещё через три тысячи лет? Десятки миллионов магов! Может больше… И наша цель будет близка, очень близка!

Я почувствовал, как зубы свело от недовольства и ярости.

Три тысячи лет… За это время маги расплодятся, как крысы. Их станет в десятки раз больше. А Ядра… Ядра наполнятся до краев.

Вот только и мир изменится — будет-ли он следовать плану Ур-Намму?

— Ты предлагаешь снова уснуть? — мой голос прозвучал резче, чем я планировал. Теневой плащ взметнулся за моей спиной, отражая мое настроение, — Позволить этим червям копошиться еще три тысячелетия?

Ур-Намму протянул руку к линзам. В отражении Ашшура черное солнце пульсировало, как живое:

— Не спать, брат. Ждать! — Звезды в его лице сложились в подобие улыбки, — А потом… собрать самый богатый урожай, который только видел этот мир.

Юй закашлялся. Из его рта вырвалось облачко золотой пыли:

— Три тысячи лет… — Он вытер губы тыльной стороной ладони, — А если что-то пойдет не так? Если они… узнают? Если уничтожат друг друга? Или… Ядра?

Ур-Намму повернулся к нам. Внезапно его облик стал четче, почти осязаемым:

— Мы бессмертны. Мы всё равно проснёмся, пусть и придётся прождать дольше. Осколки никуда не денутся, появятся новые виды, способные к репликации магии… А Ядра даже мы не сможем уничтожить — всё завязано на том заклинании… — Он сделал паузу, и звезды в его лице погасли на мгновение, — Поверьте мне, братья… Ожидание того стоит.

— Не случится ли так, что ты пожертвуешь нами, брат? Как Миносом? — спросил Юй хрипло, — И не уничтожишь, забрав всю нашу силу?

— Каждый из нас имеет доступ только к своему ядру. Проверьте, пока находитесь в этих телах — и убедитесь. Вы ведь сами их строили и настраивали на свои Силы… Пусть и думали о другом…

В следующий миг Ур-Намму резко повернулся в мою сторону. Его звёздное лицо внезапно исказилось, а голос прозвучал прямо в моём сознании: