Жнец. Книга одиннадцатая (СИ). Страница 4

В отличие от Юлии, выглядел он не столь впечатляюще. Я вообще удивлен, что ему позволили облачиться в броню с высеченным на нагруднике гербом Рода Беловых. Весь помятый, поцарапанный и покрытый трещинами он все еще производил должное впечатление, так как был весьма выдающимся артефактом. Энергетический контур внутри доспеха был виден издалека, вот только что именно он из себя представлял — оставалось лишь догадываться.

Показушничать князь не стал и медленно двигался к центру ристалища. Чеканя свой твердый шаг, он не обращал внимания на то, как встретила его толпа зрителей. Его взор, в котором читались насмешка и вызов, был направлен прямиком в глаза дочери.

«Нашел кого пытаться переиграть в гляделки, — фыркнула кицунэ. — Максимум, на что он может рассчитывать, так это на ничью. А то, глядишь, и сам проиграет.»

Я был полностью солидарен с мыслями хвостатой. Кому как ни той, кто лично копался в настройках Беловой, утверждать подобное. Кей знала, что единственной эмоцией, которую Юлия сейчас испытывает к своему отцу, является жгучая первозданная ненависть. Не та, что способна застилать глаза, тем самым подвергая испытывающего ее человека опасности. А та, которая не дает спать спокойно, пока тот, кого ты ненавидишь, жив.

— И вот мы снова встретились, — наигранно хриплым голосом проговорил князь Белов, демонстрируя свою мнимую слабость, возникшую после длительного заточения. — Здравствуй, дочка.

— Ты потерял право так называть меня в тот день, когда позволил остальным пользоваться мной.

Максим Белов оказался не в силах скрыть своего удивления. Он явно ожидал увидеть взбудораженную девицу, а получил по факту холодный ответ и никакого всплеска эмоций со стороны Юлии.

— Лично для себя я давно решила, что у меня не было ни отца, — девушка начала перечислять, — ни матери, ни братьев, ни сестер, ни других членов семьи. Лишь дядя был единственным, кто за всю мою жизнь ни разу не воспользовался мной, как игрушкой, — голос Юлии не дрогнул, отчего Кей довольно фыркнула в моей голове. — Так что да, Белов, у тебя нет права называть меня своей дочерью.

— Лишь мне одному решать, как звать тебя, дочь, — хмыкнул мужчина, желая пробить непроницаемую броню Юлии, вызвав в ней хоть толику эмоций.

— Меня радует, что это одно из последних решений в твоей жизни, — отмахнулась княжна, после чего обратилась к стоящему рядом и внимательно все слушающему распорядителю. — Я готова.

— Ваше Сиятельство? — взглянул мужчина на Максима Белова.

На арене для судьи не было авторитетов, что можно было заметить по его вступительной речи. Тем не менее, он называл всех так, как положено согласно их титулов. Пусть и в опале, но Белов оставался князем, что не преминул подчеркнуть распорядитель арены.

— Готов, — оскалился князь, продолжая прожигать взглядом свою дочь.

— Полагаю, в вашем случае отсчёт не обязателен, — усмехнулся судья, после чего, подняв руку в воздух, резко ее опустил, прокричав: — НАЧАЛИ! — а затем исчез с виду в ворохе голубых молний.

А вот Беловы так и остались стоять, глядя друг другу в глаза. Похоже, Юлия ждала первого хода от своего отца, когда тот, в свою очередь, все же отчего-то сдерживал себя. Однако это продолжалось недолго. Разом собравшись, он склонил свою голову и, оскалившись, что-то еле заметно прошептал, отчего Юлия сорвалась в стремительную атака, исчезнув в вспышке света.

Князь безучастно стоять не собирался. Выудив клинок из ножен, он принял на блок атаку Юлии, скрестив его с парными мечами девушки.

В Белову словно бес вселился. Она, чуть ли не рыча, принялась яростно атаковать того, кого не считала своим отцом, покамест не особо пользуясь стихийными техниками. Князь же в ответ, нагло улыбаясь, с лёгкостью отражал атаки своей дочери.

«Что он ей сказал, Кей? — взволнованно спросил я, глядя на то, как вся выдержка Беловой в одночасье рухнула. — Ты же сказала, что заблокировала ее эмоции, связанные с воспоминаниями.»

«Так и есть, Саша, — серьезно отвечала Кей, понимая, что сейчас не до ее типичного балагурства. — Я заблокировала влияние всех негативных воспоминаний, касающихся действий членов Рода Беловых по отношению к Юле. А вот теплые, пропитанные нежностью и заботой, по просьбе княжны — оставила.»

«Такие были?» — я не смог скрыть своего скепсиса.

«Да, — безапелляционно ответила хвостатая. — И все они связаны с Евгением Беловым, его женой и маленьким сыном.»

Мне с трудом удалось сохранить нейтральное выражение лица, хотя внутри я немало так опешил. Сколько я знаком с Евгением, однако никогда не вдавался в подробности его личной жизни. Меня это попросту не заботило, потому как я видел перед собой человека чести, готового ради своей страны и проживающих в ней людей на все.

«Только что, — тем временем продолжала Кей, — Белов признался, что это он виновен в их смерти. В прошлом опальный князь подстроил несчастный случай с ними произошедший, выставив в нем виновной свою дочь. Думаю, оттого она и не упомянула в своей речи о семье Евгения. Ей самой чересчур больно об этом вспоминать. Однако повлиять на эти воспоминания Юля мне не позволила.»

Я заскрипел зубами, наблюдая за тем, как моя подруга, поддавшись слепой ярости, с каждым нанесенным ею ударом все глубже и глубже заводит себя в ловушку, подготовленную для нее отцом.

«Каков ублюдок, а? — негодующе думал я. — Теперь понятны столь напряженные отношения между Юлией и Евгением во время их первой встречи, когда княжича в мое поместье принес его друг, Золотарев, — пазл сложился. — Но разве это отменяет тот факт, что тобой были заблокированы эмоции Юли относительно действий ее отца?»

«Разумеется, нет, — фыркнула хвостатая. — Юля сейчас злится не на своего папашу, а на себя саму. За то, что не смогла защитить своих близких, уберечь их от неминуемой гибели.»

Я замолчал, глядя на то, как яркие всполохи в душе князя Белова пришли в движение, закручиваясь в стремительном танце. Отец Юлии готовил какую-то технику, когда сама девушка, исступленно атакуя, была не способна этого заметить.

«Похоже, дело набирает скверные обороты, — сделала выводы из увиденного девятихвостая. — Саша, что будет делать?»

«Мы будем стоять и смотреть за тем, как наша подруга, которая по совместительству является ученицей богини, самостоятельно справиться с внутренними демонами, тем самым став сильнее», — вынес решение я, почувствовав тепло в груди от поддержки Чайи.

Словно дожидаясь окончания моих мыслей, опальный князь привел свою технику в исполнение.

Пространство арены мгновенно заполонил яркий свет, способный выжечь глаза любому на него смотрящему. Зрителей на трибунах защищал барьер, через который без излишнего напряжения можно было наблюдать за развернувшимся сражением, а мне, в свою очередь, пришлось призвать Тень и покрыть ею радужку глаз. Более того, я был вынужден прибегнуть к Духовному зрению, чтобы иметь возможность полноценно рассмотреть происходящее в вспышке света.

А там для Юлии было все прескверно. Со всех сторон на нее давили мощные лучи света, способные пробить Одаренного-Мастера насквозь, невзирая на наличие у него Покрова. Спасал девушку лишь надетый на ее тело доспех, изготовленный из лунной стали с примесью иномирной древесины, ведь в неистовстве напитывать свой Покров достаточным количеством энергии княжна не стала.

Князь, глядя на тусклый Покров Юлии, был, мягко говоря, шокирован живучестью девушки, ведь он был уверен в том, что уже победил.

В какой-то момент он не выдержал и, напитав свой кулак энергией под завязку, отчего тот начал светиться словно небольшое солнце, вдарил им по лицу своей дочери. Тело княжны отправилось в стремительный полет к другому краю арены, а ее отец, вспыхнув очередной яркой вспышкой света, устремился вслед за ним.

Глядя на то, как княжну буквально втаптывают в землю, Кей удрученно заявила:

«Осталось надеяться лишь на то, что Юля переживет борьбу со своими внутренними демонами.»

Глава 3