Неучтенный элемент. Том 3 (СИ). Страница 3

Я пообещал, что умерю аппетиты: ведь сначала договор должен состояться со мной. Чжан оставил мне свою визитку и делегация покинула кабинет.

— Какого ты уровня на самом деле? — спросила Серебрякова, смотря на меня.

— Учитывая, что я технически не могу доказать свои слова, допустив применение навыка оценки, поверите в изначально восьмидесятый? — я решил всё же конкретизировать цифру. Главное потом не запутаться в показаниях.

Судя по медленному кивку, меня в кои-то веки не сочли балаболом. Победа над Веларом однозначно говорила о моих способностях. Собственно, именно о нём она и вспомнила.

— Как вам удалось найти то существо?

— Чувствительность и везение, — о кулоне я уж точно не собирался говорить. — Вижу скепсис, но я не шучу. У иномирца примечательный след и я неплохо научился его чувствовать.

Серебрякова постучала пальцами по подлокотнику кресла и ещё раз посмотрела на стол.

— Как ты убил настолько сильное существо и отделался всего лишь потерей сознания на полчаса?

— Удар в спину, а потом несколько решительных прыжков в лобовом столкновении. Пожалуй, из специалистов по бою на ближней дистанции я единственный, кто мог это сделать, не оказавшись скованным горой ближайшего мусора, — я пожал плечами. Не видел смысла преувеличивать. — У меня тоже есть вопрос очень важный для меня. Тот человек, на ком стояла печать, его смогли освободить?

— Думаешь, можешь задавать вопросы? — пророкотал мускулистый мужчина, похоже оскораблённый моим последним замечанием.

— Эдуард, не вмешивайся, — Серебрякова задумалась. — Нет, он умер при попытке снять печать. Разве это так важно? Он — предатель. Сейчас такое время, что за измену в тюрьмы не отправляют. И это официальный указ.

Вот как… не очень хорошо: ведь у некоторых могли быть веские причины. Разумеется работа на врага — это тяжкое преступление и предательство. Но и у нас сейчас идёт не обычная война.

— А есть ли какой-то шанс вернуть разум изменённых?

— Ни малейших. Потому если поймёте, что вас вот-вот схватят, то лучше оборвите свою жизнь.

М-да… ну и перспективы. Вообще-то Велар говорил, что со мной едва ли возможно сотворить подобное. То есть меня бы просто убили — немногим лучшая перспектива.

Время уходило, потому я немного наклонился вперёд и сложил пальцы в замок.

— Я надеюсь на сохранение человеческой цивилизации. Хочу побыть оптимистом и верить, что когда Велар говорил о сотне павших миров, он просто забыл упомянуть о сотне отразивших атаку и выстроивших такую защиту, что Орде пришлось уйти. Или о десяти. Или хотя бы об одном.

— У нас нет ничего кроме надежды, что это так, иначе поднимется паника, — согласилась Серебрякова. — Алексей, так что вам необходимо?

Я просто кивнул. Мы оба очень заняты и проще всего говорить прямо.

— Простейшие потребности обеспечения защиты моей семьи, пока я сражаюсь где-то далеко. Уверен, вы понимаете, что входит в этот вопрос. Они должны жить внутри третьего кольца в таком жилище, в каком не отказались бы жить вы сами. Разумеется, они останутся там, даже если я сгину. Уверен, вы понимаете в какой опасности нынче могут быть семьи сильнейших одарённых, особенно имеющих конфликты. Мне же лично нужен приличный быстрый внедорожник, с действительно хорошей проходимостью, но способный разогнаться на шоссе. И когда я вернусь с Урала, у меня вновь будет вертолёт. Очень желательно не эта букашка, а хотя бы H120, а лучше H125 Эирбаса. Слишком маленькие для одной команды зачистки, излишне большие для разведки. На тех же условиях — никто не сможет их брать на время. При этом обслуживается военными техниками.

Я замолчал, наблюдая за реакцией. Серебрякова вскинула брови, смотря мне в глаза.

— Вертолёт… вроде того, на котором летали этой ночью?

— Разумеется, вам рассказали. Надеюсь, полковник не в обиде за настойчивую просьбу не оставлять меня посреди леса после убийства исказителя, — улыбнулся я так, что Эдуард схватился за висящий на поясе меч. — Да, думаю, не такое уж великое требование. Двадцать второй робинсон легко сажать в ограниченном пространстве и он великолепно подошёл для обучения, но он маловат. А я за него отдал крайне ценные усилители.

Серебрякова продолжала смотреть на меня… то ли ожидая продолжения списка, то ли словно размышляя, стою ли того я и разложенные на столе вещи. Сложновато мне вот так в диалоге читать эмоции.

— Хорошо. В силу ситуации, скорее всего квартира вашей семьи будет обменяна. Это всё, что ты хочешь?

— Ну как сказать… считаю, что СПО должно мне больше, но пока не имею конкретных запросов. Уверен, доступ к оборудованию, когда захочу отремонтировать снаряжение, я и так получу. Вероятно, понадобятся ресурсы или нечто для усиления одарённых. А потом может быть подумаю о создании гильдии, базирующейся в какой-нибудь деревушке за городом.

Меня рассматривали с… недоумением, что ли.

— Деревушке? — вновь вклинился бородач.

— Ну да. Смысл размещать базу гильдии в черте города, где мало места и порталы не открываются? За городом будет место для техники и тренировок. Но это так, в планах на будущее после обнуления Таймера, — я промедлил, всё так же смотря Серебряковой в глаза. — А теперь самое важное. Усмирите Ушакова, в его команде наверняка большие потери.

— Парень, ты сейчас говоришь о Страже, — Эдуард похоже не мог принять роль телохранителя и постоянно лез вперед босса.

— Если этот титул даёт право жертвовать людскими жизнями как чем-то незначительным… то полагаю наш диалог завершён, — я голосом дал понять характер окончания разговора.

Серебрякова тоже краем глаза посмотрела на подчинённого, тут же сделавшего полшага назад.

— Вы говорите о высоких потерях в отряде? Многие теряют людей.

— Но сколько гибнет под его руководством? Я пересёкся с ним всего раз и видел, как двоих потеряли на проломе, который должны были закрыть вообще без проблем. Он примчался вперёд меня и вместо разумной стратегии погнал людей в пролом к каменным громилам. Его риторика звучала как «слабые умрут, сильные выживут». А затем он пригрозил мне, что они всей командой меня убьют, если я буду дальше пытаться донести простейшую мысль — подкреплений не будет.

— Алексей, осторожнее с подобными обвинениями, — Серебрякова повысила голос. Мы несколько секунд боролись взглядами. — Но я слышала о том, что его гильдия постоянно набирает новых людей. При этом у них всё ещё одна команда. Или у вас есть более веские доказательства ваших слов?

Я достал телефон и открыл почту.

— Увы, как он намекал на конфронтацию — нет. Зато есть два тела и неповоротливые медлительные монстры в чистом поле… подскажете номер?

— Отправьте секретарю, — Серебрякова без раздумий отказала в предложении обменяться личными контактами. — Алексей, мы знаем, что потери высоки. Проблема в том, что люди сами идут к нему. Ушаков никого не похищает.

Я пожал плечами и убрал телефон как только переслал сообщение, на которое мне СПО вообще никак не ответило.

— Отрежьте его от системы уведомления о проломах, пригрозите лишить титула и зовите только на совместные операции. Спектр моих возможностей несколько у́же, и вместе с тем они радикальнее.

С этими словами я поднялся с кресла, провожаемый взглядом одарённой.

— Радикальнее? Алексей, я не понимаю, почему вы не хотите просто уйти от конфликта? Ушаков довольно честолюбив и порой резок, но едва ли злопамятен и не станет тратить на вас много ресурсов. И если решите обсудить с ним отношения, делайте это в частном порядке. Урон репутации он не потерпит.

Я фыркнул и качнул головой.

— Я не собираюсь ничего обсуждать с этим ребёнком во взрослом теле, который мелко пакостил мне с самой нашей встречи. Знаю, что шанс вправить мозги на место у меня исчезающе мал. Это ваша обязанность. Я могу его только избить до полусмерти, если он при встрече предпочтёт говорить на языке силы. Очень нежелательный сценарий.

Мои собеседники опешили, даже переглянулись.