13-й демон Асмодея. Том 4 (СИ). Страница 20

— Не преувеличивай. У меня просто нет столько барахла, чтобы заначки непонятно где делать, — я покрутил в руке статуэтку. Это было изображение демона, поднявшего руки вверх с надписью: «Работник месяца!». Так и не придумав, что с ней делать, сунул это произведение искусства в руку Мазгамону. — Держи, это тебе на память.

— Зачем мне эта штуковина? — Теперь Мазгамон крутил статуэтку в руках, явно пытаясь понять, на хрена она ему сдалась.

— Ну, не знаю, придумай что-нибудь. Странно, что тебе подобную не подарили. В первый раз всегда эту дрянь дарят. Кстати, ей орехи колоть удобно, — я в это время рассматривал тяжёлый старый дырокол. После минутного колебания сунул его в мешок, после чего добавил: — А вот теперь пошли, — и первым направился к двери. Приоткрыв её, высунулся в коридор. Никого не увидел и быстро пошёл к лифту, надеясь, что и дальше всё пройдёт хорошо, и мы никого больше не встретим.

— Фурсамион, — раздался голос Мазгамона позади, — а ты не охренел часом? Я что, должен тащить за тобой твоё добро?

— Не переломишься, а мне, если что, нужны будут свободные руки, — ответил я, обернулся и, схватив Мазгамона за шиворот, втащил его в лифт вместе с мешком, который он нёс, перекинув через плечо. В руке у него была зажата статуэтка. Вопрос, почему он её не выкинул, остался открытым. Ничего, у Асмодея на столе оставим в качестве большого сюрприза.

Двери лифта открылись, и мы вышли на нужном нам этаже. Осталось пройти по короткому коридору, завернуть за угол, и вот он — кабинет Князя. На мгновение мне даже показалось, что нам удастся убраться из Ада в мир номер тринадцать без особых проблем.

Велиал смотрел на помолодевшую Кольцову, осознавая, что произошло. А произошло следующее: курица Фурсамиона, которую он зачем-то своими руками усилил, умудрилась сбросить Алевтину Тихоновну прямиком в Ад. Тем самым она нарушила изначальные условия сделки, потому что Кольцовой попасть сюда нужно было только через два года. Контракт аннулировался, изначальные условия вернулись к первоначальным, и бабка снова стала молодой и весьма соблазнительной женщиной.

— Почему я снова стала молодой? — Алевтина вышла из пентаграммы и подошла к Велиалу вплотную.

— Потому что твой контракт аннулирован, — ответил Падший, не понимая, что ему делать в данной ситуации.

Любой разрыв договора — это удар по адской репутации. Пернатые с радостью ухватятся за идею побороться за эту душу. Но как быть с тем, что Алевтине Тихоновне Небеса не светят ни при каких раскладах? Он узнавал. Молодость Кольцовой была очень насыщенной, но больше грешить она стала под старость, совсем уйдя во все тяжкие. Все десять заповедей были нарушены, цель в виде преодоления семи смертных грехов пройдена, и Алевтина Тихоновна с чувством выполненного долга ушла на покой, стараясь вести подобие праведной жизни только последние полгода.

Но конфликт интересов может зайти слишком далеко, и в дело пойдут нарушения правил. Это просто не может хорошо закончиться, а Велиал не горел желанием снова очутиться в заточении, тем более за преступления, которых не совершал.

— Я убью эту криворукую сволочь, — очень спокойно и сосредоточенно ответила Кольцова. — Где он?

Падший молчал, лихорадочно соображая, что делать. Единственным выходом из довольно щекотливой ситуации было вернуть Кольцову в мир под номером тринадцать как можно скорее. И запретить этому придурку Мазгамону там появляться. Что-то подсказывало Велиалу, что Кольцова вполне может исполнить угрозу, и тогда он получит проблемы ещё и с Люцифером, из-за какого-то паршивого демона перекрёстка.

— Ты кто такая? — из-за спины Падшего вышла Пхилу, глядя на Кольцову презрительным взглядом. — И как ты смеешь открывать рот в присутствии его Темнейшества?

— Пхилу, заткнись, — процедил Велиал, но Алевтина уже перевела взгляд с него на суккубу. А потом снова на него.

— Это твоя? — спросила она, поморщившись. — Получше найти не сумел? Или эта единственная дала? Ну, учитывая твои проблемы…

— У меня нет проблем! — рявкнул Падший, разворачивая свою ауру.

Стоящая в дверях Асшу вскрикнула, схватила странную розовую курицу и попятилась к выходу. Благо чемодан она уже собрала, и он стоял в коридоре. Демонесса рассудила, что нужно из квартиры валить. Когда Падший закончит здесь все свои дела и уйдёт, желательно прихватив с собой и суккубу, и эту человеческую женщину, дверь закроется самостоятельно. Не зря же она столько денег отдала за защиту и нормальный замок.

— Как скажешь, — Кольцова спокойно пожала плечами и посмотрела на Асшу. — Но бабу всё равно смени. А то эта выглядит как помесь швабры и простигосподи…

— Это не твоё дело! — снова влезла Пхилу. — И я так и не услышала, кто ты такая?

— Я-то, — Алевтина задумчиво смотрела на неё, а затем на Велиала. — Сказать ей? Или пожалеть убогую?

— Ах ты, — суккуба не выдержала, подскочила к Кольцовой и попыталась отвесить бывшей бабке пощёчину.

Алевтина ждать не стала, перехватила её руку и заломила за спину, опрокидывая Пхилу на колени. Схватив суккубу за волосы, она подняла её голову и показала кулак.

— Если ты думаешь, шамотра крашеная, что я позволю себя какой-то бабёнке избить, то засунь свою думалку в одно очень интересное место, — прошипела Кольцова. — А если ты думаешь, что я, дура старая, совсем из ума выжила и не понимаю, куда попала, то ты также ошибаешься. А с демонами у меня один разговор. Это ангелов не существует, а вот как с вашей братией поступать, я с пятнадцати годков знаю. Все мы, Аввакумовские, хоть раз, но на Мёртвую пустошь совались. А там и не таких уродин, как ты, хватает.

И она ловко пихнула Пхилу прямо в демоническую ловушку в центр пентаграммы. После чего, откинув со лба упавшую прядь, повернулась к задумчиво смотревшему на неё несуществующему ангелу.

— Ты тоже из этих, да? И как я сразу не догадалась? — сказала Кольцова, складывая руки на груди, привлекая взгляд Падшего к этому месту.

— Я не демон, — Велиал лениво повёл рукой, и Асшу застыла на месте. — И я тебе уже неоднократно об этом говорил. Поможешь этой убогой, когда я уйду, — проговорил он вкрадчиво, кивая на свою фаворитку. Асшу больше не пыталась сбежать, посматривая на суккубу сочувствующим взглядом, потому что Пхилу, похоже, только что получила отставку. — Идём, тебе нужно вернуться. Живому человеку нет места в Аду, — и он протянул руку Кольцовой.

— Ну уж нет, никуда я не пойду, пока ты мне Юрчика не предоставишь, чтобы я могла его прибить! — Она выпрямилась, вскинув подбородок.

— Нет здесь никакого Юрчика, — раздражённо проговорил Падший. — С тобой заключал договор демон…

— Я не дурнее этой курицы, — и Кольцова кивнула в сторону Асшу. При этом было непонятно, кого она имеет в виду: розовую курицу или саму демонессу. — Ты знаешь, что за демон в Юрчика вселился, вот и выдай мне эту гниду! Он меня обманул и должен ответить!

— Да не обманывал он тебя! — рявкнул Велиал. — Договор был заключён по всем правилам, я проверял. Но вмешались обстоятельства непреодолимой силы, в виде этой проклятой курицы и этого дебила Мазгамона, который, видимо, от большого ума, прямо у себя в квартире ритуал призыва провёл. Договор расторгнут, так получилось, бывает. Смирись и возвращайся в своё Аввакумово!

— Ты меня слышал? Никуда я не пойду, — и Алевтина для надёжности покачала головой.

— Да что я с тобой церемонюсь? — Велиал схватил её за руку и потащил к выходу. Асшу поняла, что может двигаться, и отпрыгнула в сторону, давая Падшему дорогу.

Кольцова уходить не хотела. Она извернулась и уцепилась за курицу, всё ещё сидящую на руках у Асшу. Курица заверещала, выпучив глаза, и по комнате заметалась компактная шаровая молния, выпущенная из розового хвоста.

— Вашу мать! — выругался Велиал и ненадолго отвлёкся, чтобы погасить молнию. Курица вырвалась из рук тянувших её женщин и клюнула Падшего в колено. — Убью!

Он в который раз уже приоткрыл ауру, и Асшу с курицей благоразумно юркнули под стол и теперь сидели там, прижавшись друг к другу, глядя на начинающего звереть Велиала. А он сделал шаг к сидящей на полу Кольцовой, подхватил её на руки, забросил себе на плечо и пошёл к двери, придерживая за ноги свою извивающуюся ношу.