Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело (СИ). Страница 50

– Лина? Это действительно ты? – спросил, приподняв бровь. – Подумать только, как меняют тебя красивые платья! До неузнаваемости.

– Кончай дурить. Нам давно накрыли к ужину. Идём, а то твой салат совсем завянет.

– Спасибо, я не голоден, – нарочито равнодушно произнес он и демонстративно развернул газету.

– Мне нужно с тобой поговорить. Обсудить дела, – начала я, но он не проявил и намека на интерес. – Послушай, можешь как угодно ко мне относиться, но нас все ещё связывает этот брак, значит, нам придется решать некоторые вопросы. Нравится тебе или нет.

Секунду поколебавшись, он вновь сложил газету и бросил на край журнального столика. Откинулся на спинку кресла, положил ногу на ногу.

– А ведь мне правда начинало нравиться, – признался внезапно. – Я давно привык жить один... Женщины, которые время от времени приходили на ночь, не в счёт. Успел забыть, как это бывает, когда не один. Когда приходится вечно с кем-то сверяться и кого-то учитывать, но в то же время есть кто-то, кто сверяет свои планы с твоими. Кому ты небезразличен. Ну, или хотя бы ты в это веришь.

– Да с чего ты взял, что...

– Не обращай внимания, просто поверил в то, что сам же и сочинил, – перебил он. – Что там у тебя? Дела? Давай обсудим дела, не нужно ничего лишнего.

56.

– Ладно. Ты меня достал. Извини. Шутка затянулась, больше так не буду, – сказала я, надеясь прекратить глупую ссору.

Конечно не буду. Милош застал меня в нормальном виде, смысла притворяться теперь не было. Да я и не собиралась притворяться вечно.

– Вот значит как. Шутка. Просто шутка. А твое строгое воспитание в закрытом пансионе, благочестивость, наивность и хваленое целомудрие – тоже не всерьез? Кто ты на самом деле, Николина Ризман? На ком я, черт возьми, женился?

Упс. Кажется, я и сама забыла, что я Николина Ризман, а не... А не та, кем в прошлой жизни была. И характер мой сюда не вписывается, вкусы считаются вульгарными, а манеры далеки от аристократических.

Не на мне он женился, а на скромной благовоспитанной сиротке из высшего общества. И с чего я, спрашивается, взяла, будто подхожу на роль его жены больше...

– Лина, – сквозь мнимую мягкость в его голосе зазвучали стальные нотки.

Как бы то ни было, надо как-то оправдываться. Вряд ли он готов услышать правду. В такое никто не поверит. Я бы не поверила.

– Прости. Я... Ты же знаешь, я рано потеряла родителей.

Время сочинять историю несчастной сиротинушки. И лучше бы она получилась по-настоящему трогательной.

– Не так уж и рано, тебе было десять. Я себя в этом возрасте прекрасно осознавал.

Спасибо за подсказку, дорогой.

– Я тоже. Настолько, чтобы быстро понять, что с прежним характером и привычками мне не выжить. Я была избалованной девочкой из любящей семьи, жизнерадостной, смешливой, и вдруг оказалась в таком месте, – чтобы не наговорить лишнего, я горестно вздохнула. – Вряд ли ты себе представляешь, что такое женская школа при монастыре.

– К счастью, нет, – отозвался Милош и вдруг масляно улыбнулся. – Хотя...

– Нас содержали там до совершеннолетия. Дошло? До! Не о том думаешь. И вообще, вечно мысли об одном, как будто тебе девок мало!

Он поджал уголки губ и нахмурился, но улыбка все равно осталась. Отражалась в глазах.

– Да, неуместная шутка. Продолжай.

– Что продолжать? – я выдержала паузу, но Милош продолжал сверлить меня взглядом. – Ну, вот. Научилась притворяться. Чтобы не попасть в изгои или лишний раз не нарваться на порку.

– О, судя по всему, у тебя великолепно получалось.

Я ведь уже это объясняла. Вроде бы. Или не ему?.. Мы ведь о чем только не разговаривали...

– Стоп. Хорош переливать из пустого в порожнее. Мы с тобой всё-таки деловые люди. Скажи прямо, какой смысл в этом разговоре. Тебе не нравится, какая я есть? На что-то другое рассчитывал?

От удивления он распахнул глаза, сверкнув белками. Яркими. Ещё и эти веснушки на радужке. Вроде привыкла и к нему, и к его внешности, но все равно поймала себя на то, что засмотрелась.

– Вот оно. Сейчас ты опять кажешься такой прямолинейной, такой искренней, что с тобой хочется быть искренним в ответ. Но больше я тебе не верю. Ни в то, что говоришь теперь, ни вообще... – он нервно усмехнулся. – Возможно, ты думаешь, что это неважно, ведь наш брак ненастоящий. Но доверие необходимо в любых отношениях. Тебе не помешает это осознать как деловому человеку.

Доверие? О каком доверии он мне говорит! С его вечными придирками на ровном месте и привычкой лезть в мои дела как в свои. С его толпой любовниц, которых он даже не считает нужным скрывать. С его личной жизнью, подчёркнуто отдельной от моей.

С его манерой судить исключительно по внешности. Да и ту не замечать, пока ярко не раскрасят и не сунут под нос.

– Я всего лишь приоделась и накрасилась. Устроил скандал из ничего, – произнесла с ледяным высокомерием. – Между прочим, я устала, весь день на ногах, в отличие от... Короче, я ужинать. Ты как хочешь. Заодно обсудим действительно важные дела.

– Ах, важные... Извини, дорогая, пожалуй я сыт. И разговорами тоже, – ответил он мне в тон. – Что-нибудь ещё... срочное?

Да пошел ты. Возилась с ним ещё как с правдашним, время теряла, которого и без того в обрез. Даже начала испытывать какую-то привязанность, заботиться от души и жалеть. А он как был высокомерный сноб, так и остался. Сейчас окончательно поправится – плевать ему на меня будет, как раньше.

– А знаешь, ничего. Какие у нас могут быть разговоры, в самом деле, – я отмахнулась, не желая больше ничего слышать, и вышла.

В одиночестве ужинать все равно не пришлось. В пустой столовой, где даже слуги устали нас ждать и разошлись, на стуле, предназначенном для Милоша, сидела демоница. Встретила презрительной насмешкой – этой-то что не так?

– Спасибо, что пришла составить мне компанию, – вежливо сказала я, садясь на свое место по ее левую руку. – Будешь салатик? Или заказать горячее?

Она мельком взглянула на большую тарелку, на которой порция казалась совсем крохотной, и поморщилась. Взяла красивое яблоко с наливным красным боком.

– А тебе лишь бы брюхо набить.

– В смысле? Время ужина, а я весь день...

– Время наконец соблазнить мужчину, который имел несчастье на тебе жениться! – с раздражением перебила она. – Подумать только: долгие дни одинок, взвинчен после ссоры, наконец увидел, что ты иногда очень даже ничего... Да он готов как перезрелая слива упасть к твоим ногам!

Пока она говорила, я завороженно смотрела на яблоко в ее руке. Словно дразня, она то отводила, то подносила его ближе к лицу. К хищному рту, сверкавшему острыми белыми зубами, когда она ухмылялась.

Заметив как я смотрю, демоница протянула мне яблоко. Я отрицательно мотнула головой – надо же, оживший символ из библейских притч. Она пожала плечами и вгрызлась в хрустящую сочную мякоть.

– Спасибо за совет, но мне это не нужно, – отозвалась я, принимаясь за свою порцию. – Я на свою новую жизнь не жалуюсь, но не собираюсь... Он мне безразличен.

– Правда? Почему тогда его слушаешься даже сейчас, когда не видит и не просил? Давишься этой травой, пока слуги на ужин жареные рёбрышки едят.

– Не хочу никого напрягать. Поем что дали.

– Ладно, давись дальше. Все равно не оценит.

Она улыбнулась, заострённым темным языком слизала с губ яблочный сок, мигнула, как изображение на сломанном мониторе, и исчезла в момент.

В ту же секунду в коридоре послышались шаги. Я запоздало спохватилась – не слишком ли громко разговаривала, вдруг кто-то из слуг идёт проверить, с кем это я тут так эмоционально общаюсь. Застанет в одиночестве, сплетни пойдут, что хозяйка немного того, с головой раздружилась...

Но в столовую вошёл Милош. Замер на пороге, посмотрел на меня вопросительно.

– Лина, ты одна? Мне показалось...

– Тебе показалось. Садись. Я велю подавать горячее, пока совсем не остыло.