Бургер для неверного мужа, или Попаданка берется за дело (СИ). Страница 42

– Факт. Ваша стряпня исключительно хороша, – улыбнулся ей Василь. В ответ она шмыгнула носом.

– Успокойтесь, я и не думала вас обвинять. Расскажите по порядку, что случилось?

– Санитарно-эпидемическая служба, – похоронным голосом изрёк управляющий. – Уж не знаю, с чего вдруг заявились, но сказали, якобы отравился кто-то здесь.

– Кажется я догадываюсь, кто этот якобы кто-то, – процедила я сквозь зубы. – В любом случае, с чего они уверены, что у нас? Мало ли, где тот человек мог поймать микроба. Или кроме нашего обеда ни ел, ни пил целый день? Надо наверное сначала разобраться.

– Так они и разбираются. Взяли воду на проверку, в кладовой рылись, отщипнули на пробу того, сего. По чердаку и подвалу лазали на предмет тараканов, мышей и крыс.

К счастью, перечисленных тварей в доме не оказалось. Хоть что-то хорошее. И вообще к состоянию кухни и помещений для питания при всем старании придраться не смогли. Управляющий пытался под это дело выпросить поблажку, но ему объяснили, что раз жалоба поступила – обязаны проверить. А до тех пор, пока не убедятся, что мы не чумной собачатиной людей кормим, выдали распоряжение лавочку закрыть.

– И на сколько времени?

Я-то и один день терять была не готова. Но вдруг все совсем страшно? Бюрократия дело такое, могут на долгие недели самый пустяковый вопрос затянуть.

– Дня на три, если успеют. Но если что-то сразу не разберут, то и дольше.

– Это что же получается, мы завтра без хот-догов? – возмутился Василь.

– А как же жильцы дома? Их-то мы будем кормить?

– В том-то и беда, хозяюшка, – вздохнула кухарка. – Кухня опечатана. Для всех.

– Трындец, – вырвалось у меня, и маг покосился с удивлением. – Надо что-то срочно делать. Я поеду к ним.

– Так время позднее, они не принимают.

– Домой к тому санинспектору поеду.

Произнесла – и вспомнила о другом инспекторе. Трой ведь предлагал помощь. Сам велел обращаться если что. Вряд ли поможет, они из разных ведомств, но попробовать можно. Вдруг у него там есть связи.

– Зачем? Сделаете себе нервы почем зря, – управляющий скептически покачал головой. – Если б как-то к нему был шанс подлезть, нешто я б не попытался...

– Но хозяйка ведь я. Вдруг послушает.

– Давай подвезу. Ну и помогу чем сумею, – внезапно предложил Василь.

– Чем? Заколдуешь его что ли? Вроде говорил, что вас за такие штучки ругают. А тут не крайний случай. Ничья жизнь не в опасности. Только мой бизнес.

– Взятка? – деловито спросил он.

– Ещё чего не хватало! – воскликнули мы с управляющим хором.

– А что? Магия денежных купюр работает безотказно.

– Не скажи. Есть такие, кто принципиально не берет, – возразила я, вспомнив одного своего институтского препода.

Тот сразу заявил, что давно на пенсии, денег ему, старику, много не надо, зато времени, чтобы гонять нас на пересдачи, достаточно. И горе тому, кто с дури рисковал предложить...

– Значит, мало предлагала, – хмыкнул Василь. – Ладно, как знаешь. У меня идеи кончились. Разве только в самом деле его...

– Не надо, – перебила я. Вдруг правда колдовать задумает. Тогда все проблем огребем. – Ты и так все время мне помогаешь, не хватало ещё закон нарушать. Лучше езжай домой. Я что-нибудь...

И вдруг меня осенило. Домой! Дома в моей кухне никто распоряжаться не посмеет. И оборудована она с размахом, можно на роту готовить. Ну а если чего-то недостает, здесь позаимствую.

– Да. Поезжай. А заказ ваш мы выполним. Все будет, доставим как обычно.

Проводив его, мы сели думать, как быть с клиентами столовой. Если пойдет слух, что нас санитарная служба прикрыла, несколькими днями убытков дело не ограничится. А он пойдет, наши враги об этом наверняка позаботятся.

– Надо повесить объявление, – велела я. – С утра поеду к ним пороги обивать, а пока все подготовлю к завтрашнему заказу от магов. Заодно проверю свои силы.

– Добро. Но что написать-то? И что господам арендаторам сказать? – спросил управляющий.

Если бы я знала!

– Подумаем. До утра время есть, а завтра выберем самый годный из вариантов. Слишком нагло врать нельзя, правда все равно просочится, и будет выглядеть, что нам есть что скрывать. А вот арендаторы...

С одной стороны, их я как раз потерять не боялась. Они всё-таки квадратные метры снимают, обеды так, дополнительная услуга. Ну, скинем с платы за месяц немножко. Как извинение за внезапные неудобства.

Хотя... А что если попробовать раздобыть для них скидку в другом месте? Заодно прогуляются, для аппетита полезно.

– Здесь по близости есть какая-нибудь недорогая едальня? Только приличная, чтобы действительно никто не отравился?

– Да, в сторону порта два квартала. Самая дешёвая из приличных. Я с хозяином знаком.

– Супер! Вот и договорись, чтобы наших жильцов накормили. Но платить они должны те же деньги, что мы с них за обед берём. Разница за наш счёт, так что тут уж как сторгуешься. Сумеешь?

– Сумею, – он просиял в улыбке. – Это вы здорово придумали, а то я никак сообразить не мог, как завтра с ними объясняться. Будьте спокойны, тут я все устрою.

– Ладно. Тогда думаем над объявлением и не расстраиваемся. Ничего они не найдут, я уверена.

Вернувшись домой, я хотела сразу оккупировать кухню, но там ещё готовили ужин. Можно было всем одновременно разместиться, но я решила подождать. Сгрузив свои продукты в холодильник, отправилась к Милошу, поздороваться.

Он явно не ждал и о моем прибытии ему ещё не доложили. Не застав его в гостиной, я почему-то вместо того чтобы позвать прошла дальше, в спальню. Ворвалась без стука и застыла на пороге, запоздало поняв, как это невежливо.

Милош стоял спиной ко мне. Перед зеркалом, но со своего места отражения я не видела. Он наносил на лицо какое-то средство из аптечного пузырька. Впервые с тех пор как он попал в больницу я увидела его без вуалей и повязок.

48.

Почувствовав мое присутствие, Милош замер. В комнате с окнами, занавешенными плотными шторами, было сумрачно, прохладно и тихо.

– Кто здесь? – спросил он, не оборачиваясь.

– Это я. Николина. Я просто зашла сообщить, что вернулась.

– Подожди минуту. – Он протянул руку, нащупал на столике маску и собрался было надеть, но я его остановила.

– Не надо. Я хочу наконец увидеть твое лицо.

С меня хватит. Больше этот безумный цирк ни дня терпеть не желаю. Ни на работе, ни дома покоя нет – рано или поздно свихнуться можно!

Долгие секунды он молчал. Всматривался в свое отражение. Комкал в кулаке черную тряпочку, будто раздумывая, бросить или всё-таки надеть.

Да что же там такое? Неужели настолько страшно? Я внутренне подобралась, готовясь не вскрикнуть и не отшатнуться, как бы отвратительно все ни оказалось.

– Милош, так жить нельзя. В своем доме прятаться. Если я тебе настолько чужая, так и скажи, я перееду чтобы тебе не мешать. Или не надевай повязки, которые давно не нужны.

– Не хочу чтобы ты уезжала. Что же я, один останусь? Я к тебе привык, – пробормотал он. Выдержал паузу, дожидаясь ответа. Не дождался и шумно вздохнул. – Точно хочешь это видеть? Предупреждаю, зрелище не из приятных.

– Я не твоя любовница, мне все равно. Ну?

Когда я увидела, что он называл кошмаром, уродством и чудовищным зрелищем, еле удержалась, чтобы не подбить ему глаз. Ну, чтобы наконец появился весомый повод стесняться

– Эээ... Ты меня извини конечно. Здесь недостаточно яркий свет, наверное. Но не мог бы ты показать, что конкретно все это время прятал?

Потому что лицо у него оставалось тем же. Разве что кожа выглядела немного раздражённой, блестящей и розовой, как после какой-нибудь процедуры. Цвет чуть неравномерный. Над левой бровью – тонкая ломаная линия шрама, похожая на пенку от прикипевшего молока. Бледная, едва заметная.

И все.

– Я не пойму, ты сейчас неловко пытаешься утешить или издеваешься? – выпалил Милош с раздражением в голосе. – По-твоему, это стоит демонстрировать?