Эта лавка не продается, мой лорд! (СИ). Страница 23

— Д-да?

— Напоите меня чаем. Прямо сейчас.

Где-то за спиной негодующе засопел Эмиль. Мне же стало откровенно смешно.

— Еще никто столь нагло не напрашивался ко мне в гости.

— Люблю быть первым. — Отшутился мужчина. Вот только взгляд у него был недобрым. И смотрел он на Эмиля.

34

Чтобы как-то разрядить обстановку, я решила рассмеялась. Получилось нервно и неубедительно.

Мы прошли в дом. Я усадила гостей в гостиной, а сама отправилась хозяйничать на кухню.

— Нам закрыться наверху?

Ко мне подошел Джимми. Вид у него был не самый довольный.

— Почему это?

— Потому что у вас важные гости. Я все понимаю, леди Фарси. Просто скажите, через сколько можно будет спуститься.

— Вам не нужно нигде запираться! Что за глупости, Джимми? На вот, неси на стол. — Я вручила ему поднос с чашками.

— Их шесть. — Осторожно заметил парень.

— Рада, что ты умеешь считать.

— То есть… вы зовете нас за стол? С вами?..

— Ну да, — я пожала плечами и открылакоробку с вафлями. Как кстати я их купила! Можно еще нарезать колбасу, сыр и батон. И варенье открыть. Если мне не изменяет память, где-то в шкафу притаилось масло…

Мне хотелось накрыть хороший стол. Такой, каким бы встречали гостей в поместье Робус. Вот только там у меня был целый штат поваров, а здесь только неумелая я.

Наконец все было готово. Мы сели за стол. Я, как хорошая хозяйка, принялась разливать чай.

Джимми сидел с непроницаемым лицом. Он недружелюбно косился то на Александра, то на Эмиля. Калиостро было все равно, Клаус каждый раз вопросительно выгибал бровь и каждый раз получал свою дозу презрения.

Джек и Джон с восторгом уплетали конфеты. Им было все равно на гостей. Они просто радовались жизни.

Александр спокойно себе пил чай.

Эмиль чай не пил. Друг вяло жевал бутерброд и, судя по его лицу, был глубоко озадачен вопросом: «А что я здесь, собственно, забыл?».

— Спасибо, леди Фарси, — произнес Джимми, со звоном ставя чашку на блюдце. — Я бы хотел прогуляться.

Окинув присутствующих холодным взглядом, он ушел.

— А можно нам тоже пойти погулять? — поинтересовался Джек.

— Конечно!

— А взять с собой конфеты можно? — уточнил Джон.

— Почему бы и нет?

Мальчики выцарапали из коробки оставшиеся шоколадные холмики в посыпке и направились на выход. Джон замер в дверях, запихнул в рот сразу две конфеты и, расплывшись в довольной улыбке, сказал:

— Дядя, спафибо! Они офень фкусные!

— На здоровье, — без особо энтузиазма отозвался Эмиль, отрешенно глядя на пустую коробку. Он дождался, когда хлопнет входная дверь, и спросил: — Милая, скажи, а кто эти дети?

Я поперхнулась. Милая⁈

— Кха-кха! Сироты… Кха-кха! — ответила сипло.

Калиостро подался навстречу и протянул руку, чтобы постучать по спине. Эмиль в ту секунду принялся от души хлопать меня меж лопаток.

— Ты решила приютить бездомных? Это очень мило. Но тебе не кажется, что они… какие-то подозрительные? — продолжил Клаус. — Как по мне, опасно оставлять их в доме.

— Не кажется. Обыкновенные дети. Очень хорошие.

— Если мне не изменяет память, вы, Эмиль, тоже сирота, которого когда-то приютили. — Спокойно заметил Александр.

Юрист перестал улыбаться и принял закрытую позу. В глазах появилась откровенная враждебность.

— Да. И что?

— Мне не нравятся ваши интонации. В них сквозит высокомерие. — Не стал отпираться предприниматель.

— Вам кажется, лорд Калиостро. Мне все равно, какое у человека происхождение. Я уважаю труд, а не титул. Вам не понять.

— Вы ошибаетесь, Эмиль. Я очень хорошо знаю значение слова труд. — Он подарил Клаусу нейтральную улыбку и продолжил: — Если вы переживайте за Лилибет…

— Именно это я и делаю.

— Можете прекращать. Леди Фарси под надежной защитой.

— Под вашей, я так полагаю?

Александр медленно кивнул.

— Я рад, что вы следите за моей прекрасной… подругой. Но я сам в состояние постоять за юную девушку.

— Стойте сколько угодно. Пока вы стояли, леди Фарси уже два раза угодила в неприятность.

— Притворяться шторой очень увлекательно, но я хочу напомнить, что все ещё сижу за столом, — процедила я.

Мужчины посмотрели на меня и успокоились. Однако благая тишина стояла не долго:

— Мне очень любопытно узнать, как вы познакомились. Выдающийся юрист, который работает исключительно с высшей аристократией города, и юная, но талантливая предпринимательница?

Мне было очень приятно слышать похвалу от Калиостро — все же не каждый день самый умелый делец страны замечает мои старания. Но радоваться долго не вышло.

Нужно было спасать свою легенду:

— На… рынке! — выдохнула я, пиная Эмиля под столом.

Клаус был человеком умным и соображал всегда быстро. На его губах появилась ласковая улыбка.

— Лиличка торговала… луком. И втюхала мне три килограмма свежих побегов. Я был столь очарован её способностями к торговле, что пригласил её на свидание!

Меня передернуло от мысли о свидание с Эмилем. К нему я относилась исключительно как к брату.

— Но ничего не получилось, и мы решили остаться друзьями.

Клаус метнул в мою сторону яростный взгляд, но возражать не стал:

— С тех пор и дружим. Уже много лет.

— Какая милая история. — Калиостро, кажется, был не в восторге. Он посмотрел на Эмиля и выдал неожиданное: — Насколько мне известно, вы близки с Элизабет Робус. Это правда?

Эмиль, благо, и не думал коситься в мою сторону.

— Допустим. Зачем вы спрашиваете?

— Просто… вспомнил. Недавно читал о графине в газете. Говорят, что девушка пропала.

— Элизабет сбежала. Куда — не знаю.

— Печально. Мне много рассказывали о ней. Описывали её как чуткую и проницательную девушку большого ума и бессчетных талантов. Очень жаль, что нам не удалось познакомиться лично.

А мне вот совсем нет. Как хорошо, что после совершеннолетия у меня абсолютно закончилось время на светские развлечения. Я стала затворницей отцовского кабинета.

И как же хорошо, что я терпеть не могла позировать для портретов и ни разу не посещала салоны маг-фотографии. Меня бы мигом нашли, будь у Габриэля моё изображение.

— А чего это вы о ней спросили? — будничным тоном поинтересовалась я.

Александр ощерился.

— Подыскиваю достойную невесту. Если молва не врет, Элизабет Робус идеально мне подходит. Она умна, — он налил в чашку чай, — красива. — В чашку отправился кусочек сахара. — Родовита. — Второй кусочек повторил судьбу первого. — Интересна. — Третий кусок с бульком утонул в чае. — И очень хитра. Не женщина. Мечта.

Он отпил, пристально глядя мне в глаза.

— И она не собирается выходить замуж. — Припечатала я, хватаясь за свою чашку в ответ. — Наверное.

— Поражение — не в моих правилах.

35

Эмиль, о котором мы дружно забыли, как бы невзначай постучал ложкой по чашке.

— Лорд Калиостро, близится вечер. — Ядовито протянул юрист.

— И правда. Как же быстро летит время в приятной компании. — Насмешливо отозвался Калиостро, поднимаясь из-за стола. — Леди Фарси, господин Клаус, благодарю за общество. Вынужден покинуть вас.

Я проводила его до двери.

— Ещё раз спасибо за помощь, — я широко улыбнулась мужчине.

Тот вяло кивнул и уже собирался выйти, но почему-то остановился.

— Леди Фарси.

— Да?

— Ваш друг… Не уверен, что вам стоит продолжать знакомство с ним. — Он задумался на секунду, и добавил: — Я настоятельно рекомендую прогнать его и больше не поддерживать связь.

Его слова меня разозлили.

— Вы его едва знаете.

— И все же.

— Вы переходите границы, милорд. Я сама разберусь, с кем мне дружить. Не смейте плохо отзываться о моих приятелях.

Эмиль, может быть, немного заносчив, а моментами даже высокомерен, но он был со мной с самого детства. Он вырастил меня. Вытирал мне слезы. Обрабатывал ссадины и забавно, но усердно дул на них. Читал мне сказки на ночь. Помогал впутываться и выпутываться из веселых передряг.