Флоридский ветер перемен (СИ). Страница 64

— Ну парнем своим хоть представила?

— Нет, вообще тебя своим не представляла.

— Слишком плох? — Бля, мне это действительно надо знать? Что за тупые вопросы я задаю? И когда у меня вата в голове появилась.

— Дело не в этом, просто у меня есть свои тараканы.

— Ах да, точно, забыл. Ты же спортсменов не любишь. Наша красотка по задротам отрывается, — Вот эта грозовая туча в синих глазах. Дождался. Улыбаюсь и продолжаю:

— А что так? Спортивные красавчики тебе не по зубам? Боишься уверенность в своих силах растерять на фоне востребованного тестостерона?

Разглядываю божественные глаза, в которых быстро мелькают разные эмоции. Недолго мне удается упиваться этой каруселью, моя недотрога быстро берет себя в руки:

— Мой бывший парень — выступающий атлет, форма не уступает твоей, — Нарывается, зараза. — Так что со спортсменами у меня все в порядке, принципы — только в отношении боксеров.

Изгибаю бровь и жду продолжения, но его не следует.

— Так что с боксерами не так?

— Я не хочу обсуждать эту тему.

— Нет уж, Саша, раз начала, то будь любезна не бесить моих внутренних зверей.

— Вот именно поэтому.

— Поэтому — это почему?

— Из-за вспыльчивости.

— Она живет в большей половине гражданских лентяев.

— Такая есть только у боевых спортсменов, — Красотка тяжко вздыхает, а после улавливаю проблески тревоги в глазах, которые мне совсем не нравятся. — Мне действительно не хочется говорить об этом. Просто знай, что у каждого есть какой-то свой загон.

Я был бы не я, если бы не добился своего. Складываю руки на груди и очень четко произношу:

— Александра, когда ты со мной — тебе не о чем беспокоиться. За точку зрения современный мир не расстреливает. Будь посмелее, такой ты мне нравишься больше.

— Только если обещаешь не злиться. И попытаться правильно понять.

— Много прелюдии, — Терроризирую её взглядом, чтобы ускорить с ответом. Теперь знать о её загоне мне кажется жизненно необходимым.

— Я читала научное исследование, когда готовила статью с освещением ситуации про одного русского боксера, который избил свою жену. В общем, в нем ученые доказали, что постоянные удары по голове приводят не только к гематомам и нарушению кровоснабжения мозга, но и отмиранию клеток, что в свою очередь ведет к большим проблема с нервной системой. Постоянные удары мозга о стенки черепа при поединках напрямую связаны со вспышками агрессии и неконтролируемым поведением. Вы легко теряете контроль и можете совершать фатальные поступки.

— То есть ты хочешь всех спортсменов боевых искусств отнести к безбашенным преступникам?

— Тай, я не хочу говорить о всех. Я лишь говорю тебе о том, что доказали ученые. Я делаю акцент на травмах, которые ведут к проблемам с нервной системой. Всё.

— Ты мне Рея в молодости напоминаешь. Такой же дурной носился со своими исследованиями, — Усмехаюсь, вспоминая компульсивного пятнадцатилетнего дурачка. — Допустим. У боевых ребят действительно есть всплески негативных эмоций. Только ты должна знать разницу между заведенным человеком и падалью. Падаль поднимет руку на женщину, не зависимо от того — будет он заниматься боксом или нет. Человек, называющие себя мужчиной, никогда не тронет слабого. Не забывай об этом, когда в следующий раз примешься судить все боевое сообщество.

— Я не хотела тебя обидеть. Просто выдвигаю точку зрения ученых, которая отложилась у меня в голове. Сам настоял.

— Ты обидеть можешь подростка на улице, но не взрослого мужика. По поводу сидящего в твоей голове загона, основанного на мнении ученых, запомни только одно: в тот момент, когда я подниму руку на женщину или ребенка — я перестану существовать сам для себя. Надеюсь здесь мы разъяснили и я подвинул авторитет твоих ученых? — Вопросительно изгибаю бровь, на что получаю неуверенный кивок.

Не буду спорить, её рассуждения задели меня. Я даже не думал, что она может допускать мысль о возможных побоях с моей стороны. Когда её слова полностью до меня доперли, снова почувствовал горечь на языке, которую ощущал уже когда-то. Стало тошно.

Хорошо, что к этому моменту принесли омлет с сырниками и мозг полностью переключился на голодный желудок.

— Ешь или насильно запихаю в тебя, — Постарался сделать суровое лицо, но затравленный вид моей недотроги вызвал только очередную улыбку. Эта девочка полна сюрпризов. То она дерзкая и смелая, то пугливая и совестливая. Фиг угонишься.

— Может Мэди возьмем? Она точно не ела ничего.

— Я закажу Мэдисон еду, ешь свою. Давай-давай, не зли меня, — Сдерживаю улыбку, наблюдая как она неуверенно тянет к себе тарелку с омлетом. Виновато заглядывает мне в глаза, ковыряясь в еде, заносит вилку в рот, а потом, распробовав, сметает горячее блюдо быстрее промышленного пылесоса. Ржу про себя, отмечая хороший аппетит и наличие различных граней характера, такую хочется забрать себе и никогда не возвращать обратно.

Глава 44

Мэд встречает нас на посту дежурной. Её свежий выглаженный халат ослепляет своей белизной. На лице тотальная усталость, но глаза хоть немного приобрели здоровый цвет.

Александра сразу кидается душить подругу в объятиях, а я заторможено веду по окружающей обстановке. В послеобеденное время народ снует туда-сюда: посетители бегают с встревоженными лицами, в том время как на мед персонале — полное затишье. У этих редко увидишь эмоции на лице, наши ребята.

— Как он? — Спрашиваю, когда Мэдисон оказывается на свободе. Моя неженка встает рядом со мной.

— Пришел в себя пару минут назад, — Потерянность вырисовывается на её лице. Становится ясно, что Мэд еще не появлялась у него на глазах. — Я ещё не заходила.

— Чего ждешь? — Спрашиваю, заталкивая руки в карманы спортивных брюк, и смотрю на неё как на сделавшего пакость ребенка.

— Я сейчас возьму тонометр и проведу осмотр, — Замечаю нечто похожее на мольбу в глазах школьной подруги. Теперь понятно, что кто-то хочет отправить меня туда первым.

Усмехаюсь и спрашиваю, куда идти.

Александра усаживается на диванчиках в зоне ожидания, а Мэд провожает меня к двери в палату.

— Я скоро, — Тихо кидает и быстро уходит в сторону стеклянных дверей блока для медперсонала.

Насмешливо провожаю её удаляющийся силуэт, отчетливо понимая, почему она так боится этой близкой встречи.

Открываю дверь и захожу внутрь почти царских хором. Палата оказывается одноместной, в центре которой решил возлежать мой бестолковый друг. Щурит глаза и пытается что-то осмыслить. Руки заторможено делают попытку подняться к лицу.

Подхожу ближе, чтобы остановить его дальнейшие движения.

— Не дергайся, — Говорю ему, аккуратно поправляя катетер. — Приблуды повырываешь. Как самочувствие, балбес?

Рей наконец приспосабливается к свету, осторожно фокусируясь на мне взглядом. Лицо бледное, мимика кривая.

— Тай, — Хрипит, медленно рассматривая своё положение на кровати. — Какого хрена?

— Это я должен у тебя спрашивать, — Насмешливо рассматриваю потерянность в глазах Канемана. Про себя радуюсь, что это недоразумение всё ещё со мной. Пусть побитый, зато живой. — Завязываем с бухлишком, братец. Твоя синька довела тебя до фатального финала. Скажи спасибо Мэд и её врачам за то, что вернули тебя к жизни.

Перемещаюсь к Рею и аккуратно помогаю устроится ему повыше на подушках. Присаживаюсь рядом, приподнимая одеяло, чтобы оценить масштаб бедствия на теле друга:

— Нда-а-а… Не скоро тебе светит на лед выйти, — Лаконично замечаю, рассматривая перевязанный живот.

— Пофиг, у меня каникулы на полтора месяца в связи со свадьбой, — Вот и память к Рею начала возвращаться. Это радует.

Слышу тихий скрип двери, который несет за собой сгущающуюся атмосферу. Встаю с кровати, чтобы дать место доктору, который пришел делать свое дело. В комнате воцаряется тишина, Рей медленно поворачивается на тихие шаги. Отхожу подальше к стене, давая Мэдисон пространства. Спокойно наблюдаю за безмолвной битвой взглядов двух упрямцев. Рей не моргая терроризирует бесстрастное лицо своей бывшей девушки.