Флоридский ветер перемен (СИ). Страница 56

— Мэд, в том то и дело, что Рей должен был думать головой. Но повел он себя совсем не как взрослый человек. Тебе не кажется, что это говорит о его чувствах?

— Как бы вспыльчивым подростком, так им и остался. Годы над ним не подвластны: ни морщин, ни мозгов.

— Мэд, я ведь о другом?

— Я знаю, о чем ты, Алекс. Но нашим чувствам больше нет места. Он женится в конце следующей недели. Его женщина, отдавшая этим отношениям почти четыре года, не заслуживает быть брошенной. Чтобы он не чувствовал ко мне — это стоит отпустить. Все в прошлом. Надо двигаться дальше.

Мне больно слышать такие слова. И еще больнее от того, что Мэд оторвала их от себя. Я знаю, что оторвала. Вместе с сердцем.

— Детка, я волнуюсь за тебя, — Тихо прошептала в висок Мэдисон. — Обещай, что не будешь ничего от меня скрывать?

— Обещаю.

— И обещай, что сразу придешь ко мне если станет плохо?

— Угу.

Я мягко поцеловала Мэдисон и отправила её спать. Следы усталости были видны даже в темноте.

Вымыла кружку, тихо прикрыла дверь и ушла к себе в дом, обдумывая слова Мэдисон.

Её альтруистические мысли меня не удивили, я знала, что она никогда не сделает больно другому человеку. В этом была вся Мэд. Девочка, которая научилась думать о чувствах других.

Я еще какое-то время разглядывала ночное небо у себя на крыльце, ища в нем ответы. Звезды безмолвно подсказывали, что пути судьбы непостижимы. Всё происходит так, как хочет наша душа. И пусть сердце противиться её желаниям — только душа будет знать, что именно нам нужно.

Уходила в кровать с тяжелым сердцем. Там же я лежала долго без сна — он не спешил ко мне, мысли крутились каруселью. А в два часа ночи покой и вовсе отказался приходить в мою душу — ночной приход Мэдисон разбил его вдребезги.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌

Глава 38

Тайлер Равьер

Воскресенье, день

Неуловимый Сидман. Действует как призрак.

Прощаюсь с Мэдисон, глазами цепляя русскую недотрогу. Джинсовое мини-платье требует, чтобы его сняли. Эта девочка настойчиво теребит мои животные инстинкты. От этих ног невозможно оторваться. А волосы кричат, чтобы в них запустили пальцы и навели творческий беспорядок.

Эх детка, если бы ты только знала, что я хочу с тобой сделать.

Отворачиваюсь от соблазнительной картины и сажусь в тачку. Мысли сразу переключаются на Сидмана. Надо его выцепить. Невидимая рука заставляет нас разминаться на какие-то считанные минуты.

Смотрю на часы и понимаю, что пора вызволять зверя из клетки. Проблема с залогом за ледового короля решена, Рей почти свободен, остались бумажные нюансы.

В участок добираюсь быстро, по пути пытаясь найти способ выцепить Билла. Игнорирует меня и моих людей. Ублюдок явно нацелен навредить мне через моего друга. Методы для трусов, не иначе. Но в этом весь Сидман. Гнилая душонка, трусливые ходы.

Помятый вид и красные глаза говорят о том, что Рей этой ночью не спал. Не сложно догадаться, что явилось причиной. Точнее кто. Встреча с прошлым сковырнула незажившие раны, вот тебе и импульсивная реакция. В чем-то Мэд была права, шайбой по башке Рей действительно слишком часто получал. Систематические травмы не приносят ничего хорошего. По себе знаю.

Агент Канемана журит своего подопечного как препод — провинившегося школьника, но тот апатичен ко всему. Смотрит только на меня и хер знает, что думает. Жду, когда представление с воспитанием закончится, после чего Рей ставит свою подпись в протоколах и мы выходим на улицу.

— Тебе бы поспать, — Говорю, снимая тачку с сигналки.

— Я в порядке, — Решительный вид не сулит ничего хорошего. Есть вероятность, что эта ночь принесла парню какой-то беспонтовый план. Чует моя задница — не уедем мы из этого штата спокойно.

— У нас вылет в ЛА через пару часов. Давай перекусим и погнали в аэропорт.

— Нет, — Рей падает на пассажирское и мрачно смотрит перед собой, грозясь сделать дыру в лобовухе. — Мы остаемся здесь.

Молчу и тру переносицу. Пахнет жареным. Воспаленный мозг Канемана придумал тот самый беспонтовый план. Сомнений нет.

Смотрю на громогласные буквы названия участка и подумываю о том, чтобы вернуть друга туда еще на пару суток. Может все-таки остынет.

— У тебя свадьба в пятницу. Мальчишник пора заканчивать.

— Свадьба переносится.

А вот это очень неожиданно. Даже с учетом моего беспристрастия к миру, избежать удивления мне не удается.

— К тебе Дамблдор ночью приходил? Кто-то там наверху сжалился над тобой и решил отправить волшебника вправить мозги?

— Я сказал, свадьба переносится, а не отменяется.

Вижу, Канеман злится. А меня пробивает на ржач. Одна ночь и весь амбициозный многолетний план друга катится в пропасть.

— Что ты хочешь в Майами?

— Мне нужна Аддамс, где она? У тебя есть её телефон?

— Зачем она тебе?

— Затем Тай, долг платежом красен.

— Она тебе ничего не должна, — И это правда. Мы не должны оправдываться за свой выбор, если от него не зависит жизнь другого человека.

— Да, что ты, блядь! А я думаю иначе! Она торчит мне это чертово объяснение! И я выбью из нее признания, а следом искренние сожаления! Эта сука двенадцать лет жила себе припеваючи пока я мучился от раздирающего чувства неизвестности! Ты реально думаешь, что можно разлюбить за одну ночь? Блядь, Тай, что я такого сделал, чтобы она разлюбила меня за одну ебучую ночь?? Или она вообще меня не любила? Может эта сука играла все три года и лицемерно рассказывала о своих глубоких чувствах? Да она врала мне, Равьер!

Завелся пацан. И ведь хер сейчас услышит. Бессонная ночь, остатки спирта в крови и вспыльчивый нрав — смесь чтобы совершать фатальные ошибки.

Дверь хлопает, а я продолжаю апатично пялиться в лобовое стекло. Рассматриваю редчайшую картину — Канеман и сигарета — это прям уникальный кадр. Это тоже самое что Канеман и бутылка виски. Наш ЗОЖник бомбил окружение своей болтовней о здоровых привычках с пятнадцати. Ну а потом по законам жанра что-то пошло не так.

Смиренно жду, когда друг выпустит пар, накурится и сядет обратно.

Из главных дверей участка выходит Смит, спотыкается, удивленно рассматривая смолящего Рея, так же быстро оправляется от очередного шока и быстро направляется ко мне. На красноватом немолодом лице усталость может быть замечена с другого конца Америки.

— Ты держи его в узде, — Наклоняется ко мне агент Канемана. — Чтобы не натворил больше никакой херни. Утром невеста его звонила, разнесла психику всей нашей команде пока Рея искала. Там проблемы какие-то с рестораном. Короче агентство вынуждено свадьбу переносить в другое место. А это влечет за собой перенос сроков торжества. Короче, завела она его, не спускай глаз, проблемы и так рисуются на горизонте.

Бог походу есть там наверху. Ибо таких знаков судьбы послать другой не может. Тут фактически пальцем тыкают в ошибки упрямого балбеса по имени Рейнар Канеман. Не той дорогой идет, дотошный подросток с улицы Норт Вест.

Молча киваю и жду, когда слепое недоразумение устроит свою задницу рядом со мной.

Принимаю гениальнейшее решение и в полном молчании везу нас с Канеманом в ближайшее кафе, чтобы набить желудок недоумку. Вдруг подобреет.

Но и здесь меня ждет разочарование, искра разума не собирается посещать звезду женских грез. Канеман заказывает к стейку стакан односолодового виски.

— Рей, может хватит? — Смотрю как он залпом осушает бокал. — Синькой делу не поможешь. Сам неоднократно мозг полировал по этому поводу. Да и не в том ты возрасте уже, чтобы алкоголем напряжение глушить.

— Нормально все, — Следом трясущаяся рука тянется вверх для вызова официанта. Все понятно, бухать будем до последнего.

Ставлю задачу на крайний случай: придется кого-то пустить во временный нокаут, как раз там и отоспится.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍