Карта короля (СИ). Страница 72

Где-то через пятнадцать секунд платформа остановилась. Еще через две секунды она немного вздрогнула — это работник сцены добавил специальную распорку, чтобы получше ее закрепить.

У них не особо-то «веселое» выступление, поэтому Хару поспешно убрал улыбку. Первая песня — «Backbone», о необходимости быть сильными. В ушных мониторах начался отчет о подготовке к номеру, парни поспешно выстроились на сцене — все это под очень громкие приветствия толпы, которые слились в единый воодушевляющий шум.

Танец сложный, но Хару репетировал его так часто, что он практически впаян в мышечную память. Поэтому Хару сосредоточился на эмоциональной отыгрыше… и на том, чтобы хотя бы было похоже, что он поет, а не открывает рот под фонограмму. После несколько агрессивной «Backbone» нет перерыва — сразу нужно перестроиться на более мягкую и сексуальную «Lose control», что для Хару не является проблемой, но вот парням сложно. Да и переходить с танца под фонограмму, когда нужно просто открывать рот, на живое исполнение, тоже непросто. В начале даже было слышно, как немного дрогнул голос у Сухёна. Но потом стало проще.

— Добрый вечер, Токио! Как настроение? — крикнул Хару по-японски, когда последние ноты «Lose control» доиграли.

Крики толпы стали чуточку громче. Парни выступали с головными микрофонами, которые не подходят для следующей баллады, поэтому нужно было немного поболтать. И ответственность легла на Юнбина — только он достаточно хорошо знает японский. Хару просто выучил две фразы — японский стафф еще похвалил его за почти идеальное произношение.

В голосе Юнбина чувствовалась неуверенность, но свою работу он выполнял на все сто — о чем-то рассказывал, пока остальные стояли рядом и кивали. Хару присел на корточки у края сцены, забирая ручные микрофоны, потом вернулся к парням. У каждого микрофона небольшая кастомная пометка — тонкая цветная полоска, своя для каждого мембера. Баллада сложная, нужно идеальное звучание, для которого микрофоны специально настраивают под голос артиста. Раздав, Хару стянул с себя головной микрофон, передал его уже Чанмину — он собирал их у остальных. Такая перемена на сцене является вынужденной. На балладе не будет бэктрека, только живой звук, это сложно не только для вокалистов, но и для звукорежиссёров: требуется очень тонкая настройка. Если бы они с этими ручными микрофонами пытались выступать с хореографией — отчетливо были бы слышны и громкое дыхание, и мельчайшие огрехи в исполнении.

Хару начал говорить уже в ручной микрофон, потому что Юнбину тоже нужно время на то, чтобы снять головной. Он говорил по-корейски, потому что на шоу вообще-то есть переводчик.

— Честно говоря, я не понял, что говорил Юнбин, — сказал Хару.

Он замолчал, дождавшись сначала перевода, а после — смеха в зале.

— Но я очень рад быть здесь. Просто невероятно, как много людей. Спасибо большое за поддержку!

Благодарность повторили и остальные мемберы группы, а потом Чанмин отнес головные микрофоны к краю сцены, чтобы отдать персоналу, и парни выстроились для исполнения баллады.

Вообще, у них есть что-то вроде хореографии, но это просто хождение по сцене, с очень редкими движениями рук, чтобы все смотрелось достаточно интересно — они ведь с этой балладой две недели на шоу ходили. И Хару, кажется, недооценивал популярность этой песни. Ближе к концу выдержки не хватило даже у тихих японских зрителей, или же это иностранцы так на них повлияли, но отчетливо было слышно, что зал подпевает.

Когда они закончили петь, Хару несколько секунд просто стоял на сцене, глядя по сторонам. Огромный крытый стадион, полный людей. У них лайтстики разных групп (лайтстик Black Thorn еще не вышел в продажу), какие-то плакатики с надписями, игрушки. И зрители радостно размахивают всем этим, прощаясь с группой. Восхитительное ощущение. Действительно хотелось бы когда-нибудь выступить перед таким же количеством людей, но чтобы все они были их фанатами.

В понедельник Хару получил права. И это было даже неожиданно. Он был готов к пересдаче — так часто бывает, особенно, если инструктор попался въедливый. Но Хару набрал высокий балл на теории, потом сел в автомобиль с инструктором, проехал все необходимые маршруты (не идеально, к слову), и… всё. Новенькое водительское удостоверение у него в руках. Тэюна пришлось немного подождать в машине агентства. Минут через десять ожидания такой же удивленный Тэюн сел в машину и продемонстрировал водительское удостоверение:

— Прикол, с первого раза!

— Ага, я тоже в шоке, — признался Хару, показывая свое.

Водитель уже начал выруливать с парковки, не особо интересуясь их разговоры. Тэюн шепотом спросил:

— А агентство не могло… ну… дать взятку, например? Инструктор был таким милым… подозрительно милым.

— Да? Мой тоже, — признался Хару. — Но… правды мы не узнаем. Если заплатили — сохранят в тайне, чтобы не нарваться на штрафы. Но мой инструктор попросил меня расписаться для его дочери…

— Черт, мой тоже, — расхохотался Тэюн.

— Как бы не оказалось, что это мы сами взятку и заплатили, — хмыкнул Хару.

Водительское удостоверение он не убирал, рассматривая фото на пластиковой карточке. В агентстве заставили немного накраситься перед сдачей экзаменов, потому что фото делают на месте. А у айдолов, как известно, даже фото в паспорте должно быть идеальным.

Машина Хару не нужна — будет месяцами простаивать без дела, а парковка в Сеуле недешевая. Но… хотелось. Что называется — деньги жгут карман. Даже при том, что у Хару была цель, на которую он копил деньги, мысли о небольших финансовых сумасбродствах ему не были чужды. Было бы классно как-нибудь в субботу сесть за руль, выехать из города, отправиться в мини-путешествие по Корее… Но проще арендовать машину, чем содержать свою ради двух выходных на природе. Даже если новенький крутой автомобиль — детская мечта Антона…

Из-за сдачи экзаменов в агентство вернулись уже вечером, сразу на финальное обсуждение фанмитинга. Обговорили точный сценарий, назначили дополнительную фотосессию и сообщили приятные новости:

— У вас солдаут на оба дня, — буднично сказала Им Минсо, — Если фанмитинг пройдет хорошо и у вас будет достаточно интересных, вирусных моментов, то это сразу выведет вас в топ мужских к-поп групп. Пока ваш успех базируется преимущественно на узнаваемости Хару и популярности «Perfect Love Story» среди широкой публики. Если есть еще какие-то интересные предложения по сценарию фанмитинга — говорите. Вам нужно получить как можно больше внимания к-поп фанатов, в том числе — иностранных. И для этого нужно проявить себя, быть не просто айдолами, а… интересными личностями.

Хару задумчиво кивнул. Он уже несколько раз это слышал. Да, песни становятся отправным моментом, без хорошей музыки группа не сможет стать популярной. Но это — как оформление зала в кафе. Кафе с красивым интерьером часто становятся популярны сразу после открытия, не так ли? Вот только без вкусной еды популярность не сохранить. И для к-поп фанатов «хорошее меню» — это фансервис. Это то, что айдолы делают помимо музыки. Как они веселятся, общаются, какие необычные номера могут показать. Преданные фанаты будут посещать концерты и слушать музыку, даже если какие-то релизы им не совсем по вкусу. Найдут себе парочку песен в альбоме и скажут «заглавка не в моем вкусе, зато бисайды в альбоме хороши». Так и будут оставаться в фандоме годами. Сравнение с кафе, впрочем, не совсем уместно. Вкусная еда ведь способна привлекать толпы людей в заведение с самым сомнительным ремонтом, а вот для к-поп коллективов фансервис не способен вытянуть откровенно плохую дискографию.

Идей ни у Хару, ни у парней больше не было — они и так за эти дни выложились по максимуму. Креативный отдел сделал еще несколько интересных предложений, так что теперь главное — красиво воплотить все в жизнь. А это значит — тренировки, тренировки, и еще раз тренировки.

— Шэнь, тебе нужно зайти к менеджеру Ку, подписать бумаги, — сказала Минсо, — Нужно оформлять визу. И это — хорошая новость. Клипы будем снимать в Европе. Инвесторы были весьма щедры и утвердили бюджет на шесть клипов. Хореографию вам будет ставить европейский хореограф, но заниматься с ним будете уже во Франции.