Перья, которые кровоточат (ЛП). Страница 88

–Конечно, он продаёт...

–Я не знаю, что делать, Дорран, - говорит она, и ее хмурый взгляд становится еще сильнее.

Я провожу тыльной стороной пальцев по ее подбородку.

–Хочешь, я буду честен с тобой?

Она наклоняется навстречу моим прикосновениям.

–Всегда.

–Ты богата, ты красива, и ты прошла через достаточно дерьма за несколько жизней. Потрать это время на то, чтобы расслабиться, насладиться проклятыми деньгами и найти цель, когда почувствуешь, что готова попробовать что-то самостоятельно. - Я разглаживаю морщинки между ее бровями большим пальцем, затем оставляю поцелуй там. –Кроме того, я всегда в поисках цыпочки, которая готова мыть машины клиентов в бикини, и которая может сделать мне минет на заднем сиденье, когда мне это нужно. Так что позвони мне, когда деньги кончатся и ты захочешь заработать на них больше.

Ее рот открывается от удивления, когда она смотрит на меня. Затем она хватает подушку из-за спины и, прежде чем я успеваю ее остановить, бьет меня ею - прямо по лицу.

–Ты такая задница! - Она снова бьет меня, заставляя смеяться.

Я пригибаюсь и отодвигаюсь, затем перемещаюсь на другую сторону кровати.

–Я всего лишь давал тебе совет!

Она встает на колени.

–Мыть машины, надев купальник. - Она бьет меня по затылку. –Да, я слышала.

У меня едва хватает времени, чтобы избежать удара, прежде чем она снова опускает на меня подушку.

–Ты должна признать: это звучит сексуально, - говорю я, затем снова смеюсь, когда она почти прижимает меня к кровати.

Она тяжело дышит, как и я. Ее темные глаза блестят в серебристом лунном свете, когда она отбрасывает подушку в сторону. Положив руки мне на грудь, она садится на меня верхом, затем прижимается своей киской к моему стояку, устраиваясь на моих бедрах.

–Хотя я имел в виду первую часть, - говорю я ей, затем обнимаю ее за талию. –Ты через много прошла; тебе нужно немного отдохнуть, чтобы прийти в себя и поразмыслить. Постарайся не слишком много думать о решении Чейза, потому что, к сожалению, изменить его невозможно. Он непреклонный ублюдок, и как бы мне ни хотелось попросить тебя сразиться с ним за это, я также знаю, что было бы бессмысленно, если бы ты это сделала. И я не пытаюсь тебя смутить; я только пытаюсь уберечь тебя от разочарования. Этот человек безжалостен. Именно по этой причине он сейчас находится на вершине пищевой цепочки.

Сигнетт теребит ткань моей красной футболки, погруженная в свои мысли.

–Я думаю, ты говорил мне что-то подобное раньше, но в то время я тебе не поверила. ‐ Она вздыхает. –Я всегда думала, что он самый разумный из них с мамой, но, похоже, я ошибалась.

–Человек может только долго прятаться за маской. Его истинное лицо в конце концов раскрывается, и это происходит тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Все, что тебе нужно сделать, Сигс, это быть внимательной, - говорю я, затем сажусь. –Мне жаль, что это случилось с тобой, но я знаю, ты тоже справишься с этим, как и со всем остальным. Это пройдет, вот увидишь.

–Я чувствую, что слишком долго ждала, чтобы поднять себя против происходящего. Что у меня вроде как вошло в привычку полагаться на тебя в том, что ты помогаешь мне находить в себе силы и смелость. Моя слабость и страхи заставили меня показаться моему дяде беспечной, и теперь я расплачиваюсь за это.

–Не делай этого, - говорю я, убедившись, что она смотрит мне в глаза. –Не вини себя, черт возьми, и не подвергай сомнению свое поведение в прошлом. Что бы ты ни делала, ты делала, чтобы выжить, и это не делает тебя слабой. Это делает тебя сильной – беспомощной перед картами, которые тебе раздала жизнь, конечно, но, тем не менее, сильной.

Она втягивает воздух, затем медленно выпускает его, прежде чем сглотнуть. Обхватив мой подбородок рукой, она приближает свое лицо к моему.

–Спасибо. ‐ Она трется своим носом о мой, затем целует меня.

Мой член пульсирует, когда я пробую ее на вкус, и когда она смыкает свои губы вокруг моих, я стону.

–У меня есть ты, Маленький Лебедь. Всегда.

Она снова целует меня, и делает это с таким пылом, что это сводит меня с ума. Прижимаясь ко мне бедрами, она немного отодвигается назад, и когда я стону, она улыбается и прижимается губами к моей шее. Она впивается зубами в мою кожу, делая меня невероятно твердым, затем проводит языком по моей ключице.

Я откидываю голову назад, и ее губы жадно путешествуют по впадинкам моего плеча, затем к основанию шеи. Я запускаю пальцы в ее волосы и закрываю глаза, потому что, черт возьми, от этого мне становится очень жарко.

Сигнетт сжимает в кулаке край моей футболки и собирается поднять ее, но я накрываю ее руку своей, останавливая ее.

Она отстраняется и смотрит на меня, а я качаю головой.

–Не здесь, - говорю я, и когда она поднимает бровь, глядя на меня, я усмехаюсь. –Отведи меня в спальню своей матери.

62.

–Что за хрень, блядь? - Говорю я, следуя за Сигнетт, и оглядываюсь на вопиющий абсурд, которым является спальня Миранды. Это похоже на комнату викторианской эпохи или что-то в этом роде, с бело-золотой мебелью, кроватью размера king-size и огромным балконом, отгороженным длинными бежевыми шторами. Прямо напротив кровати находится широкий зеркальный экран, и каждая панель этого экрана кажется складной, потому что она имеет толстый шов, отделяющий одну панель от другой. Поговорим о зацикленности на себе.

Свет в комнате включен, и кажется, что здесь никто не был несколько дней. Я имею в виду, кто бы мог, верно? Не похоже, что охранников это волнует, а Чейз слишком занят принятием дурацких гребаных решений, чтобы посещать комнату своей сестры.

–Э-э, Дорран?

Я поворачиваюсь, и Сигнетт указывает вверх.

Я поднимаю взгляд, и мои брови сами собой приподнимаются, когда я вижу, что почти весь потолок в комнате - не что иное, как отражающее стекло.

–Что это, черт возьми, за чушь о секс-подземельях? - Говорю я.

–Не спрашивай меня о деталях, потому что я буквально вошла в эту комнату впервые за годы, - говорит Сигнетт, затем слегка вздрагивает, оглядываясь вокруг. –Я думаю, мне было 7, когда я была здесь в последний раз. Я хотела одолжить губную помаду, но мама подумала, что я вторгаюсь в ее личную жизнь. Она выгнала меня и попросила не входить в ее комнату – никогда. Это маленькое счастье, что я, по крайней мере, послушала ее в этом.

Я смеюсь.

–Хотя мне любопытно: зачем 7-летнему ребенку помада?

Она закатывает глаза.

–Я увидела фотографию ее в журнале и захотела попробовать.

–Конечно, ты хотела, - размышляю я, зарабатывая быстрый хмурый взгляд с ее стороны.

–Ты думаешь, у нее здесь есть секс-игрушки? - спрашивает она.

–Если она хранила их, я не хочу этого видеть. Одному Богу известно, где она их использовала и в скольких случаях.

Сигнетт притворяется, что ее тошнит, чем снова заставляет меня смеяться.

Я подхожу к туалетному столику в комнате, затем изучаю разбросанные на нем предметы. Для меня они все выглядят одинаково, поэтому я беру длинную фиолетовую трубку, затем разворачиваю ее, прежде чем поднести палочку к своему носу. Я почти сразу же жалею об этом, потому что сильный, похожий на пепел запах поражает мои чувства, заставляя мои глаза слезиться. Я кашляю и смотрю в сторону, затем шмыгаю носом и качаю головой.

–Ради всего святого, Дорран, прекрати нюхать эту чертову тушь. ‐ Сигнетт выхватывает у меня тюбик и бросает его обратно на стол.

–Это токсично, - говорю я, затем вытираю нос и глаза. –Для чего это вообще используется?

Она моргает и пристально смотрит на меня.

–Это средство наносится на ресницы, - без обиняков сообщает она.

–Почему?

Небольшая пауза.

–Потому что это удлиняет их?

–И какой цели это служит?

Она поджимает губы, и я знаю, что она пытается не смеяться надо мной.