Перья, которые кровоточат (ЛП). Страница 86

Прошло почти три дня с момента ее смерти, и даже сейчас, когда я стою рядом с Мейвом на кладбище – в окружении незнакомых людей – я абсолютно ничего не чувствую.

Сегодня солнечный день, так что у меня нет капель дождя, которые могли бы сыграть роль моих слез. Я пыталась держать глаза открытыми, не моргая, в надежде создать иллюзию того же самого, но это не сработало. И поэтому я держу голову опущенной и использую свои волосы в качестве прикрытия, чтобы не вызвать никаких подозрений.

Вокруг меня слышится глухой ропот, который раздражает меня до такой степени, что я ловлю себя на том, что переминаюсь с ноги на ногу и тереблю салфетку в руке. Я даже не знаю, почему здесь собралось больше половины этой элиты. Я предполагаю, что это просто для того, чтобы похвастаться чем-то экстравагантным, что они недавно сделали, или чтобы их лица были запечатлены камерами СМИ, расположенными поблизости. Я слышу щелчок затвора и вижу короткие вспышки то тут, то там, но не придаю им особого значения. Как бы ни было трудно избежать взглядов элиты, но если камера поймает мое лицо без слез или каких-либо эмоций, то разразится скандал, от которого не смогут избавиться даже мой дядя и его команда.

–Здесь пахнет духами, и это чертовски открытое место, - бормочет Мэйв рядом со мной.

–Просто зажми нос рукой и притворись, что плачешь от боли, - тихо говорю я. –Люди здесь купятся на это, я уверена.

–Говорил ли я тебе недавно, что ты чертовски опасна?

Мои губы подергиваются, но я поджимаю их, чтобы не усмехнуться.

–Не в последние несколько дней, нет.

–Ну, тогда я обязательно наверстаю упущенное.

У меня вырывается фырканье, но я быстро превращаю его в кашель. Несколько представителей элиты бросают взгляды в мою сторону, но затем отводят взгляд, когда я избегаю встречаться с ними взглядами.

Шепот вокруг меня внезапно прекращается. Я бросаю взгляд вперед и вижу мрачного вида дядю Чейза, к которому присоединяются несколько его охранников, несущих на плече гроб. Гроб, в котором нет ничего, кроме обугленных костей моей матери. За все, чем она была, и за все, что у нее было, это то, что от нее осталось; за все, чем она стала.

Чертовски сумасшедшая, к чему привела ее жестокость, верно?

59.

Я некоторое время наблюдал за ней, и сказать, что она выглядит скучающей, было бы преуменьшением. По возбуждению в языке ее тела я могу сказать, что она хочет убежать от толпы, но, думаю, с этим придется подождать.

На ней черное платье, и оно идеально очерчивает все ее изгибы, так плотно облегая ее гибкую фигуру.

Я прислоняюсь к массивному оливковому дереву, рядом с которым стою, и засовываю руки в карманы своей зеленой толстовки с капюшоном. Это не лучший наряд для маскировки, но, по крайней мере, я попытался. По моим вискам стекает пот из-за того, как сегодня жарко, и это только усиливается из-за капюшона, скрывающего мои черты.

Люди, собравшиеся на кладбище, прекращают свою болтовню, когда Чейз и несколько его охранников выносят гроб. Они хоронят останки Миранды вместо того, чтобы просто кремировать ее. Публичное проявление сочувствия, без сомнения.

Служитель что-то говорит, когда траурная площадка опускает гроб в землю, и представители СМИ, окружающие кладбище, сходят с ума - сверкают своими камерами и делают снимки этого момента и Чейза, когда он почти сломлен горем.

Я закатываю глаза и снова смотрю на Сигнетт, и то, что я вижу, заставляет мое лицо расплыться в улыбке. Она ухмыляется, глядя на вырытую яму, в которую только что поместили гроб, и в выражении ее лица есть что-то настолько восхитительно ненормальное, что это разжигает огонь в самом центре моей груди. Я не знаю, что, черт возьми, это значит, или почему это так сильно, но что я точно знаю, так это то, что это исходит из такой глубины меня, что угрожает поглотить меня целиком.

И если я буду честен, я бы позволил этому выжечь из меня все к чертовой матери, если бы это заставляло меня чувствовать себя так до конца моих дней.

Толпа начинает расходиться, и я наблюдаю, как Сигнетт направляется к парковке вместе с Мавериком. Церемония, похоже, закончена.

Отворачиваясь от кладбища, я откидываю капюшон, затем взъерошиваю мокрые от пота волосы и начинаю спускаться по улице к своему Харлею.

60.

–Что? - Недоверчиво говорю я, уставившись на своего дядю. Он сидит во главе стола в конференц-зале «Imperia», окруженный своей командой и несколькими инвесторами. Я стою рядом с ним, а Мейв стоит у меня за спиной. Я рада, что он здесь, со мной, потому что есть большая вероятность, что я могу упасть, услышав, что дядя Чейз только что сказал мне.

Я была в Range Rover Мейва, собираясь вернуться в поместье после церемонии похорон, когда мне позвонил мой дядя. Он попросил меня приехать в «Imperia», потому что хотел сказать мне что-то важное, и хотя я была так близка к тому, чтобы сказать ему нет , я согласилась.

Теперь я жалею, что просто не сказала нет.

–Я не хочу, чтобы ты спорила со мной по этому поводу, Сигнетт, - говорит он мне, нахмурившись. –Потому что мое решение не изменится.

–Ты продаешь Lure незнакомцам, черт возьми! И ты даже не подумал обсудить это со мной наедине, прежде чем проводить встречу по этому поводу.

Разочарование мелькает на его лице.

–Эта встреча, как ты ее называешь, не о Lure, а о моей кампании. Но поскольку мистер и миссис Госвами уже здесь, я подумал, что смогу завершить все с ними, чтобы можно было начать процесс оформления документов. Кроме того, они мне не чужие. Они одни из крупнейших инвесторов Lure, поэтому для них имеет смысл купить компанию теперь, когда твоей матери не стало. ‐ Выражение его лица искажается в последнюю секунду, но ему удается нейтрализовать это так, что никто этого не замечает.

Мои руки сжимаются на тупом краю стола.

–Lure мой по праву. Ты не можешь вот так забрать это у меня.

–Это было желание твоей матери, - говорит он, шокируя меня еще больше. –Она хотела, чтобы Lure был продан кому-то, кто хорошо заплатил за него, и она хотела, чтобы сумма была использована в наших благотворительных организациях. Но моя сестра была не лучшей, когда дело доходило до обращения с богатством, поэтому я решил, что деньги, которые мистер и миссис Госвами согласились заплатить за Lure, будут переведены на твой счет. ‐ Он ерзает на стуле и придвигается ближе ко мне. –Ты Адлер, душечка. У тебя непостижимые деньги. Тебе не нужно управлять компанией. Черт возьми, тебе даже не нужно работать. Что бы я ни делал все эти годы, я делал для тебя. У тебя есть все, что тебе нужно, разве ты этого не видишь?

–Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? - Я спрашиваю. –Или ты хочешь, чтобы я построила храм в твое имя – на деньги Lure, конечно – и поклонялась тебе как чертову Богу или какому-то другому дерьму за щедрость, которую ты мне проявляешь?

–Сигнетт. ‐ Его темные глаза слегка прищуриваются, показывая, что он расстроен. –Ты будешь хорошо себя вести.

–Не обращайся со мной как с ребенком, - шиплю я.

–Тогда прекрати, блядь, вести себя как ребёнок! - Он хлопает по столу в надежде напугать меня, но я даже не моргаю, что его немного удивляет.

–У меня есть видение о Lure. У меня есть вещи, которые я хочу сделать, изменить в нем. Я хочу управлять этим заведением, поднять его на новые высоты. Не кради у меня эту возможность, - говорю я.

–На самом деле ты никогда не проявляла никакого интереса к бренду, так что прости меня, если я не верю тебе на слово, - возражает дядя Чейз. –Я бы предпочел продать Lure и уйти от него с деньгами, чем смотреть, как он падает, а потом умолять людей инвестировать в него. Потому что давайте посмотрим правде в глаза, бренд испытывает трудности, и едва ли есть шанс, что он вернется к тому, каким был раньше.