Перья, которые кровоточат (ЛП). Страница 8

Это команда ночной смены - гораздо более смертоносная, чем охранники, которые дежурят на воротах днем.

Остальные охранники утренней смены – команда Мейва– вместе с личным телохранителем мамы, Стивеном, выходят из поместья и направляются к воротам.

Им пора возвращаться домой.

Процедура довольно проста: охранники находятся как внутри поместья, так и у его ворот, вплоть до 11:30 вечера, а затем заходит ночная смена, и они управляют только въездными воротами. В конце концов, они обучены совсем не так, как Мейв и его команда. Они безжалостны и неумолимы и, вероятно, могут убить с закрытыми глазами.

Раздается тихий, знакомый стук в мою дверь.

Я улыбаюсь, поворачиваюсь к нему и подхожу, прежде чем открыть дверь.

Мейв стоит с другой стороны, и когда он видит меня, он улыбается, один раз оглядывает коридор, затем наклоняется и запечатлевает долгий поцелуй у меня на лбу.

У нас был секс однажды – в прошлом году. Это было после одной из маминых заманчивых вечеринок. Я была пьяна; я была расстроена. Она унизила меня перед своими подружками, сделав язвительные замечания по поводу отсутствия у меня трудовой этики. Мейв сопровождал меня из клуба, в лимузине, всю дорогу до поместья и до моей спальни. Я плакала, и все, чего я хотела, это потеряться в ком-нибудь, а он просто был...там.

Но, Боже, был ли он хорошим. Он был грубым, брутальным, почти болезненным, и это именно то, что мне было нужно.

Однако, в конце концов, мы согласились, что каким бы хорошим ни был этот опыт, продолжение на том пути приведет только к его увольнению, и я, хоть убей, не могла его потерять. Он был своего рода моей константой; моим «Я всегда буду рядом с тобой» в мире, полном эгоцентрической враждебности.

Иногда, когда мы гуляем одни или когда он собирается отправиться домой на ночь, он целует меня до потери пульса, но это все, на что мы способны. Ради нас обоих, конечно.

Когда я вернулась в поместье ранее, он был более чем расстроен из-за того, что я уехала, не поставив его в известность. Я знаю, что его смена начинается в 9 утра, поэтому я намеренно улизнула за час до этого.

Мы поссорились, он нахмурился, и в итоге я захлопнула дверь у него перед носом. Теперь я понимаю, что поступила незрело, но я, черт возьми, человек, и мне позволено вести себя нерационально, когда я захочу.

Видите? Теперь это утверждение само по себе незрелое. Думаю, как хочу.

–Я отключаюсь, - говорит Мейв, затем украдкой обнимает меня за талию. –Но я собираюсь прийти сюда завтра пораньше, чтобы избежать провала в выполнении своей работы. Снова.

До Доррана его прикосновения возбуждали меня до чертиков; делали меня такой влажной, что мне приходилось трогать себя, просто чтобы снять напряжение. Но сейчас – после того, что произошло сегодня – я не могу найти в себе сил лгать своему телу и разуму.

Эта короткая встреча с Дорраном выбила меня из колеи, и единственное, о чем я могу думать прямо сейчас, - это он. Его глаза, его запах, его глупо красивая улыбка.

Я пытаюсь сохранить нейтральное выражение лица, медленно высвобождаясь из объятий Мейва.

Он, конечно, замечает это, но ничего не говорит.

–Не староват ли ты, чтобы приходить сюда раньше назначенного времени? - Говорю я. –Подумай о своих костях, Мейв; прояви к ним немного милосердия.

Он смеется, и его серые глаза блестят в лунном свете, льющемся через окна коридора.

–Что выдало это – мои волосы цвета соли с перцем? - размышляет он.

–Скорее, твой угасающий интерес к желанию остаться в живых.

Он усмехается.

–Мне 41, Нетти, - говорит он мне. –Это еще не старость.

Я закатываю глаза.

–Тебе осталось 9 лет до кризиса среднего возраста.

Он снова смеется, и это какой-то хриплый звук. Теплый и успокаивающий.

Мейв намного выше меня, и у нее телосложение чертового рестлера или что-то в этом роде. Раньше я фантазировала о том, как на меня давит весь этот вес, но не больше.

–Ты чертовски опасна, Нетти, - говорит он.

Я быстро подмигиваю ему.

–Забавно. Кое-кто еще сказал мне то же самое сегодня.

Он качает головой.

–Не хочешь рассказать мне, где ты была?

–Нет?

–Да ладно, серьезно? - он толкает.

Я вздыхаю и показываю на свое тело.

–Я живая и целая. Разве этого недостаточно?

Его взгляд темнеет, когда он пробегает им по моему телу, затем возвращает его к моему лицу.

–Более чем, но...

–Нет, я не собираюсь снова слушать твою самодовольную речь, не сегодня вечером.

Он переминается с ноги на ногу и приподнимает бровь, глядя на меня.

–Самодовольную? - он усмехается. –Мне больно.

–Ты же знаешь, как я кручусь, - говорю я ему. –Я ни хрена не приукрашиваю для тебя. ‐ Я прикрываю рот, чтобы скрыть внезапный зевок.

–О, я знаю. ‐ Он улыбается, затем коротко касается моей щеки, прежде чем сказать: –Я дам тебе отдохнуть. ‐ Он вздыхает и снова изучает мои черты. –Спокойной ночи, Нетти.

Я сжимаю его руку и улыбаюсь в ответ.

–Спокойной ночи, Мэйв. ‐ Я смотрю, как он пересекает коридор и сбегает вниз по лестнице, и как только он скрывается из виду, я закрываю дверь своей спальни. Я собираюсь развернуться, когда мой телефон вибрирует у меня в руке.

Я смотрю на него, и моя грудь почти сжимается, когда я вижу его имя, мелькающее на экране.

Дорран: Я здесь.

Всего два простых слова от него, и я в полном беспорядке.

Однако, находясь в оцепенении, я быстро понимаю, что если Дорран у ворот, то 1) Охранники увидели его и запретили ему доступ, и 2) Мейв вот-вот выйдет из этих самых ворот, и если он увидит Доррана, то дерьмо обрушится на гребаный вентилятор. В очень нелестных выражениях.

А также то, что сейчас 11:55 ночи.

Черт.

Я выбегаю на балкон и выглядываю наружу. Я запыхалась, немного сбита с толку и очень напугана.

Мейв дает пять одному из охранников у ворот, и они обмениваются коротким смешком.

Я осматриваю дорогу снаружи, но не вижу его. Он сказал мне, что он здесь, но где он, черт возьми?

Мейв что-то говорит охранникам, затем, наконец, уходит, и я наблюдаю, как один из уродцев в пончо смотрит на свои часы, прежде чем сделать остальным жест «заткнитесь».

Дерьмо.

Я проверяю время на своем телефоне.

11:57 ночи

Я снова смотрю вверх и на этот раз вижу высокую тень среди деревьев сразу за поместьем.

Охранники слишком заняты работой с панелью безопасности, чтобы заметить это – заметить его, – но не меня. Я отслеживаю каждое его движение.

Я слишком ошеломлена, чтобы не делать этого.

Иисус, блядь, Христос. Какого хрена ты, по-твоему, делаешь, Дорран?

6.

Я слышу пять последовательных звуковых сигналов – сигнал о том, что ворота заперты на засов. Охранники поворачиваются к ним спиной и начинают болтать друг с другом, и тень снова перемещается.

У меня пересыхает во рту, когда я смотрю на Доррана, когда он выходит в свет ночника.

На нем черная футболка и темные джинсы, которые легко маскируют его и затрудняют возможность угнаться за ним.

Он снова двигается, и это с такой убийственной грацией, что я теряю дар речи.

На несколько мучительных секунд он исчезает из поля моего зрения, но когда я вижу его снова, он взбирается по бетонной стене с левой стороны ворот.

Боже мой.

Дождь прекратился, что послужит препятствием для всего, что он запланировал.

На данный момент я могу только наблюдать за тем, что он делает, и молиться, чтобы у него все получилось, потому что, если его поймают, у меня не будет возможности оправдаться, чем бы это ни было, перед Мейвом или моей мамой, даже если я буду стараться изо всех сил.

Дорран прыгает, затем легко приземляется на мокрую траву. Охранники не замечают его, даже когда он почти скользит вперед уверенной, рассчитанной поступью.