Эксперимент. Книга 2. Последний Оплот. Страница 12

Дистанция сократилась до минимума, и до ближайшего робота оставалось меньше десятка метров, когда пятнадцатая пуля наконец вошла в магазин. Продолжая укрываться за спиной Воледара, я вскинул одной рукой оружие и, практически не целясь, всадил пулю ближайшему роботу в район шеи. Но на этом наше везение закончилось. Послышался жужжащий звук, будто что-то очень быстро вращалось, и краем глаза я успел заметить, как Воледар проявил щит прямо у земли.

По ушам ударило, и я почувствовал сильный толчок, а небо и земля начали очень быстро меняться местами. За доли секунду нахождения в воздухе успел подумать, что вот и великан вступил в бой. Когда мой полет с кувырканьем закончился, я со всего маху влетел спиной между выступающих из-под земли корней. От удара обо что-то твердое из легких мгновенно вылетел весь воздух, и я превратился в рыбу, вытащенную из воды. В ушах звенело, а в глазах все плыло.

Через секунд пять воздух все же начал поступать в легкие, и в этот момент сверху над моим вынужденным укрытием появилось размытое пятно. По-прежнему с трудом дыша, я направил оружие на угадываемую по очертаниям голову робота и нажал на спуск. Выстрел! Что-то сверкнуло – и пятно исчезло, но слева из-за ствола дерева уже появлялась расплывающаяся фигура очередного железодея. Даже сквозь туман в голове я понимал, что не успеваю направить на него чародин.

Наверное, испуг от осознания того, что сейчас сдохну, добавил в кровь еще адреналина, и сознание немного прояснилось. В то же мгновение я подогнул под себя ноги и прикрылся чаровым щитом. Прошло не больше секунды, как заметил вражеского пехотинца. За это время он полностью показался из-за дерева и практически в упор начал разряжать в меня свой боекомплект.

Пули сверкали, ударяясь о щит, разлетались на мелкие куски, а робот не прекращал вести огонь. А я вжимался в землю, боясь высунуться, – он точно отстрелит мне любую часть тела, которая появится за пределами щита. И пока этот железный истукан не давал мне двигаться, я ожидал, что с другой стороны зайдет еще один, – и тогда все.

«Интересно, Воледар жив?» – проскочила у меня мысль, когда я уже решил, что рискну. Но судя по доносящимся, как из-под воды, звукам стрельбы где-то в стороне, он все же жив.

– А-а-а! – закричал я извечный боевой клич и повел руку с чародином, готовясь высунуться.

Но неожиданно пули перестали прилетать в мой щит, а в какофонию звуков врезалась дробь хлопков. Через мгновение из груди робота брызнул фонтан искр, и тот сначала застыл, а потом стал заваливаться прямо на меня. Недолго думая, я как мог начал быстро грести ногами, пытаясь отползти, – и вовремя! Робот рухнул именно туда, где я был несколькими секундами ранее.

– Вставай, вставай! – рычал я сквозь зубы.

С трудом справляясь с головокружением, я сначала встал на четвереньки, а затем поднялся на ноги, опираясь о ствол дерева. Сделав пару быстрых и глубоких вдохов, я выставил перед собой щит и перехватил чародин покрепче, а затем вышел из-за укрытия. От увиденного я чуть не взвыл!

– Рассредоточиться! – несколько раз крикнул я, до предела напрягая связки.

В метрах сорока от меня стояла уже знакомая линия из бывших голышей. Их было всего десять человек: пятерка впереди с чаровыми щитами и пятерка сзади с чародинами, среди которой был и Коготь. По их щитам прилетали пули, брызгами искр разлетаясь во все стороны, и плазменные сгустки, растекающиеся, как вода.

Конечно, в шуме выстрелов и горячке боя меня не услышали, а может, и не поняли, чего я от них хочу. Сейчас я впервые пожалел о том, что не занимался их обучением, ну не воспринимал я их как настоящую силу. Да, строевая подготовка была, но все это несерьезно. А вот о тактике ведения боя никогда с ними не говорил, тем более с использованием стрелкового вооружения. И они, как говорится, перенимали то, что видели своими глазами, а это бои с копьями, мечами, щитами и луками. То есть большие формации с плотным строем, что они сейчас и изображали.

На удивление, когда увидел неожиданное подкрепление, голова заработала на все сто процентов, и после четырех попыток докричаться до Когтя и его людей я понял, что это бесполезно, и начал действовать сам, выглянув из-за дерева с другой стороны.

Стрельба велась из зарослей, напротив выстроившейся линии, с дистанции около пятидесяти метров. Я же оказался равноудаленно что от воев, что от железодеев. Если я правильно вел подсчет, то в строю должны были остаться два стандартных пехотинца и великан, которые и вели огонь по моим людям.

– Ладно, – буркнул себе под нос и побежал, перепрыгивая валяющиеся ветки и корни деревьев.

Мысль была простой, как молоток в моих инструментах: зайти железодеям в тыл с фланга. Конечно, они меня заметят раньше, чем я это сделаю, но хотя бы отвлеку, может, тогда у Когтя и ребят будет шанс.

Мне казалось, что прошла вечность, но дистанция была мизерной, и мой забег продлился какой-то десяток секунд, прежде чем оставшиеся элемийские роботы обратили на меня внимание. Я почувствовал жар, а по моему щиту, которым я прикрывал бок, растеклись остатки плазмы.

Противника я так и не увидел – слишком густыми были заросли, но зато заметил, откуда прилетел сгусток плазмы, и, высунув чародин за пределы щита, направил его в ту сторону и нажал на спуск. Ружье издало характерный хлопок, а через полсекунды еще и еще. Но эффективность такой стрельбы оказалась нулевой, так как по мне по-прежнему продолжала прилетать плазма. Зато я ослабил натиск на людей Когтя и вскоре услышал слитный залп пяти чародинов.

Там, в зарослях, где, как я предполагал, находится противник, брызнул сноп искр – и прилеты плазмы тут же прекратились. В это же мгновение я наконец обошел кустарник и увидел одного робота, лежащего на земле, а второй продолжал вести огонь по подросткам. Недолго думая, прицелился, как в тире, и снова нажал на спусковой крючок. Выстрел!

Пехотный робот будто подпрыгнул на месте и начал поворачиваться в мою сторону, но второй выстрел закончил его существование. Стрельба стихла, но на этом еще ничего не завершилось, и где-то тут остался самый опасный враг – великан.

Элемийский ИскИн наверняка знал о таком демаскирующем явлении, как дыхание дьявола, и последние оставшиеся роботы уже сражались в режиме радиомолчания, пытаясь скрыть свою позицию, как и эта здоровая тварь.

– Коготь, не приближайтесь! – крикнул я на всякий случай и, прикрывшись щитом, пошел к месту, где лежала парочка железодеев.

Я очень боялся: боялся умереть, боялся за ребят, пришедших на выручку, и одновременно злился на Когтя. А еще думал, где Воледар и жив ли он вообще, потому что стрельба, которую я слышал, валяясь под деревом, была направлена на подростков, а не на него. Сердце отдавалось ударами в висках, а ствол чародина дрожал в руках, но, несмотря на свой страх, я шел вперед.

Когда до двух железных истуканов оставалось метров пять, я услышал знакомое жужжание снаряда, который до этого приложил меня и Воледара. Дыхание перехватило от осознания, что снаряд полетел не в меня, и, услышав взрыв, я представил, как бывшие голыши разлетаются, как кегли. Но полностью дорисовать эту картину мне не дали. Из зарослей, которые я обошел, со звуком ломающихся веток на меня выскочила туша великана, под два с половиной метра ростом.

Он двигался настолько быстро, что я не успевал отреагировать и развернуться к нему щитом. Удар! Он пнул меня с такой силой, что я пролетел метров десять, прежде чем зарылся носом в лесную подстилку. Видимо, от удара о землю повредилась цепь – и щит погас. Левая рука адски болела, повиснув плетью, – снова.

– Вот урод, – прохрипел я разбитыми губами, отплевывая землю.