Бастард рода Неллеров. Книга 8 (СИ). Страница 2

Пока размышляю, мой лейтенант уже себя обозначил прикосновением к груди Ивана и вместе со вздрогнувшим от неожиданности моим спасителем вошёл внутрь дома. Да, если бы не Чайка, где бы я сейчас переродился? Ладно, чего опять о грустном? Вон они опять вдвоём появились на крыльце. Сержант меня, понятно, видеть не может, зато Эрик поднимает кулак вверх, дескать, всё нормально, можно заходить.

Ну, можно, значит можно. Своим людям доверяю не только потому, что они у меня отличные ребята, а и из-за того, что их благополучие и все планы на дальнейшую жизнь во многом зависят от меня. Мы не то что одной верёвочкой связаны — канатом.

За входной дверью небольшая прихожая, здесь не освещено, но из следующей комнаты пробивается тусклый свет, да и глаза уже привычны к сумраку, так что, не запнусь об высокий порог, тем более, что Иван меня в полголоса предупреждает:

— Осторожно, ваше преподобие.

Сто раз ему говорил, что вне стен моей обители и без сутаны никакое я ему не преподобие, а милорд. Ну, ладно, с момента, как он прикрыл меня своим телом и спас от здоровенной каменюки, едва не размозжившей одну непутёвую голову вселенца из другого мира, прошло меньше двух месяцев. Моя благодарность ещё не остыла, и из-за подобной ерунды как путаница в обращении показывать сержанту своё неудовольствие не стану.

Мы прошли через гостиную в короткий коридор и вскоре оказались в освещённой масляным фонарём спальне, где меня дожидались четыре человека. Один из них — штаб-капрал Николас, мой приятель со времён раннего детства, замерший у окна, двое других — мужчины, они стоят у изголовья кровати, оба одеты подобно обычным горожанам, но рожи висельников. Им далеко за сорок. Оружия у них не вижу. Четвёртой в комнате молодая женщина на постели.

Последняя, как легко понимаю, и есть моя пациентка. Она прикрыта лоскутным одеялом почти до подбородка, и смотрит на лейтенанта единственным глазом жутко изувеченного лица.

Насчёт духоты за закрытыми ставнями домов я угадал, а тут в комнате ещё и спёртые запахи пота, мочи и гниения. Чувствуется, состояние больной тяжёлое. У милорда Джека Мстителя имелась возможность кое-как магически подлечить жену своего погибшего друга, иначе её бы сюда не довезли, только вот на большее его источник оказался не пригоден.

— Где твой целитель, Эрик? — мужчина постарше шагнул вперёд. — Ты нас обманул?

В его руке будто из воздуха появился изогнутый нож. Откуда он его извлёк, даже не заметил. Ему бы сейчас на Дворцовой или Ратушной площади фокусы показывать. Наверняка бы медные зольды восторженных зрителей лопатой загребал.

Только подумал о местах увеселения, как сквозь щели в ставнях засверкали огоньки алхимических фейерверков и донеслись их трески и хлопки, но в повисшем в спальне напряжении только я и обратил на это внимание.

— Здесь его целитель, — ответил я и сразу же стал видимым всем присутствующим. — И что, тебе легче стало? Нож убери, где взял.

— Ты… вы… — растерявшийся бородач не сразу выполнил отданный мною жёстко приказ, но всё же засунул нож куда-то за спину.

Мои парни, получается, так и не сказали этим мятежникам, кто является тем самым целителем, к которому они доставили изувеченную. И Мститель им не сообщал. Хотя, мужчины могли бы и сами догадаться. Тот, кто способен исцелить последствия жутких пыток, явно ведь не на помойке живёт. Тем не менее, от моего вида, смотрю, оторопели. Что, неожиданно?

Ну, да. Я ведь, что называется, с корабля на бал, вернее, наоборот, с бала на корабль. Не мог же я, милорд Степ Неллерский, сидеть в герцогской ложе амфитеатра со своей семьёй и самыми важными гостями одетым в рубище? Разумеется, я сейчас во всём своём великолепии — ярко-зелёные штаны, заправленные в коричневые полусапожки из тонкой оленьей кожи, синяя рубаха с большим воротом и золотыми завязками под горлом, красный камзол, тёмно-фиолетовый котелок с бриллиантовой кокардой сбоку, на шее медальон, усыпанный жемчугом, рубинами и изумрудами на толстой цепи, на руках браслеты, на пальцах кольца. На поясе меч из тех, которые мой наставник милорд Ричард Ванский называет женскими, зато великолепно сверкает усыпанными янтарём и бирюзой рукояткой и ножнами. В общем, я красавчик. Где тут девки, чтобы восхищаться? Одна только, но на неё смотреть страшно, а не то что требовать восторгов.

— Показывайте больную. — смотрю на девушку, раскрывшую единственный глаз до размеров блюдца. — Чего стоите? Одеяло с неё скиньте. — могу и сам, да только пусть они поучаствуют. Я же взглядом приказываю Нику подвинуть мне к кровати вещевой сундук. Стульев или табуреток тут нет. — А пока представьтесь.

Сундук оказался тяжёлым, и Нику помог второй мужчина. Сажусь, пристроив поудобней меч.

И как зовут висельников с подопечной, и вообще историю их появления здесь я уже знаю от Эрика, переданная ими разрубленная монета-пароль сейчас лежит у меня в кармане камзола, но пусть расскажут ещё раз.

Хочу лично услышать, что их реально, без шуток, зовут Пётр и Павел, как тех первых апостолов, которые пришли у нас агитировать римлян, и узнать подробности длительного — месяц поди в Неллер добирались? — путешествия с изувеченной на руках. Совмещать беседу вопрос-ответ с осмотром молодой женщины для меня не сложно.

Вика, таково имя моей пациентки, была не просто женой близкого милорду Джеку друга, но и соратницей Мстителя, умевшей убеждать людей, как я понимаю, что та Жанна наша Д’Арк.

Поэтому, вместе с супругом под видом беженцев, переселенцев или обычных путешественников часто пробиралась в поселения и города, где начинали смущать умы обездоленных, лишних и несчастных к мятежам или шпионажу в пользу крестьянской армии.

Два месяца назад Вика и её супруг Эдгар Тановы попались в лапы тайного сыска герцога Альфонса, когда подговаривали разжалованного сержанта и его приятеля открыть калитку у городских ворот Лепрянска.

Стража тогда схватила всех четверых, и тех, кого подговаривали, и тех, кто искушал обиженных вояк сотней драхм с гарантиями сохранения их жизней и последующей выплатой втрое большей суммы.

Лепрянск Мститель всё же захватил, вот только спасти своего друга не успел, тот умер в ходе дознания — в заштатном глухом городишке не нашлось достаточно опытного палача.

Это у моей мачехи, нет, теперь уже у брата Джея, и Гельмут, и Сергий могут пытать неделями, а их воющие от боли жертвы останутся живыми даже безо всякой целительской магии. Думаю, и у Альфонса такие имеются в Ронере. Даже брат-тюремщик в моей обители Никита вполне умелый в этом плане. Но Эдгару Танову попались неумехи.

Зато Вика выжила. Правда, с трудом представляю, как ей это удалось. Даже после помощи магии милорда Джека выглядит просто ужасно.

Помимо выжженного глаза у неё отсутствует и ухо, тоже левое. Верхние зубы спилены. Подбородок и нижняя губа до лечения точно представляли собой один сплошной ожог, да и сейчас смотрится жутко. Русые волосы, тем не менее, отросли почти до плеч. Они сальные, давно не мытые, и всё же кудрявятся.

На руках отсутствуют большие пальцы, а на ногах все. Правая нога распухшая в коленке раза в полтора. Больше сказать себе пока ничего не могу, остальное тело закрыто длинным шерстяным платьем серого цвета. Именно от него идёт тот смердящий запах гноя и пота. Ну, да, мне как ветерану больничных палат в прошлом и целителю в настоящем к таким ароматам не привыкать, как и к виду истерзанных пытками тел. Это ещё ничего, вот после дознавателей инквизиции, там да, волосы дыбом встают даже у видавших многое.

— Вы мне поможете? — шипит она змеёй, когда я закончил её первоначальный осмотр и беседу с Петром и Павлом.

С таким состоянием рта по другому и не поговоришь.

— Для чего тебя ко мне привезли? — жму плечами. — Помогу конечно. Не сразу. Поработали с тобой хорошо. — я оборачиваюсь к остальным. — Выйдите все, мне нужно её осмотреть целиком.

Эрик кивнул подбородком к мятежникам, чтобы те выходили первыми. Следом вышли Иван с Ником. Лейтенант оставил меня наедине с пациенткой последним. Мои сержант и штаб-капрал в одеяниях горожан выглядят весьма состоятельными. Не удивительно, плачу я им хорошо, а тратить парням долгое время было не на что и негде, всё в походах и сражениях.