Ночная радуга. Страница 32

— Это не значит, что на расследовании точка, — сказал Вячеслав Земцов. — Вы просили показывать результаты, я это делаю. Но мы работаем с тем материалом, о котором говорил Кирилл до нападения. Это персонажи, которые использовали Пастухова как лжесвидетеля. Да, поскольку он кого-то назвал Кириллу, то это и ваша проблема. Пока это приоритетная версия убийства Пастухова. Кто-то из них — заказчик.

— Кирилл говорил, что это люди при деньгах и власти. Я так понимаю, что на допрос к вам они не побегут.

— Мы не гордые. Если нужно, придем сами. Вы расстроены тем, что узнали?

— Как вам сказать…Мне, в общем, плевать, кто убил Илью Пастухова. Но вы говорите, что это и наша проблема. Тот, кто убил Пастухова и послал убийц за Кириллом, может не успокоиться. Вы полагаете, это один человек?

— Я этого не исключаю.

— Печально.

По дороге домой у меня голова плыла от усталости, вчерашнего потрясения, бессонной ночи и этой чудовищной инструкции по использованию людей-оружия. Людей, у которых нет ни прошлого, ни будущего, ни совести, ни нервов, только деньги, которые упадут на счет после чьей-то смерти. И еще что-то, от чего дышать совсем невозможно. Я опустила окно, вдохнула плотный воздух со смогом. Какой-то ужас! Это запах то ли протухшей кислой капусты, то ли дохлой кошки, то ли прорвавшейся канализации, то ли все вместе. В центре я боялась потерять сознание. Остановилась в тихом месте на обочине и полезла в Интернет искать информацию. Оказывается, Москву накрыло этой вонью два дня назад. Некоторые офисы эвакуированы, некоторые жители госпитализированы. Ученые даже вычислили состав яда, ползущего над городом, — это метантиол, второй класс опасности. И городские службы понятия не имеют, откуда ветер дует и с чем это едят.

Какая дивная страна! Какое поле чудес! Такое количество людей с замедленной реакцией, с тормозом вместо деятельности. Все на должностях и при зарплатах. Никого не волнуют ни эпидемии болезней, ни причины массовых смертей. И только преступники создают чудесно отлаженные мгновенные системы по истреблению носителей какой-то правды, не нужной никому. Или это одно и то же? И тупоголовых, вороватых начальников кто-то отобрал так же тщательно, как разовых киллеров?

Я приехала домой совершенно больной. У ворот дома стояло такси. В двери я столкнулась с одетым Кириллом.

— Не пугайся, дорогая. Я звонил, у тебя был заблокирован телефон. Мы совсем забыли, что сегодня мне нужно в клинику — снимать швы. Не получилось отложить. Я быстро, постараюсь завтра вернуться. Думал, прямо сегодня, но сказали, что нужно небольшое обследование.

— Я отвезу тебя. Какая же я склеротичка, все время держала в голове это число, но сегодня в Москве вместо воздуха липкая гадость. Я как пьяная.

— Да, я читал. Хорошо, что здесь чисто. Я прекрасно себя чувствую. Ужасно не хочется оставлять тебя, ты очень бледная. Я, конечно, поеду сам. И еще, Вика. Перестань лезть из кожи, чтобы выглядеть как стандартная жена. Мне не нужна жена. Мне нужна мечта, фантазия, подарок. И это у меня есть. Так что можем закрыть тему супружеских обязанностей.

Он уехал. До чего же хорош. Его даже швы снимать зовут, когда мне до смерти требуется мое королевство, лишь как убежище, лишь как иллюзия крепости, как сон не только страха и тревоги, но и страсти, безумия чувств. Летаргия. И только моя тень, мое дыхание, мое желание забытья. Зина проваливается в свою спячку с помощью килограммов отравы, мне же требуется одна лишь тишина. Совершенная тишина. Без колебания воздуха. Так замирают, отдыхают, очищаются мысли. Проснутся не все, лишь самые настойчивые и нужные. В детстве я во сне находила решения самых сложных задач по математике.

Я проснулась среди ночи. Впрочем, возможно, я не спала, а выплывала из тумана и смога. А мысль была одна — простая и ясная. И есть телефон, по которому я звоню в любое время суток без угрызений совести. Это, конечно, телефон Сергея. Трубку схватила Лиля.

— Привет, Лиля, — сказала я. — Сергей недалеко?

Он был не просто недалеко. Он ответил мгновенно, как будто она переложила трубку из одной своей руки в другую. Не стала задумываться о том, в какой позе я их застала.

— Сережа, у меня срочный заказ. Илья Пастухов. Работаем сами над историей его жизни и смерти. Я была у Земцова, поняла лишь одно: они ничего не могут. Но убийца Пастухова наверняка гоняется и за Кириллом. Дело в его информации. Программа защиты свидетелей может кого-то защитить лишь от объявленного похода крестоносцев. Но не от пули в спину и не от кирпича на голову. Я права?

— Как всегда. Ты подождешь до утра?

— Нет. Точнее, тебе ехать часа два, как раз к утру и будешь. Кирилл уехал в больницу снимать швы и обследоваться. И еще: ты все-таки скажи своей корове, чтобы не хватала трубку, когда тебе звонят по делу в момент акта. Извини, дружеский совет.

— Грубо. Но учту. Подготовься и ты. У тебя есть пароль от компа Кирилла?

— Да.

— Посмотри там, может, что-то есть по Пастухову. И вспомни все, что он тебе о нем говорил.

Я приняла душ, выпила стакан ледяной воды и открыла документ «Илья Пастухов». Начала собирать в него все, что узнала от Петра Пастухова и Кирилла. Записывать и свои воспоминания о нем, слова мамы об Илюше. Есть и запасной, а может, и самый главный источник. Карлос. Настоящий владелец желтого бриллианта. Но тут нужна тонкая работа. Карлос больше не подозреваемый по делу убийства мамы, по поводу Пастухова — тут большой вопрос. Он доверял Илье свои тайны, пользовался его услугами. А Пастухов — предатель. Может выясниться, что информация Карлоса и Кирилла совпадает. Тогда Карлосу нужна и смерть Кирилла? Даже если оставить в стороне бредовую версию Сергея о том, что Карлос убирает людей вокруг меня… И есть Зина, которая сама не знает, что за факты, сплетни и чужие секреты хранятся в мусорном баке ее памяти, переложенные, как нафталином, сильными препаратами.

Сергей позвонил от ворот в шесть утра.

— Здравствуй, — сказал он, когда вошел в прихожую. — Как же я рад тебя видеть. И такое прелестное совпадение с этими швами, которые именно сегодня ночью понадобилось снимать.

И он крепко обнял меня. И поцеловал по-хозяйски в губы. Скотина, конечно. Но очень приятная скотина. Такой здоровый и влекущий мужской запах. Такое теплое ощущение единственно нужной встречи. И все. Мы эту тему вообще не развивали. Сергей попросил поесть, выпил кофе, прошел к компьютеру и начал:

— Я кое-что уже посмотрел. Илья Пастухов…

Тот самый меч

— Илья Пастухов участвовал как свидетель в процессах четырнадцать раз, — начал Сергей. — Удивительно разносторонние свидетельства и познания. И два раза он был подсудимым: подозревался в сутенерстве и в краже какого-то экспоната для своей коллекции. Оба раза был оправдан. В первом случае суд признал, что он просто был добрым другом девушки по вызову, которая по очереди оказывалась в постелях богатых людей. После ее ссоры по поводу денег с одним из них и завели дело о проституции. Все разрешилось удачно, ибо за время следствия девушка стала личным пресс-секретарем некоего министра. Тут ее прошлое было красиво откорректировано, остались только добрые друзья. Без клиентов и без сутенера. А по поводу кражи адвокату Пастухова удалось доказать, что меч был подарен Пастухову владельцем. Через какое-то время возникла личная неприязнь, и тот коллекционер решил забрать подарок. Пастухов не отдал, его обвинили в краже.

— Тот самый меч, которым его убили? — предположила я.

— Да, тот самый, — кивнул Сергей. — После убийства вернули его на место. Сейчас он среди вещественных доказательств по делу.

— Демонстративно подчеркнули, что убийство не ради кражи?

— Да. Не ради этой кражи.

— Владельца меча проверили?

— Обижаешь. Не настолько все запущено. С него и начали. У него алиби, во-первых. Это тихий и больной человек, во-вторых. Он физически никого не может убить ни мечом, ни более удобным оружием. Как заказчик… Тут тоже облом. Не замечен Тихонов, это его фамилия, в криминальных связях. Да еще такое показушное убийство — для этого нужен особый исполнитель. Не уверен, что такие бывают.